Елена Трубецкова - «Новое зрение»: болезнь как прием остранения в русской литературе XX века

Аналогию Верильо можно продолжить. «Оптические протезы», расширяя границы физического зрения, создавая возможности проникновения взгляда «внутрь человека» и делая доступным невидимое, вели к созданию новых форм контроля.

Связь «прозрачности» мышления и тотальной слежки провидчески изображали писатели. У Евгения Замятина в романе «Мы» (1920) граждане Единого государства живут в домах со стеклянными стенами, «всегда на виду, вечно омываемые светом» [61] Замятин Е. Мы // Замятин Е. Избранные произведения. М.: Советская Россия, 1990. С. 26. В описании «божественных параллелепипедов прозрачных жилищ» Единого Государства явная отсылка к мечте о хрустальном дворце из четвертого сна Веры Павловны Н.Г. Чернышевского. , ибо скрывать им нечего, у Джорджа Оруэлла в «1984» (1949) показан всевидящий глаз Большого брата, наблюдающий за каждым лондонцем: «It was one of those pictures which are so contrived that the eyes follow you about when you move». Этот образ всевидящего глаза встретится позднее в романе русского эмигранта В.И. Юрасова (Жабинского) «Параллакс», во второй части которого – «Страх» – в снах героя будет преследовать пара «беспощадных, наблюдающих глаз. «Снилась площадь, улицы, развалины – и куда бы он ни шел, повсюду за ним следовала и следила эта пара глаз» [62] Юрасов В. Параллакс. Нью-Йорк: Новое русское слово, 1972. С. 316. . У Оруэлла слежка осуществляется с помощью оптических медиа: в любой квартире присутствует телеэкран [63] Почему-то в переводе В. Голышева ( Оруэлл Дж . 1984; Далош Д. 1985. М.:Текст; Культура, 1992. С. 11, 12) он назван «телекраном» (sic!), без «э», повторяемость такого написания на протяжении текста исключает опечатку. , фиксирующий каждое слово и движение человека на предмет возможного мыслепреступления, он работает по принципу радио [64] Роман был написан в 1948 году. Уже с конца 1920-х на основе созданного в 1884 году диска Нипкова, позволявшего сканировать изображение объекта, появились первые механические телевизоры, работающие как приставка к радиоприемнику, но их экраны были очень маленькими, а качество изображения – нечетким; в 1920–1930-х годах, на основе идей Розинга и Кэмпбелла – Суинтона о передаче информации с помощью безынерционного электронного луча (1907–1908), в Европе, Америке и Японии активно шли разработки электромеханических телевизоров (здесь надо вспомнить имена Т. Кэндзиро, Ф. Тэйлора, В. Зворыкина, С. Катаева). В средине 1930-х в Германии, а затем во Франции, Англии и США было запущено их массовое производство. К концу 40-х годов телевизоры уже становились нормой обычной жизни, тем не менее, у Оруэлла трансляция сигнала в квартиры описана ближе к радио: «‹…› a fruity voice was reading out a list of figures which had something to do with the production of pig-iro. The voice came from an oblong metal plaque like a dulled mirror (курсив мой – Е.Т.) which formed part of the surface of the right-hand wall» ( Orwell G. Nineteen Eighty-four. London: Secker & Warburg, 1949. Р. 5). , на прием и на передачу, отключить его полностью нельзя.

В «Приглашении на казнь» Владимира Набокова, написанном на 15 лет раньше романа Оруэлла, герой осужден на смерть за «гносеологическую гнусность». Подробно сущность его преступления не раскрывается, но сказано, что, в отличие от окружавших его «сквозистых» людей, Цинциннат был «непроницаем»: «Чужих лучей не пропуская», он производил «диковинное впечатление одинокого темного препятствия в этом мире прозрачных друг для дружки душ» [65] Набоков В. Приглашение на казнь // Набоков В. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. М.: Правда, 1990. С. 12. . Но герой научился все-таки «притворяться сквозистым» с помощью «сложной системы как бы оптических обманов», к которой он прибегает, пока всецело контролирует себя, «но стоило на мгновение забыться, не совсем так внимательно следить за собой, за поворотами хитро освещенных плоскостей души, как сразу поднималась тревога» [66] Там же. . Инаковость героя показана в этом романе Набокова буквально: он не такой, как все, его душа «непроницаема», скрыта от всеобщего обозрения: «… темный для них, как будто был вырезан из кубической сажени ночи, непроницаемый Цинциннат поворачивался туда-сюда, ловя лучи, с панической поспешностью стараясь так стать, чтобы казаться светопроводным» [67] Там же. С. 13. . Цинцинната за его «непрозрачность» казнят, героев Замятина и Оруэлла подвергают «лечению»: «Мы» заканчивается общей обязательной операцией по удалению фантазии, в «1984» мыслепреступление Уинстона «излечивается» в Министерстве любви.

Сверх-зрению, вооруженному научными открытиями и техническими изобретениями, «абсолютному видению», контролирующему и контролируемому сознанием, противопоставлялась другая концепция «нового зрения». Это взгляд, очищенный от «диктата разума», – зрение сна, галлюцинаций, бреда, безумия [68] Оговоримся, что из многочисленных работ по психиатрии, философии, культурологии, семиотике, посвященных анализу «пограничных» состояний сознания, мы остановимся лишь на нескольких, представляющих различные подходы к осмыслению связи данных состояний с изменением визуального восприятия. .

Анри Бергсон утверждал, что интеллектуальное познание создает упрощенное, схематичное восприятие бескрайнего потока жизни. Приблизиться к пониманию вечной изменчивости и становления может «чистое созерцание», свободное от «наглазников» [69] Бергсон А. Восприятие изменчивости // Бергсон А. Творческая эволюция. Материя и память: Пер. с фр. Мн.: Харвест, 1999. С. 935. , которыми ограничивает восприятие жизни рассудок. Главную задачу психологии ХХ века Бергсон видел в том, чтобы «исследовать глубочайшие тайники бессознательного, работать над ‹…› подпочвой сознания» [70] Бергсон А. Сновидение // Там же. С. 985. .

Доказывая исключительную ценность интуитивного постижения реальности, Бергсон особое внимание уделял снам, где, по его выражению, «зрительная пыль» [71] Там же. С. 982. отрывочных видений, связанных со стимуляцией зрительного нерва, образует визуальные образы, помогающие постичь бессознательное. Он называл сон подлинной «умственной жизнью ‹…› за вычетом усилия концентрации» [72] Там же. С. 987. . Не замеченные дневным сознанием или давно забытые вид е ния, актуализируемые памятью, при отключении контроля рассудка складываются в картины, помогающие постичь изменчивую, становящуюся реальность и уникальность ее восприятия личностью. Сон снимает «ограничители» рассудка, что позволяет «воспринимать вещи (и их душу) в их первоначальной чистоте» [73] Там же. .

Особое внимание Бергсон уделял процессу возникновения визуальных сновидческих образов и феномену гипермнезии – «панорамному видению» умирающих [74] Эта тема разрабатывается в монографии «Материя и память» (1896), в прочитанной в 1911 году в Оксфорде лекции «Восприятие изменчивости» и в работе «Духи умерших и психические исследования» (1913). . При этом философ опирался на работы по психологии и физиологии сна: «О малоизвестных болезнях мозга» Форбса Уинслоу (1860), «Болезни памяти» Теодюля Рибо (1881), «Сон и сновидения» Альфреда Мори (1861); статью Виктора Эггера «Я умирающих» (1896). Жорж Пуле, прослеживая осмысление «панорамного зрения» в работах Бергсона, отмечал двойственность интерпретации возникновения образов, характерную для ранней книги «Материя и память»: это «либо тотальное воспоминание, которое наполняет это видение, интуитивно схватывается как эхо, верно отражающее мелодию существования, „единая фраза… отмеченная запятыми, но нигде не прерванная точками“; либо же оно предстает – в результате рассеивания внимания и спада работы духа – как „масса деталей“, расположенных друг подле друга и образующих тем самым пространственный эквивалент текучей целостности существования» [75] Пуле Ж. Бергсон. Тема панорамного видения прошлого и рядоположение // Логос. 2009. № 3 (71). С. 235. . В более поздней лекции 1911 года Бергсон рассматривает «панорамное видение» как отражение текучести, «длительности», «непрекращающегося настоящего», которое невыразимым образом «схватывает интуицию движения», составляющую его внутреннюю жизнь.