Фрэнсис Фитцджеральд - Английский язык с Ф. Скоттом Фитцджеральдом. Алмаз величиной в отель «Риц» / Francis Scott Fitzgerald. The Diamond As Big As The Ritz

The chinchilla clouds had drifted past now (шиншилловые облака проплыли мимо; to drift — относить, гнать; сноситься, смещаться, сдвигаться /по ветру, по течению/, дрейфовать ) and outside the Montana night was bright as day (ночь снаружи была светла, как день). The tapestry brick of the road was smooth to the tread of the great tires (облицовочный кирпич дороги = которым была вымощена дорога мягко льнул к протекторам огромных шин; smooth — гладкий, ровный; плавный; беспрепятственный; tread — поступь, шаги; подошва; протектор /покрышки/ ) as they rounded a still, moonlit lake (когда они = юноши в машине огибали тихое, залитое луной озеро); they passed into darkness for a moment (на минуту они въехали во мрак), a pine grove, pungent and cool (/в/ сосновую рощу, остро пахнущую и прохладную; pungent — колющий; острый; резкий, сильный /о вкусе, запахе/ ), then they came out into a broad avenue of lawn (потом выехали на широкую лужайку между двумя рядами деревьев; avenue — дорога или аллея, обсаженная деревьями; пространство между двумя рядами деревьев или кустарников; lawn — газон, лужайка ) and John's exclamation of pleasure was simultaneous with Percy's taciturn "We're home (и возглас восторга /вырвавшийся у/ Джона раздался одновременно: «был одновременен» с лаконичным "/вот/ мы /и/ дома" /произнесенным/ Перси; pleasure — удовольствие; наслаждение, удовлетворение; taciturn — молчаливый; неразговорчивый )."

tread [tred], broad [brLd], taciturn ['txsItWn]

The chinchilla clouds had drifted past now and outside the Montana night was bright as day. The tapestry brick of the road was smooth to the tread of the great tires as they rounded a still, moonlit lake; they passed into darkness for a moment, a pine grove, pungent and cool, then they came out into a broad avenue of lawn and John's exclamation of pleasure was simultaneous with Percy's taciturn "We're home."

Full in the light of the stars (весь в свете звезд), an exquisite château rose from the borders of the lake (великолепный дворец/замок поднимался/вздымался от границ озера; to rise ), climbed in marble radiance half the height of an adjoining mountain (поднимался, сияя мрамором: «в мраморном сиянии/великолепии», до середины: «половины высоты» примыкающей горы; to climb — взбираться, влезать, подниматься ), then melted in grace (затем /как бы/ растворялся в изяществе; to melt — таять; плавиться; исчезать, растворяться, незаметно переходить /в другую форму/; сливаться ), in perfect symmetry (в совершенной симметрии), in translucent feminine languor (в полупрозрачной женственной томности; languor — слабость, вялость; томность; расслабленность; приятное бессилие ), into the massed darkness of a forest of pine (/и перетекал/ в густую темноту соснового леса; to mass — собирать в кучу; сосредоточивать; mass — масса, большое количество ). The many towers (многочисленные башни), the slender tracery of the sloping parapets (стройный рисунок/узор наклонных парапетов), the chiselled wonder of a thousand yellow windows (резное чудо тысяч желтых окон; chisel — долото, стамеска, зубило; чекан, резец; to chisel — долбить долотом; строгать стамеской и т. д. ) with their oblongs and hectagons and triangles of golden light (с их прямоугольниками, шестиугольниками и треугольниками золотого света; oblong — предмет, длина которого больше ширины, напр. прямоугольной или овальной формы; hectagon /разг./ = hexagon ), the shattered softness of the intersecting planes of star-shine and blue shade (рассеянная мягкость пересекающихся/перекрывающихся плоскостей из звездного света и синих теней), all trembled on John's spirit like a chord of music (все /это/, будто музыкальная гармония звуков, заставляло трепетать душу Джона; tremble — дрожать; заставлять дрожать; колыхать, трясти; chord — аккорд; гармония звуков ). On one of the towers (на одной из башен), the tallest (самой высокой), the blackest at its base (cамой черной у основания), an arrangement of exterior lights at the top made a sort of floating fairyland (/особое/ расположение наружных фонарей на /ее/ вершине создавало впечатление парящей /в воздухе/ волшебной страны; sort of… — своего рода; какой-то ) — and as John gazed up in warm enchantment (в то время как Джон как очарованный: «в /состоянии/ теплой/приятной очарованности» смотрел вверх; to gaze — пристально глядеть; вглядываться; созерцать; to enchant — очаровывать, приводить в восторг; восхищать; заколдовывать, опутывать чарами ) the faint acciaccare sound of violins drifted down in a rococo harmony (слабое = тихое согласное/слитное звучание скрипок донеслось сверху: «вниз» в изысканнейшей гармонии; acciaccare = acciaccatura — /муз./ аччакатура; перечеркнутый форшлаг; rococo — /в стиле/ рококо; изысканно сложный, причудливый, пышный, вычурный; старомодный ) that was like nothing he had ever heard before (которая не была схожа ни с чем, что он слышал прежде).

château ['SxtqV], languor ['lxngq], chisel ['CIz(q)l]

Full in the light of the stars, an exquisite château rose from the borders of the lake, climbed in marble radiance half the height of an adjoining mountain, then melted in grace, in perfect symmetry, in translucent feminine languor, into the massed darkness of a forest of pine. The many towers, the slender tracery of the sloping parapets, the chiselled wonder of a thousand yellow windows with their oblongs and hectagons and triangles of golden light, the shattered softness of the intersecting planes of star-shine and blue shade, all trembled on John's spirit like a chord of music. On one of the towers, the tallest, the blackest at its base, an arrangement of exterior lights at the top made a sort of floating fairyland — and as John gazed up in warm enchantment the faint acciaccare sound of violins drifted down in a rococo harmony that was like nothing he had ever heard before.

Then in a moment the car stopped before wide, high marble steps (автомобиль остановился перед широкой и высокой мраморной лестницей; step — шаг; ступень, ступенька ) around which the night air was fragrant with a host of flowers (вокруг которой ночной воздух благоухал обилием цветов; fragrant — ароматный, благоухающий; host — масса, куча; большое количество ). At the top of the steps two great doors swung silently open (вверху лестницы бесшумно распахнулись две огромные двери; to swing — качаться; вертеться; поворачиваться; open — открытый, раскрытый ) and amber light flooded out upon the darkness (и янтарный свет хлынул в темноту; flood — наводнение, потоп; поток, каскад; to flood — хлынуть потоком; out — наружу ), silhouetting the figure of an exquisite lady with black, high-piled hair (очертив силуэт изящной дамы с темными, собранными в высокую прическу волосами; pile — груда, штабель; столбик /монет/ ), who held out her arms toward them (которая протянула к ним руки).

"Mother," Percy was saying, "this is my friend, John Unger, from Hades."

fragrant ['freIgrqnt], flooded ['flAdId], silhouette ["sIlH'et]

Then in a moment the car stopped before wide, high marble steps around which the night air was fragrant with a host of flowers. At the top of the steps two great doors swung silently open and amber light flooded out upon the darkness, silhouetting the figure of an exquisite lady with black, high-piled hair, who held out her arms toward them.

"Mother," Percy was saying, "this is my friend, John Unger, from Hades."

Afterward John remembered that first night as a daze of many colors (впоследствии Джон вспоминал эту первую ночь как сумятицу множества красок; daze — изумление, удивление; шок; to daze — оглушить ударом; ошеломить, потрясти; ослепить ), of quick sensory impressions (быстрых = мимолетных чувственных впечатлений), of music soft as a voice in love (музыки, нежной, как любовный шепот: «голос»), and of the beauty of things, lights and shadows, and motions and faces (красоты предметов, огней и теней, движений и лиц). There was a white-haired man (был = вспоминался беловолосый мужчина) who stood drinking a manyhued cordial from a crystal thimble set on a golden stem (который стоял и пил переливающийся множеством оттенков кордиал/ликер из хрустального наперстка на золотом стебле; hue — краска, оттенок, тон, цвет; manyhued — со множеством оттенков ). There was a girl with a flowery face (девочка/девушка с лицом, похожим на цветок; flower — цветок ), dressed like Titania (одетая как Титания; царица фей в средневековом фольклоре ), with braided sapphires in her hair (с сапфирами, вплетенными в волосы; to braid — плести, заплетать ). There was a room where the solid, soft gold of the walls yielded to the pressure of his hand (комната, где мягкое чистое золото стен поддавалось/уступало нажатию его руки; solid — твердый; сплошной, цельный; чистый, без примесей ), and a room that was like a platonic conception of the ultimate prism (комната, которая была подобна платоновской идее истинной призмы; ultimate — предельный, крайний; первичный, первоначальный, исходный ) — ceiling, floor, and all, it was lined with an unbroken mass of diamonds (потолок, пол и все /остальное/ — /все/ было выложено сплошным слоем алмазов; unbroken — неразбитый, целый; непрерывный; to break — ломать ), diamonds of every size and shape (алмазов всех размеров и форм), until, lit with tall violet lamps in the corners (так что: «до тех пор, пока», освещенная высокими фиолетовыми лампами, /стоящими/ по углам), it dazzled the eyes with a whiteness that could be compared only with itself (она ослепила глаза белизной, ни с чем иным не сравнимой: «которую можно было сравнить только с ней самой»), beyond human wish or dream (превыше человеческих помыслов и мечтаний; wish — желание; стремление; dream — сон, сновидение; мечта, грёза ).