Клайв Льюис - Племянник чародея with W_cat

[ 419 419 Упади тетушка Летти на голый пол или даже на ковер, она бы, верно, переломала себе все кости, но упала она, по счастливой случайности, на матрас. Нервы у нее были крепкие, как у многих тетушек в те добрые старые времена, так что, понюхав нашатыря и посидев пару минут, она заявила, что с ней не произошло ровным счетом ничего страшного, разве что несколько синяков. Вскоре она уже начала действовать. ] If Aunt Letty had fallen on bare boards or even on the carpet, I suppose all her bones would have been broken: but by great good luck she had fallen on the mattress. Aunt Letty was a very tough old lady: aunts often were in those days. After she had had some sal volatile and sat still for a few minutes, she said there was nothing the matter with her except a few bruises. Very soon she was taking charge of the situation.

[ 420 420 – Сарра, сказала она служанке (которая, заметим, не выглядела счастливой), – немедленно отправляйся в полицейский участок и сообщи, что в городе находится буйная сумасшедшая. Завтрак моей сестре я отнесу сама. (Ее сестра, как вы поняли, была мама Дигори). ] “Sarah,” she said to the housemaid (who had never had such a day before), “go around to the police station at once and tell them there is a dangerous lunatic at large. I will take Mrs Kirke’s lunch up myself.” Mrs Kirke was, of course, Digory’s mother.

[ 421 421 Когда она управилась с этим делом, они с Дигори позавтракали тоже. После этого мальчик принялся за размышления. ] When Mother’s lunch had been seen to, Digory and Aunt Letty had their own. After that he did some hard thinking.

[ 422 422 Требовалось как можно скорее отправить ведьму обратно в ее мир, или уж, по крайней мере, выгнать из нашего. Никак нельзя ей позволить бесчинствовать в доме, а то ее могла увидеть мама. ] The problem was how to get the Witch back to her own world, or at any rate out of ours, as soon as possible. Whatever happened, she must not be allowed to go rampaging about the house. Mother must not see her.

[ 423 423 И более того, нельзя было позволить ей бесчинствовать в Лондоне. Дигори не был в гостиной, когда ведьма пыталась «стереть в порошок» тетушку Летти, зато он видел, как она превратила в прах ворота дворца в Чарне. Так что о ее волшебных силах он знал, не знал только, что она их в нашем мире потеряла. А ведь она ясно говорила, что хочет завоевать наш мир. Вдруг она сейчас превращает в прах Букингемский дворец или Парламент? А полицейских сколько она уже успела в пыль превратить? С этим он, конечно, ничего поделать не мог. Ну, а с другой стороны, ведь действовали же кольца на манер магнитов. «Если бы мне только удалось до нее дотронуться, – думал Дигори, – а потом надеть мое желтое колечко, мы бы снова оказались с нею вместе в Лесу Между Мирами, а там, наверное, она снова ослабеет. Может, конечно, и нет, может, это просто потрясение на нее так тогда подействовало… Придется рискнуть в любом случае. Только как мне найти эту скотину? Тетя меня на улицу не пустит, если не сказать ей, куда я отправлюсь. И денег у меня всего два пенса. Ни на омнибус не хватит, ни на конку, а ведь надо будет пол-Лондона объехать. И где ее вообще начинать искать? И дядюшка – с ней он до сих пор или нет?» ] And, if possible, she must not be allowed to go rampaging about London either. Digory had not been in the drawingroom when she tried to “blast” Aunt Letty, but he had seen her “blast” the gates at Charn: so he knew her terrible powers and did not know that she had lost any of them by coming into our world. And he knew she meant to conquer our world. At the present moment, as far as he could see, she might be blasting Buckingham Palace or the Houses of Parliament: and it was almost certain that quite a number of policemen had by now been reduced to little heaps of dust. And there didn’t seem to be anything he could do about that. “But the rings seem to work like magnets,” thought Digory. “If I can only touch her and then slip on my yellow, we shall both go into the Wood between the Worlds. I wonder will she go all faint again there? Was that something the place does to her, or was it only the shock of being pulled out of her own world? But I suppose I’ll have to risk that. And how am I to find the beast? I don’t suppose Aunt Letty would let me go out, not unless I said where I was going. And I haven’t got more than twopence. I’d need any amount of money for buses and trams if I went looking all over London. Anyway, I haven’t the faintest idea where to look. I wonder if Uncle Andrew is still with her.”

[ 424 424 Выходило, что ему ничего не оставалось, кроме как сидеть дома, надеясь, что дядюшка Эндрью вместе с ведьмой вернутся обратно. В таком случае Дигори должен был подбежать к королеве, дотронуться до нее и надеть желтое колечко еще до того, как та вошла бы в дом. Значит, ему следовало следить за парадной дверью, как кошке за мышиной норкой, ни на секунду не сходя с места. Дигори отправился в столовую и, что называется, прилип к оконному стеклу. Окно было старомодное, фонарное, из него хорошо были видны и ступеньки крыльца, и улица. Никто не проскользнул бы мимо него к парадной двери незамеченным. «Что-то сейчас Полли делает?» – думал Дигори. ] It seemed in the end that the only thing he could do was to wait and hope that Uncle Andrew and the Witch would come back. If they did, he must rush out and get hold of the Witch and put on his yellow Ring before she had a chance to get into the house. This meant that he must watch the front door like a cat watching a mouse’s hole; he dared not leave his post for a moment. So he went into the dining-room and “glued his face” as they say, to the window. It was a bow-window from which you could see the steps up to the front door and see up and down the street, so that no one could reach the front door without your knowing. “I wonder what Polly’s doing?” thought Digory.

[ 425 425 Этим размышлениям он посвятил чуть не половину первого, самого медленного получаса ожидания. Но вам над судьбой Полли ломать голову не стоит, потому что я немедленно готов все о ней рассказать. Она опоздала к обеду, и кроме того явилась домой с мокрыми чулками и башмаками. А когда ее спросили, где она шаталась и чем занималась, она ответила, что гуляла с Дигори Керком, ноги же промочила в пруду, что пруд этот в лесу, а где лес – она не знает. «Может он был в парке?» – спросили ее. Она вполне честно ответила, что при желании это место можно назвать и парком. Так что мама Полли решила, что девочка убежала, никого не спросясь, в какую-то неизвестную часть Лондона, забрела в незнакомый парк, где и прыгала по лужам. В конце концов ее отчитали, пригрозив запретить играть «с этим мальчишкой Керком», если подобное повторится. За обедом ей не дали сладкого, а после обеда отправили на два часа в постель. Такие штуки в те годы случались с детьми сплошь и рядом. ] He wondered about this a good deal as the first slow half-hour ticked on. But you need not wonder, for I am going to tell you. She had got home late for her dinner, with her shoes and stockings very wet. And when they asked her where she had been and what on earth she had been doing, she said she had been out with Digory Kirke. Under further questioning she said she had got her feet wet in a pool of water, and that the pool was in a wood. Asked where the wood was, she said she didn’t know. Asked if it was in one of the parks, she said truthfully enough that she supposed it might be a sort of park. From all of this Polly’s mother got the idea that Polly had gone off, without telling anyone, to some part of London she didn’t know, and gone into a strange park and amused herself jumping into puddles. As a result she was told that she had been very naughty indeed and that she wouldn’t be allowed to play with “that Kirke boy” any more if anything of the sort ever happened again. Then she was given dinner with all the nice parts left out and sent to bed for two solid hours. It was a thing that happened to one quite often in those days.

[ 426 426 Таким-то вот образом, покуда Дигори наблюдал из окна гостиной за крыльцом и улицей, Полли лежала в постели, и оба они думали о том, как страшно медленно тянется время. Лично я, наверное, предпочел бы быть на месте Полли. Ей-то было нужно всего-навсего дождаться, пока истекут положенные два часа наказания. А Дигори чуть не каждую минуту, услышав то стук колес тележки булочника, то случайную карету, то шаги мальчишки из мясной лавки, вздрагивал: «Ну, вот она!» А между этими ложными тревогами только безумно медленно тикали часы, да огромная муха билась о верхний край окна. Дом этот был из тех, где после полудня стоит мертвая тишина, скука и запах вареной баранины. ] So while Digory was staring out of the dining-room window, Polly was lying in bed, and both were thinking how terribly slowly the time could go. I think, myself, I would rather have been in Polly’s position. She had only to wait for the end of her two hours: but every few minutes Digory would hear a cab or a baker’s van or a butcher’s boy coming round the corner and think “Here she comes”, and then find it wasn’t. And in between these false alarms, for what seemed hours and hours, the clock ticked on and one big fly—high up and far out of reach buzzed against the window. It was one of those houses that get very quiet and dull in the afternoon and always seem to smell of mutton.