Вардан Айрапетян - Русские толкования

Они выпили и еще выпили, радостно уподабливаясь и понижая уровень. Они говорили как один человек, обрадовавшись себе, как обществу. — Они говорили как один человек, как один такой громоздкий, неопределенно — глиняных черт человек, который, вобрав в себя всех, обновил все стертые слова тем одним, что никогда еще их не произносил именно этот глиняный рот, что никто еще их же из этого рта не слышал……

Как странно они говорили! Словно раздав всем поровну ровненькие дощечки и обмениваясь ими, одинаковыми.--

--И в этом глиняном водовороте общего голоса лишь изредка ловлю я фразу, принадлежащую кому-то, различаю чей-то голос.

— Битов, Пушкинский дом (3, гл. Невидимые глазом бесы ), ср. у Платонова «Хватишь сотку — сразу тебе кажется и равенство и братство» ( Чевенгур ). «Все женщины одинаковы» мужское высказывание, а «Все мужчины одинаковы» женское: взаимная инакость женщин и мужчин. Владимов ( Верный Руслан , 3):

— Стюра, а этот-то, наш-то, гражданин начальничек, он как — ничего был мужчина?

— Дался тебе начальничек! Обыкновенный, как все.

— У, как все! Ты всех, что ли, тут привечала? Так знала бы, что все по-разному. Это вы все одинаковые.

К иным местам— из Музиля ( Человек без свойств , 2.33): генерала занимал вопрос, «как ему вести себя, если неодолимая нужда заставит его уединиться и он без компетентного эскорта, один на один, встретится с душевнобольным в том месте, где все люди равны» [20] Перевод С. Апта по своему естеству, — в уборной. Уединенный остров тоже иное и потому уравнивающее место.

Инакость женского в языке.Женщина — иная, судя по словам разных языков, обозначающим и мужчину и человека вообще, или по насмешливым, но не злым пословицам вроде «Курица не птица, а баба не человек», сюда же шутка «Я думал идут двое, ан мужик с бабой», то есть баба не в счет, иная (ПРН, с. 351, ср. на с. 857). Возможный след того, что для мужчины «все женщины одинаковы» в своей инакости, это женский род собирательных существительных, например греческого `εκκλŋσíα и равнозначного русского церковь; «Церковь — невеста Христова». Мужскую точку зрения предполагает русское смерть женского рода (но ср. немецкое der Tod): мать, жена и олицетворенная смерть это три женщины в жизни мужчины. Уменьшительным суффиксом выражена инакость женской руки или ноги в мужских словах ручка и ножка, например целýю ручку (ср. китайское бинтование ступней девочкам). Кстати, ошибочные формы род. мн. чулков вместо чулок и носок вместо носков появляются не просто из-за взаимного влияния близких по смыслу слов, не просто как нажно и нудо вместо надо и нужно, а как мужское жениться вместо женского выйти замуж и наоборот. Форма чулков — мужская обмолвка, она возникает под влиянием своего, обозначающего мужскую принадлежность слова носки, а форма носок — женская обмолвка под влиянием своего чулки.

Еще примеры на «все как один»:«И вышли все сыны Израилевы, и собралось общество, как один человек-- И восстал весь народ, как один человек, и сказал:-- И собрались все Израильтяне против города единодушно, как один человек.» — Книга судей (20.1—11), «При наступлении дня Пятидесятницы все они были единодушно вместе.» — Деяния апостолов (2.1), но и после «введения единомыслия в России» Юрий Казаков: «Всё пишете… Дадим двести процентов плану! — противно растянул он. — Все как один! Единодушно одобрили…» ( Нестор и Кир , 4); и у Набокова в Отчаянии , романе против двойничества (2 и 9):

Но я действительно так думаю, т. е. действительно думаю, что надобно что-то такое коренным образом изменить в нашей пестрой, неуловимой, запутанной жизни, что коммунизм действительно создаст прекрасный квадратный мир одинаковых здоровяков, широкоплечих микроцефалов, и что в неприязни к нему есть нечто детское и предвзятое--

Мне даже представляется иногда, что основная моя тема, сходство двух людей, есть некое иносказание. Это разительное физическое подобие вероятно казалось мне (подсознательно!) залогом того идеального подобия, которое соединит людей в будущем бесклассовом обществе--Мне грезится новый мир, где все люди будут друг на друга похожи, как Герман и Феликс, — мир Геликсов и Ферманов, — мир, где рабочего, павшего у станка, заменит тотчас, с невозмутимой социальной улыбкой, его совершенный двойник.

И Мы Замятина с его нумерами: «Это потому, что никто не „один“, но „один из“. Мы так одинаковы…»

Каждое утро с шестиколесной точностью, в один и тот же час и в одну и ту же минуту, — мы, миллионы, встаем как один. В один и тот же час, единомиллионно, начинаем работу — единомиллионно кончаем. И сливаясь в единое миллионорукое тело, в одну и ту же назначенную Скрижалью секунду, — мы подносим ложки ко рту, — и в одну и ту же секунду выходим на прогулку и идем в аудиториум, в зал Тэйлоровских экзерсисов, отходим ко сну…

Мы идем — одно миллионоголовое тело, и в каждом из нас — та смиренная радость, какою, вероятно, живут молекулы, атомы, фагоциты. В древнем мире — это понимали христиане, единственные наши (хотя и очень несовершенные) предшественники: смирение — добродетель, а гордыня — порок, и что «МЫ» — от Бога, а «Я» — от диавола.

(2 сл. и 22) — но сказать о себе «мы» может не только «один из», это множественное скромности, но есть и множественное величества, «один» тоже может.

Мировой человек. Отождествление легко переходит в обобщение, множественные все как один незаметно сходятся в единственном «всеедином» человеке, мировом человекепословицы Мир — велик человек (; мир — велико дело) или Мир — большой человек, ср. Кто больше мира будет? Мир одиначеством велик, Одиночеством мир силен (ППЗ, с. 143 и 157; Кн. поcл ., с. 74; ПРН, с. 404 сл.; записи Кольцова, с. 275; СРНГ 23, с. 27; СВРЯ, ст. Один), к мир «община, сходка» — сербохорв. задруга «семейная община», дружина «артель», «войско», согласие «сходка», у раскольников «секта», собор, совет. В пословицах вроде Мирская шеятолста, «т. е. много снесет, сможет», и Где у мира рука, там моя голова (ПРН, с. 405) проглядывает тот же мировой человек, на это любезно обратил мое внимание В. Топоров; о мире в связи с Митрой см. его Элемент *MIR-, Мир и воля и другие работы. О великане, большом человеке в фольклоре и у Рабле см. Формы времени Бахтина, 4 и 9 (с. 299 сл. / 185 сл. и 389 сл. / 273 сл.). Тысячеглавый, тысячеглазый, тысяченогий первочеловек Пуруша Ригведы (10.90), но и «единое миллионерукое», «одно миллионоголовое тело» из Мы — вот мифологический образ мирового человека. Его продолжает «полнота человечества» у Григория Нисского, объятая уже в Адаме, битовском «громоздком, неопределенно — глиняных черт человеке». А согласно Паскалю «вся вековечная череда людей должна рассматриваться как один и тот же человек, всегда сущий--», и дальше: «этот всемирный человек», homme universel, — Предисловие к трактату о пустоте. Эта «удивительная мысль», считал Петр Чаадаев ( Философические письма , 7, ср. в 5), «когда-нибудь должна стать не образным выражением отвлеченного положения, а реальным фактом человеческого разума» [21] Перевод Д. Шаховского. ; так и Вяч. Иванов в Кручах (3.1: Монантропизм ) о «постижении, что все мы — единый Адам». Наконец, говорящий «один-единственный человек всех времен» по О. Розенштоку-Хюсси [22] Приведено на с. 158 сл. уже не мифологема, а герменевма. Снова Битов: