Александр Гвоздев - От первых слов до первого класса

И так он всегда постоянно знает, как произнести по-настоящему (в меру его возможностей).

*Ми'шкъ пайдёт ф пръвирко'м, а я ни пайду'. За'ъчик пайдёт ф пръвирком, фсе' пайдём* - Мишка пойдет в проверком, а я не пойду. Зайчик пойдет в проверком, все пойдем. Это результат Вериной переподготовки, но о "проверкоме" разговоров много не велось. *Э'тъ та'к ф цэ'рькiви криця'т* - Это так в церкви кричат. Он был в церкви только летом и, значит, с тех пор помнит. В букваре Тумима смотрит шубу и замечает: *Э'т шу'бъ с пу'гъфкъй, а главы' не'т* - Это шуба с пуговкой, а головы нет. Вообще во 2-м предударном слоге слышится а, здесь же ("главы'").

полное исчезновение звука. *Мы в ле'с хади'ли, та'м грибы' расту'т. Я и[ крашы'л*. Действительно, он летом постоянно крошил грибы. *Хле'п забы'ли ф ки'сель пълажы'ть*. Понимает ли значение слова "забыть", неизвестно. Сказал, когда доедал кисель без хлеба. ЛОжась, снимает ногой валенок и говорит: *Ко'ль-тъ уме'ит руко'й, а наго'й ни уме'ит*. Потом прибавляет: *Па'пъ то'жъ * (тоже).

*уме'ит наго'й*. Очевидно, этому искусству он и научился от меня. Сегодня, когда он встретился с Марусиным Колей, мы сомневались, помнит ли он его, и спросили: "Ты помнишь Колю?". Он ответил: *Он ф Сиви'ни бы'л*.

(2, 7 19).

*Григо'ричь надева'л.* Указывает на туфли, которые надевал Сергей Григорьевич. Он таскает на веревке скалку и очень увлечен этим, а Вера зовет его ужинать; чтобы она от него отстала, он говорит: *Я занима'юсь де'лъм*. Очевидно, и в его сознании эта причина является очень важной.

(2, 7, 20).

*Сматри'-ка, там каки-ть в бумашки зёрны, их на'дъ згры'сьть, пахо'ш* (... их надо сгрызть похоже).

Достал дынные семена, обрадовался и говорит. Я отвечаю, что нельзя грызть. Он: *Ле'тъм мо'жнъ згры'сьть. Када' ле'тъ придёт, тада' згрызём*. Но ему приходит другая догадка: *Ани' чюжы', наверна'* - Они чужие, наверно. *К тёти Му'си забы'ли*. Перед гуляньем я ему говорил, что мы поедем к бабушке Мане. Мы долго ездили на салазках и, когда уже подъежзали к дому, он сказал. Очевидно, он понимает значение "забыли". *Он смо'трит, к'ак я те'стъ де'лъю* -.... тесто делаю. Посадил против себя Мишку, а сам старательно "месит", равномерно сгибаясь и тиская свой носок. Внешнее впечатление того, что месит, полное. Вдруг оборачивается, что-то захватывает рукой, говоря: *Пасали'ть на'да,* и снова усердно месит.

(2, 7, 21).

*Ны'ньци пра'зьник пришо'л: на'дъ скаре'й ёлку ста'вить*. Сказал, когда услышал от кого-то упоминание о празднике, так что заключение о елке принадлежит ему самому. Утром он говорил: *Я па'пин, а ни ма'мин*. После обратился к Вере, чтобы она завязала бантик Мишке; она возразила, что, если он не мамин, зачем же к ней обращается. Он, конечно, сейчас же стал говорить: *Я ма'мин, ни па'пин*. Она напомнила прежние его утверждения. Тогда он, чтобы опровергнуть их, сказал внушительно: *Ма'мин, ста'л быть* - Мамн, стало быть. Выраежение "стало быть" употребляет Вера. Играет один и приговаривает увещательно: *Ле'на ни дразьни' ево', ни дразьни'. Он харо'шъй, а ты' дра'зьниш*. К кому это относится, неизвестно. Новый случай сравнения. достал деревянную конусообразную шишку, на которой был узор елочкой, и радостно сказал: *Как ёлъчька*. Я спросил: "Что?" *- Шы'шка*.

(2, 7, 22).

*Сама' зажгла'сь!* С радостью воскликнул, уивдев, как зажглась электрическая лампочка.

(2, 7, 23).

Утром я спросил его: "Что ты видел в гостях?" (Мы были у Срокиных).

Он: *Пти'цу пака'звъли. Ана' бальша'я, грама'днъя. ана' на па'лки сиди'т. Глаза' у не'й бальшы'и*. - Птицу показывали. Она большая, громадная. Она на палке сидит. Глаза у ней большие. Я рублю тапкой мясо, а он смотрит, не отводя глаз, и говорит: *Када' я бу'ду бальшо'й, бу'ду руби'ть*. Он ест один кашу с молоком и зовет меня. *Нали'л*. Я прихожу и говорю: "Сейчас принесу тряпку", а приношу полотенце. он тотчас это заметил: *Ни тря'пък, плате'нцъ* - Не тряпка - полотенце. *Ма'м лизьвильни'! Пъглячля'* - Мама, разверни! поиграл. Просит развернуть конфету. Говорит, пользуясь особым "диалектом", о котором я не раз упоминал. Он до сих пор существует. Кажется, смысл этого "диалекта" в несколько деланной нежности или в отсутствии полной серьезности. Например, в гостях он так совсем не говорит: очевидно, чувствует, неуместность такой "нежности" с чужими.

(2, 7, 24).

Еще примеры "диалекта" (за целый день): *Ку'сить пилёк хацю' * - Кушать пирог хочу. *Ка'мисик* - камешек. *Слёськи вы'тли*. - Слезки вытри. *Закли'лись* - Закрылось. *Я бу'ду с ёлiцькъи' гуля'ть* - Я буду с елочкой гулять. *Бу'дю эт сяся'ь* - Буду это сосать (бумагу).

В таком произношении имеется некоторая нарочитость, внимание к звуковой стороне речи. Поэтому такой говор не выдержан: встречаются и обычно произнесенные слова. Так, здесь *бу'ду* и *бу'дю*. Главным же признаком этого произношения является более или менее капризная интонация. Вечером была елка, и я следил, будут ли у него случаи "капризного" произношения. При чужих их не оказалось. Для настоящего момента "естественным", не требующим специального внимания является произношение с заменой шипящих ш, ж, Ч через с, з, ц'; правильное произношение р. Произношение шипящих, по крайней мере иногда, требует внимания к себе. Так, сейчас он сказал: *Да'й сто'ль* (Дай что ли).

и тотчас поправился с явным старанием *-што'ль *. И таких случаев я замечал довольно большое число. Значит, само звучание слова вызывает представление, что произнесено не так.

(2, 7, 25).

*Я панимно'шку куса'ю* - Я понемножку кусаю. Стащил с елки уже далеко не первую конфету и знает, что к этому относятся неодобрительно. Так вот он хоть способ ее съедения выбрал одобряемый и говорит тоном умника. *Толi с Вало'дiй ни придёт, и Ру'нi ни придnт. Ни приду'т фсе де'ти*. Я удерживаю его от массового истребления конфет с елки, говоря, что он их будет есть, когда придут еще Коля с Володей. Вот он и отвечает, что никто не придет. Я между прочим первесил конфету снизу повыше, сказав: "Чтобы Женечка не достал". Он после в игре безучастно повторяет: *Штъба Же'нiчька ни даста'л*. Между прочим вчерашнее положение о "нарочитом внимании" пр произношении шипящих преувеличено; вернее, пожалуй, сказать что, свободно произнося их, он иногда все-таки срывается на произнесение вместо них свистящих согласных, а осуществившееся произношение позволяет заметить ошибку. Т.е. происходит то же, что с оговорками у взрослых. Во время игры говорит: *Фсе' ли здаро'вы? Адна' га'лкъ ни здаро'вая. Сибе' нъпаро'лъ но'гу* - Все ли здоровы? Одна галка не здорова. Себе ногу напорола. Говорил это я ему очень давно. Сохранил в виде пересказа, нарушив ритм. *Па'па, я ищё хачю' пря'ньчика* (пряничка).

Просит с елки. Все шипящие произносятся свободно. Он опять выпросил пряник. Я говорю: "ну, больше не проси". Он: *Не'т, бу'ду*. Говорю: "Больше не дам!" Он добавляет: *Та'к ы знай!* *Чя'шъчьку ни на'дъ ката'ть, ана' с цвето'чькъми, а ты кида'иш. Эт ни игрушкъ* Чашечку не надо катать, она с цветочками, а ты кидаешь. Это не игрушка. Погодя немного опять: *Эт ни игру'шкъ*. Он меня "угощает чаем" из пепельницы с цветами, а я, чтобы отделаться от него, покатил ее. Он ее достал и опять пришел ко мне с нравоучениями: *Ты заче'м про'лил? Я тибе' ни бу'ду налива'ть. Шыли'ш* (шалишь).