Александр Ужанков - О специфике развития русской литературы XI – первой трети XVIII века: Стадии и формации

Совершенно очевидно, что без установления «художественного (творческого) метода» древнерусской литературы и прежде всего его специфичности, невозможны общетеоретические труды, рассматривающие историю развития художественной изобразительности (или «художественных систем») в литературе и культуре XI–XVII вв., не говоря уже о периодизации истории древнерусской литературы, основанной не на социально-экономических явлениях и исторических событиях, как практиковалось до недавнего времени (в учебниках по древнерусской литературе практикуется и доныне), а на выявленных объективных законах эволюции культуры и литературного процесса, связанных с эволюцией христианского мировоззрения, общественного и личного сознания.

Очевидно, что для построения теоретической истории русской литературы XI – начала XVIII в. мало изучить только типологические явления в эволюции литературных стилей. Здесь необходим комплексный подход, способный выявить не одну только литературную типологию, но и номотетические законы общественного развития, по которым развивается и литература.

В монографии различаются три уровня научных обобщений: эмпирические, типологические и номотетические. Под эмпирическими подразумеваются «такие обобщения, которые относятся к единичному явлению; таково, например, наше синтетическое представление о стиле данного произведения или данного писателя». «Обобщения становятся типологическими, если эмпирически наблюденные факты возводятся в категорию типовых явлений (например, понятие о литературной школе, о литературном стиле течения и т. п.)». На высшем – номотетическом – уровне формулируется общий закон развития того или иного явления. Применительно к литературе П. Н. Сакулин назвал эти обобщения номологическими: «Номологическими можно назвать те обобщения, которые пытаются формулировать общие законы литературного развития» [8].

На основании этих законов можно выявить стадии развития русской словесности и создать ее новую академическую историю (а на ее основе и новые вузовские учебники), необходимость в которой давно назрела, поскольку последняя по времени академическая история русской литературы создавалась в 70—80-е годы XX столетия.

В данной монографии не ставится задача построения теоретической истории русской литературы XI – начала XVIII в. в целом.

В первой ее части рассмотрены лишь некоторые теоретические положения – о проблеме периодизации и стадиальном развитии русской литературы XI – первой трети XVIII в., о теории литературных формаций, – которые могут стать теоретической основой для построения истории русской литературы XI–XVIII вв. Они дают общее представление о новой концепции. Более подробно она изложена в недавно вышедшей моей монографии «Стадиальное развитие русской литературы XI – первой трети XVIII века. Теория литературных формаций» [9].

Вторая часть представляет в сжатом виде пример использования этих теоретических положений при создании истории древнерусской словесности.

В основе книги лежит работа «О проблемах периодицации и специфике развития русской литературы XI – первой трети XVIII века», вышедшая незначительным тиражом в Калининграде в 2007 г. и быстро разошедшаяся. В нее внесен ряд исправлений и добавлений.

1.1.1. Можно ли сейчас утверждать, что существует общепринятое (или уже устоявшееся) мнение о принципах периодизации литературы, будь то мировой или русской? И чем руководствоваться в определении продолжительности того или иного литературного периода? И что принять за единицу деления?

С 20-х годов XIX века [10]и до сих пор доминирует «исторический подход» в построении как всей истории русской литературы, так и отдельно взятой истории древнерусской литературы [11].

В дореволюционной науке устоялось деление истории древней русской литературы на два больших периода: домонгольский или киевский (XI–XIII вв.) и московский (XIV–XVII вв.). Эта периодизация присутствует в учебных пособиях и курсах лекций по древнерусской литературе профессоров российских университетов: В. В. Владимирова [12], А. С. Архангельского [13], М. Н. Сперанского [14]. Ее придерживался и В. М. Истрин в вышедшем уже в 1922 г «Очерке истории древнерусской литературы домонгольского периода (XI–XIII вв.)». Но В. М. Истрин обратил внимание на весьма существенную отличительную особенность двух периодов древнерусской словесности – на «внутренний характер» каждого из них: «Если литература XI–XIII вв. во всех смыслах имела характер «общерусский», то литература периода XV–XVII вв., сравнительно с прежней, имела характер уже областной и может быть называема одновременно и северовосточной, и великорусской, и московской. Однако главнейшее отличие между двумя периодами литературы заключается в ее внутреннем характере. В противоположность литературе XI–XIII вв., литература периода XV–XVII вв. была уже идейною. Она оставалась такой же общественной, какой была в XI–XIII вв., но к этой общественности прибавилась уже идейность» [15]. Он отметил, что «каждый век имел и свои характерные особенности, которые придают литературе стройность и последовательность развития». Для XV в. это: «расцвет византийского влияния», проявление мистицизма и борьба идей иосифлян и заволжских старцев, «развитие идеи третьего Рима». Две последние переходят в XVI век и дополняются «идеей политического и умственного объединения … Московского государства» и «идеей освобождения общественно-культурной жизни от господства византийского влияния». В XVII в. наметились «признаки децентрализации в умственном отношении, признаки разделения общества на части», которое превратится во второй половине XVII века в «сильную борьбу двух направлений» [16]. Однако намеченный В. М. Истриным подход в изучении «внутреннего характера» выделенных литературных периодов не получил дальнейшего развития и не стал основополагающим принципом при построении истории русской словесности. Литературоведы XX в. вернулись к «историческому подходу» в периодизации истории литературы.

«…Сама история до известной степени устанавливает периодизацию литературы. Литературные изменения в основном совпадают с историческими», – утверждает в вузовском учебнике по древнерусской литературе Д. С. Лихачев [17]. Это же мнение разделяет и последняя по времени издания академическая «История русской литературы», расширяя его уже и на литературу Нового времени: «.. литературная периодизация естественно совмещается с исторической» [18].