Линн Виссон - Русские проблемы в английской речи

Американская ментальность уже давно является предметом пристального внимания большого числа мыслящих людей в Старом и Новом Свете. Одним из таких людей в последние 50 лет был довольно влиятельный протестантский активист — нью-йоркский пастор Норман Винсент Пил, книга которого The Power of Positive Thinking («Сила позитивного мышления»), изданная в 1952 году, стала сразу бестселлером, а ее название — крылатой фразой [30] Dr. Norman Vincent Peale, The Power of Positive Thinking (New York: 1952). . Согласно автору этой книги, в американцах с раннего детства заложена вера в силу «позитивного мышления», предполагающего оптимистический настрой и доброжелательное отношение к людям. «Да, бывают в жизни затруднительные ситуации, но в конце концов everything will work out, все наладится, образуется» (или «устаканится», как порой шутят в России), — вот, коротко говоря, философское кредо теоретика positive thinking. Человеку, живущему в соответствии с этим кредо, во всем должен непременно сопутствовать успех — в отношениях с друзьями и родными, на работе и отдыхе.

Идеи Пила пошли гулять по всей стране. И в голливудских фильмах, и в литературных произведениях стала часто повторяться фраза: Everything’s going to be all right («Все будет хорошо»), произносимая на все лады различными персонажами в невероятно трудных, порой трагических ситуациях. У героев романов и звезд экрана появилась масса подражателей, для которых все происходящее оказалось fine) «прекрасно» или great «великолепно / замечательно / превосходно». Договариваясь с кем-нибудь о встрече, каждый из таких людей говорил: Great, let’s meet on Tuesday («Прекрасно, встретимся во вторник»), а прощаясь со знакомыми, заверял: It was great to see you («Чудесно провели время»). Так же решался и вопрос — How was / How did you like / the movie? («Как вам фильм?»), а если фильм понравился, то ответ на вопрос состоял из таких прилагательных, как great, fantastic («отличный, превосходный»).

«Американцы стараются закрепить в языке свое оптимистическое отношение к жизни, — справедливо отмечала журналистка Стефани Фол в книге «Эти странные американцы», изданной одним из московских издательств в 1999 году. — Если человек едва не отправился на тот свет, то он прошел сквозь «жизнеутверждающее испытание» (a life-affirming experience). Товары, которые едва удается продать за полцены, называют не «неликвидами», а «не самым оптимальным ассортиментом» (minor flaws / imperfections / defects).

Если после интервью работодатель даст вам от ворот поворот, у вас «не сложилось полного взаимопонимания» (failure to achieve / reach / there was a lack of mutual understanding), а любое массовое увольнение называют «оптимизацией штатов» (rationalizing of the work force / downsizing). Особенно эта бездумная жизнерадостность распространена в сфере торговли недвижимостью: в их языке «уютный» (cozy) означает «негде повернуться» (a tight squeeze, а hole in the wall); а «живописная сельская местность» (picturesque / lovely / quaint / rural location / neighborhood / community) — «ни до одного магазина пешком не дойдешь» (nо stores in walking distance) » [31] Стефани Фол, Эти странные американцы (Москва: Эгмонт России Лтд., 1999), стр. 71. .

Разумеется, «позитивное мышление» в Соединенных Штатах не было изобретением протестантского пастора. Он только увидел и правильно назвал то, что прочно сидело в подсознании американцев, привыкших в любых обстоятельствах выказывать хорошее расположение духа, то есть think positive. Эта привычка укореняется и становится рефлексом с детских лет. Приведя своего маленького сынишку на детскую площадку, американская мама не говорит ему: «Смотри, не падай», «Осторожно, не пачкайся», а отпускает его с пожеланием: Have fun («Развлекайся!»), You can do it! («Давай!») [32] Интересный сравнительный анализ поведения американцев и французов содержится в книге Pascal Baudry, Frangais et americains (Paris: L’autre rive, 2003), pp. 41-63. .

Если смотреть на Штаты глазами постороннего, то кажется, что рядовой американец очень похож на наивного вольтеровского Кандида: невзирая на град несчастий и трагедий, он убежден, что «все к лучшему в этом лучшем из миров» (Everything is for the best in the best of all possible worlds). Однако американцы в большинстве своем довольно рациональные люди и хорошо понимают, что жизнь у них отнюдь не легкая, не беспечная. «Свои беды и горести люди (в США — Л. В.) прячут глубоко внутри, — писала Мария Князева в своих заметках «Америка глазами русской женщины», — таковы неписаные правила американского образа жизни» [33] Maria Knjazeva, America Through the Eyes of a Russian Woman (Estonia: Ou Mark and Partnerid, 1999), p. 107. .

Хотя позитивное мышление впитывается американцами с молоком матери, оптимизм в социальном пространстве Штатов распространяется довольно неравномерно. Его дух ближе всего к настроениям честного и прилежного сторонника протестантской трудовой этики (Protestant work ethic) — более или менее благополучного делового человека, который всегда недолюбливал слишком жадных, преуспевающих бизнесменов, но вплоть до середины прошлого века решительно отвергал нравственные идеалы, утверждавшие сердобольность во что бы то ни стало. Мало кто в стране хотел тогда иметь дело с a loser, пессимистом, нытиком или неудачником, потому что спасение утопающих есть, в конечном счете, дело рук самих утопающих. Трудности — не повод для отчаяния; это — вызов, который надо встречать с открытым забралом. То, что все в жизни поправимо, точно передается и фразой Скарлетт О’Хара в фильме по знаменитому роману Маргарет Митчелл Gone with the Wind («Унесенные ветром»): Tomorrow is another day («Новый день — другие заботы», «Завтра будет новый день»). Подтекст в этой фразе был, конечно, жизнеутверждающим: всегда найдется решение, способное исправить любое положение, — все зависит от самого человека.

Завтрашний день оказался для Америки очень светлым. За последние сто с лишним лет на ее территории не было ни одной войны, а во второй половине прошлого века здесь было создано общество, в котором не процветали, как правило, только те, кто не хотел работать или не знал, в каких общественных и благотворительных организациях получить деньги. Не говоря уже об огромной сети таких организаций, в стране утвердилась государственная система материальной и медицинской помощи, откуда брали свои пособия малоимущие, представители национальных меньшинств и эмигранты новых потоков. В 1960—80 годах возможности для вертикального продвижения от бедности к богатству были в США невероятно большими. Но чтобы добиться этой цели, каждый, кто хотел успеха, должен был ставить перед собой самые высокие цели. Go for the gold — («Старайся завоевать золото», точнее, золотую медаль) — выражение, пришедшее из лексики олимпийских игр, вошло в круг заветных идиом рядовых американцев. Даже при решении очень трудных задач не в правилах американцев причитать, всплескивая руками «Что же я могу тут поделать»? Обвиняя в своих несчастьях других людей или сложившиеся обстоятельства, вы ни у кого в Америке не вызовете сочувствия.