Александр Реформатский - Введение в языковедение

Для сравнения подходят также числительные (до десяти), некоторые исконные местоимения, слова, обозначающие части тела, и далее названия некоторых животных, растений, орудий, но здесь могут быть существенные расхождения между языками, так как при переселениях и общении с другими народами одни слова могли теряться, другие – заменяться чужими (например, лошадь вместо конь), третьи – просто заимствоваться.

Таблица, помещенная на с. 406, показывает лексические и фонетические соответствия в разных индоевропейских языках по рубрикам указанных слов.

4) Одних «совпадений» корней слов или даже слов для выяснения родства языков недостаточно; как уже в XVIII в. писал В. Джонз, необходимы «совпадения» и в грамматическом оформлении слов. Речь идет именно о грамматическом оформлении, а не о наличии в языках тех же или подобных грамматических категорий. Так, категория глагольного вида ярко выражена в языках славянских и в некоторых языках Африки; однако выражается это материально (в смысле грамматических способов и звукового оформления) совершенно по–разному. Поэтому на основании данного «совпадения» между данными языками речи о родстве быть не может.

Но если те же грамматические значения выражаются в языках тем же способом и в соответствующем звуковом оформле нии, то это свидетельствует более чем что–либо о родстве данных языков, например:

где не только корни, но и грамматические флексии – ут, — жть , — anti, — onti, — unt, — and в точности соответствуют друг другу и восходят к одному общему источнику [хотя значение этого слова в других языках отличается от славянских – «нести»].

[ 598 ] В латинском языке этому слову соответствует vulpes – «лисица»; lupus – «волк» – заимствовано из оскского языка.

Важность критерия грамматических соответствий заключается в том, что если можно заимствовать слова (что бывает чаще всего), иногда грамматические модели слов (связанные с определенными деривационными аффиксами), то словоизменительные формы, как правило, не могут заимствоваться. Поэтому сравнительное сопоставление падежных и глагольно–личных флексий вернее всего приводит к нужному результату.

5) При сравнении языков очень важную роль играет звуковое оформление сравниваемого. Без сравнительной фонетики не может быть сравнительного языковедения. Как уже было выше указано, полное звуковое совпадение форм слов разных языков ничего показать и доказать не может. Наоборот, частичное совпадение звуков и частичное расхождение, при условии регулярных звуковых соответствий, может быть самым надежным критерием родства языков. При сопоставлении латинской формы ferunt и русской берут на первый взгляд трудно обнаружить общее. Но если мы убедимся, что начальному славянскому б в латинском регулярно соответствует f (брат – frater, боб – faba, берут –ferunt и т. п.), то звуковое соответствие начального латинского f славянскому б делается ясным. Что касается флексий, то выше уже было указано соответствие русского у перед согласной старославянскому и древнерусскому ж (т. е. носовому о ) при наличии в других индоевропейских языках сочетаний гласный + носовая согласная + согласная (или в конце слова), так как подобные сочетания в этих языках не давали носовых гласных, а сохранялись в виде– unt, — ont(i), — and и т. п.

Установление регулярных «звуковых соответствий» – одно из первых правил сравнительно–исторической методики изучения родственных языков.

6) Что касается значений сопоставляемых слов, то они тоже не обязательно должны совпадать нацело, а могут расходиться по законам полисемии.

Так, в славянских языках город, град, grod и т. п. означают «населенный пункт определенного типа», а берег, бриjег, бряг, brzeg, breg и т. п. означают «берег», но соответствующие им в иных родственных языках слова Garten и Berg (в немецком) означают «сад» и «гора». Нетрудно догадаться, как *gord – первоначально «огороженное место» могло получить значение «сад», а *berg могло получить значение и всякого «берега» с горой или без горы или же, наоборот, значение всякой «горы» у воды или без нее. Бывает, что значение тех же слов при расхождении родственных языков и не меняется (ср. русское борода и соответствующее немецкое Bart – «борода» или русское голова и соответствующее литовское galva – «голова» и т. п.).

7) При установлении звуковых соответствий необходимо учитывать исторические звуковые изменения, которые в силу внутренних законов развития каждого языка проявляются в последнем в виде «фонетических законов» (см. гл. VII, § 85).

Так, очень соблазнительно сопоставить русское слово гать и норвежское gate – «улица». Однако это сопоставление ничего не дает, как правильно отмечает Б. А. Серебренников, так как в германских языках (к которым принадлежит норвежский) звонкие взрывные ( b, d, g) не могут быть первичными благодаря «передвижению согласных», т. е. исторически действовавшему фонетическому закону. Наоборот, на первый взгляд такие трудно сопоставимые слова, как русское жена и норвежское kona, легко можно привести в соответствие, если знать, что в скандинавских германских языках [k] происходит из [g], а в славянских [g] в положении перед гласными переднего ряда изменялось в [ж], тем самым норвежское kona и русское жена восходят к одному и тому же слову; ср. греческое gyne – «женщина», где не произошло ни передвижения согласных, как в германских, ни «палатализации» [g] в [ж] перед гласными переднего ряда, как в славянских.

Если мы знаем фонетические законы развития данных языков, то нас никак не могут «пугать» такие сопоставления, как русское я [ja] и скандинавское ik или же русское сто и греческое hekaton.

8) Как же осуществляется реконструкция архетипа, или праформы, при сравнительно–историческом анализе языков?

Для этого необходимо:

а) Сопоставлять и корневые, и аффиксальные элементы слов.

б) Сопоставлять данные письменных памятников мертвых языков с данными живых языков и диалектов (завет А. X. Востокова).

в) Производить сравнение по методу «расширяющихся кругов», т. е. идя от сопоставления ближайше родственных языков к родству групп и семей (например, русский сопоставлять с украинским, восточнославянские языки – с другими группами славянских, славянские – с балтийскими, балто–славянские – с иными индоевропейскими (завет Р. Раска).