Владимир Ульянов - Быть услышанным и понятым. Техника и культура речи

Подобное оформление микрофонного материала очень удобно для подсчёта хронометража эфирного продукта. Практика нескольких поколений показала, что такая страница при нормальной скорости произнесения звучит примерно две минуты (+/– 10 %). Соответственно, одна стандартная строка звучит в среднем около пяти секунд. Верстая передачу, подсчитывая её хронометраж, таким образом считают страницы или строки. Каждый читатель уже может проверить, что такое ускорение или замедление на 10 процентов. Выигрыш или проигрыш во времени станет очевидным.

Можно соревноваться в том, кто больше наговорит за минуту. Действительно, тренированный человек может воспроизводить текст значительно быстрее, но нельзя забывать о том, что рекомендуемый нормальный темп удобен не столько для произнесения, а (что значительно важнее!) для восприятия слушателями. Разумеется, если вы хотите не сотрясать воздух, а быть услышанными и понятыми кем-либо.

1. Мы вместе смогли убедиться в том, что мелодия и ритм речи не просто неразрывно связаны с её смыслом, а сами – есть проявление смысла.

Для того чтобы тот или иной текст естественно звучал, он должен естественно рождаться. В процессе его публичного произнесения мысль должна совершать ту же работу, что и в процессе рождения слова.

2. То, что в обычных условиях человек совершает непроизвольно, не задумываясь о том, как это происходит, на публике требует владения некоторыми ремесленными навыками. В нашем случае это, с одной стороны, речевая техника, с другой – способность мысленно воссоздавать действительность, запечатлённую в повествовании. Именно это мы попытались испытать практически.

3. Выбор того или иного темпа определяется не речевыми способностями говорящего (которые, конечно, должны быть натренированы), а содержанием и формой текста и, разумеется, – способностью слушателя воспринять произносимое.

1. Сделайте звукозапись любого произнесённого вами в любых обстоятельствах текста или фрагмента любой радио– или телевизионной передачи. Перенесите всё прозвучавшее на бумагу. Скелетируйте текст, фиксируя только звучавшие акценты и паузы.

2. Воспроизведите ритм и мелодию записанной речи (не текст!), применяя технику татирования.

3. Перескажите коротко содержание текста, выделяя прозвучавшие акценты. Только те, что звучат в фонограмме, придумывать и подправлять ничего не надо. Отметьте, где и почему допущены глупости.

4. Произнесите записанный текст, избегая отмеченных вами ошибок.

Если всё получается, старым умельцам остаётся только гордиться вами. Поздравим друг друга!

Наступает пора завершать описание занятий и рассуждения о предмете. Прежде чем читатель закроет последнюю страницу, необходимо сделать несколько замечаний о том, что не было сказано, но представляется весьма важным.

Многие, вероятно, замечали, как человек, обращаясь к собеседнику, водителю маршрутного такси, продавцу или ещё к кому-нибудь, смущаясь, говорит, будто бы сам себе. И приходится его переспрашивать. О таком говорят: «Он тишит», даже если его слышно, но понять нельзя. При этом через мгновение тот же человек разговаривает с кем-то из своих приятелей по мобильному телефону внятно, громко, даже так, что окружающие никого другого слышать не могут. Подобное может происходить из-за того, что просто не очень нужно быть услышанным. Но бывает иначе: сказать очень нужно. Человек очень чего-то хочет, как говорят, «хочет, но не может». Что в подобных ситуациях лишает его дара речи, затыкает ему рот или «наполняет его кашей»? А что заставляет кого-то другого, например телерадиожурналиста, без какой-либо причины тараторить подобно пулемёту так, что понять его невозможно, даже при напряжённом внимании?

То и другое – оцепенение, психологическая судорога, проявление панического страха. Как ни странно, мы часто боимся своих собственных проявлений, видимо полагая, что будем как-то не так поняты, оценены окружающими. Поэтому в одном случае тишим, в другом – торопимся как можно скорее отговорить и исчезнуть из поля зрения, спрятаться. Всем своим поведением говорим: «Не слушайте меня! Не обращайте на меня внимания, я ничего интересного не скажу!» Или: «Мне тут велено что-то наговорить, вы потерпите немножечко, я быстренько…»

Бывает так, что в ходе тренинга у ученика открывается прекрасный голос, заслушаешься, звучит всё тело, резонируют окружающие предметы, смачно звучат согласные, всем нравится, – но немедленно после занятия всё замолкает. Человек робеет: «Я же не могу так всегда разговаривать, буду всех пугать…» Но, заметим, пугается, как ни странно, – он, – а совсем не окружающие. Страх – очень опасный наш спутник, он может проявлять себя не только в робости и застенчивости, но в развязности, в хамстве, даже в агрессии.

Органичное поведение на публике и публичная речь требуют от человека бесстрашия, уверенности в том, что его слово, информация, поступок очень важны каждому слушающему. Для этого необходимо, чтоб его слово, информация, поступок действительно не были случайными, ничего не значащими. И очень большое доверие к себе самому, а главное, к тем, для кого мы существуем, – к зрителям и слушателям.

В 1993 году на тогда ещё звёздном Ленинградском телевидении (потом преобразованном в ГТРК «Петербург», ныне – ТРК «Петербург 5-й канал») автору было поручено представить в прямом эфире телепередачу, которую иначе не хотели выпускать в эфир.

Её не выпускали отнюдь не по цензурным соображениям, в ней не было какой-либо порнографии или пропаганды, но условием трансляции было именно такое представление, с заменой титров в прямом эфире. Был выдан текст, который помнится до сих пор. В нескольких строчках трижды упоминается наименование «Ленинградский областной Совет народных депутатов»: «Доброе утро, уважаемые телезрители! Я, Владимир Ульянов, депутат Ленинградского областного Совета народных депутатов, представляю сегодня не вполне обычную передачу. (…)

Автор сценария – член комиссии по гласности Ленинградского областного Совета народных депутатов Анна Забельская…»

И прочее в таком же духе. Это тогда, когда от слова «депутат» всех уже воротило! И каждый, услышав это, должен был бы выключить телевизор или переключить на другую программу, коих тогда было ещё немного. Зрителям передача понравилась. Но в связи о скандальностью ситуации мы просили отсмотреть эфир ещё и самых опытных мастеров телевидения. Расспрашивали: «А как прозвучало представление передачи в эфире?