Нора Галь - Слово живое и мертвое

«…В глазах было тоскливо-умозрительное выражение » – что сие значит?

«Высохшее лицо цвета старой кожи » – надо думать, лицо такое темное, словно кожа дубленая.

Попробуйте себе представить такую сценку из восточного быта: «женщина размахивала руками, выступая величаво, как изваяние , с корзиной, прочно державшейся на голове»!» Пояснений, вероятно, не требуется.

Десятки несуразностей – и лишь единицы (причем не самые страшные) были выловлены редакторами. Все остальные перлы разошлись многотысячными тиражами. И приводить подобные ляпсусы можно сотнями.

Вероятно, особого разговора требуют переводы, выходящие в областных и республиканских издательствах. Тут, случается, роман классика напоминает известную рубрику «Нарочно не придумаешь»: «Молодой человек с кремовыми пирожками », «У него остановилось биться сердце », « С него соскочило затмение чувств », « Переулок неожиданно загнулся »… Один читатель прислал ворох этих выписок, причем извинился, что не может прислать всю книгу: он «угощает» ею друзей, «когда хочется посмеяться вволю». Чувство юмора у читателей драгоценно, но мне, профессионалу, не смешно. Ведь этот, прошу прощения, бред издан стотысячным тиражом! И подобное издается поныне.

Не так уж много зоркости и внимания надобно, чтобы заметить, если рядом стоят секунда и секундант, ясновидец и выяснил, обои и обаятельная, упоительно и поют , если теснятся тесовые крыши, чье-то тело взлетело вверх, «немолодая уже же нщина» (а можно уже немолодая…), «на базе базельских изданий» и прочее.

Некто « далеко не молод. Не далее как вчера» он делал то-то и то-то. Другой «успокаивает жену : ну-ну …» – говорит он… Третий – за рулем автомобиля: «Он знал, что старушка не подведет , и вел ее машинально . Должно быть, он водил машину с юности».

Такое может случиться ненароком, по рассеянности. Но читателю нет дела, отчего и почему оплошал литератор, кто этот литератор – мастер, подмастерье или нерадивый ремесленник. И читатель законно удивляется: а куда смотрел редактор?

А вот ошибки еще одного сорта – когда пишущий не замечает, что слово многозначно:

«…Ему захотелось пробежаться вниз по ступенькам… Но дисциплина и самоконтроль… взяли верх , и он сошел вниз быстрым деловым шагом». И впрямь, нарочно не придумаешь!

«…Ни один из них не считает (героя) пустым местом . Он… сказал, что устроит их всех в гостиной, если они там поместятся ».

«Он отказался от поползновения спасти меня ползком ».

«…Все отбросы автоматически выбрасываются ».

«…С легкой улыбкой закупорил тяжелую бутыль».

«Я пошел в гостиную, где (она) настраивала телевизор. Наверно, она заметила, что я расстроен ».

« Отойду немного и пойду …» – в первом случае надо бы: опомнюсь, отдышусь, отдохну .

«…Пока (один герой) шел к его (другого героя) столу своими мелкими шажками, он пристально смотрел на него и окончательно вышел из себя »!

Вы думали, это пародия? Нет, вполне серьезная проза.

Поставлены рядом слова близкие, смежные , но в контексте имеющие совсем разный смысл, – и получилась какая-то нелепая смесь.

Милый, добрый и поэтичный рассказ современного писателя, перевод с фламандского:

«Может, он (лисенок) ревновал к Коко маленькую девочку, которого она любила не меньше?»

Вывихнутый порядок слов, совершенная безграмотность. И притом глухота поразительная. Что стоило разок заменить кличку птицы словом «попугай», чтобы избежать такой чудовищной, с позволения сказать, звукописи? (Иначе при нормальном порядке слов эта куриная фонетика стала бы еще чудовищней: ревновал девочку к Коко, ко торого..!)

Или встретится такое: Мы чаще говорим… – и если не ухо, то глаз воспринимает мычание !

Нечто вызывает широкий интерес и высокую оценку.

Чаще всего ухо и глаз подводят любителей канцелярита. Рифмуются бесчисленные окончания на –ение и –ание, – казалось бы, рука не повернется опять и опять выводить все то же, в пальцах начнется зуд, чисто физическое ощущение должно бы подсказать: довольно, хватит, все это было, было… Неприглядно ползают по страницам несчетные –авшие, -евшие, -ившие, -чившие, -еющие, -ающие , шипят, чихают… сколько можно?

А литератору и горя мало!

Но и помимо канцелярита в переводах и не в переводах вдоволь совсем излишних созвучий.

« Максим Грек переводил максимально точно».

« Спи, Пит !» (а можно сказать усни , либо заменить имя на малыш или на что-нибудь еще).

Лицо дергает тик – и тут же старик сидит на тюке .

Некто выбежал из комнаты, «застегивая на ходу доху ». Где-то в стихах или шутке это могло бы даже стать занятной находкой, в обычной прозе – только помеха. Хотя бы уж переставить: на ходу застегивая доху.

Повесть называется «Пу ти ти танов» – а можно было сделать либо дороги , либо исполинов .

Не в стихах и не в пародии, в обычном спокойном тексте «автомобиль заур чал и ум чал » – может быть, все же умчался или унесся ?

«Этот остров не ускользнул от острого взгляда» – можно хотя бы зоркого . А ненужное созвучие у публициста понапрасну сбивает с толку.

Глухотой подчас страдают и поэты.

«А свер ху хи тро нам мигали звезды» – не очень-то поэтичны и музыкальны эти «хухи».

Если сказано – бубенцы звенят , не стоит рядом ставить извини .

И многое, многое другое… Это, конечно, мелочи, но из мелочей образуется словесная ткань. Как бы она не оказалась грубой и серой дерюгой!

«Нас постигла редкая удача » – не странное ли сочетание? Постигает – неудача, беда, несчастье , а удаче сродни глагол менее мрачный: нам выпала … И однако такую оговорку встречаешь у большого писателя.

« Встретил войну в лицо » – так говорит другой хороший писатель о своем собрате. И это тоже смесь двух разных оборотов: можно либо встретить лицом к лицу , либо смотреть (войне, опасности) в лицо .

Начало серьезной статьи: «В здравом уме и трезвой памяти говорю…» Это сочетание уже «вошло» в обиход. Искажена старинная формула завещания: «Находясь в здравом уме и твердой памяти» – в этом языковом обороте трезвость не при чем, никто не думал, что человек станет писать завещание «под мухой».

Устойчивое речение, в котором заключены совершенно определенные мысль и чувство, оказалось вывихнуто, спутано с другим. Такие вывихи не редкость, подчас все так перемешается, что не сразу доходит истинный смысл написанного.