Людмила Шкатова - Как слово отзовется

Ф. А. Ковальчук из Магнитогорска, много лет проработавшая шофером, объездившая много городов, сетует: «В 1976 году побывала в Севастополе. Вот где дисциплина! Брани нет. По газонам не ходят. Плевков на тротуарах нет. Цветочницам отведено специальное место с длинными столами, скамьями и навесом от дождя. Там часто встречается патруль черноморцев с красными нарукавниками. Сама дисциплина дисциплинирует. А у нас? До такой степени разнуздана речь, что даже дети «украшают» ее нецензурщиной. Ведь и Вы, наверное, слышали от совсем маленького, едва ставшего на ноги человечка дурное, грязное слово, сказанное с деловитостью мужчины. Откуда он его взял? От взрослого!»

«Как-то пришлось побывать в Саратове, — пишет З. С. Мельник из Магнитогорска. — Ходила по улицам города и… ни единого скверного слова не слышала, а у наших парней так эта брань не сходит с языка. Они считают, что все в порядке вещей, не хотят считаться с окружающими. А как становится тоскливо на душе, когда видишь и слышишь такое!»

Писем, где сравнивают в этом смысле родной город с другими, немало. Сравнение, к сожалению, не в пользу челябинцев. И вправду, тоскливо становится. Сама была во многих городах и тоже отмечала, что не все в порядке у нас с речевыми устоями в общении. Бывает досадно, когда распоясавшегося хулигана, изрыгающего площадную брань, «усмиряют» две-три женщины, а находящиеся тут же, в транспорте, мужчины отворачиваются. Почему? Боятся? «Нет, — как-то пояснили мне. — Просто дело привычное». Откуда такое поразительное спокойствие, признание похабщины делом чуть ли обыденным, естественным? Не это ли всепрощение развязывает языки и совсем юным, тем, у кого, образно говоря, «молоко на губах не обсохло»?

Конечно, ребенок может не осознавать всей грязи бранного выражения, как не понимает иностранец, «освоивший» русское ругательство. Некоторые ведь «для связи слов», как мне объясняют, используют мат. Однако придавать значение такому бездумному сквернословию следует. «Юридический энциклопедический словарь», изданный в 1984 году, в статье «Мелкое хулиганство» указывает: «Как мелкое хулиганство рассматривается нецензурная брань в общественных местах, оскорбительное приставание к гражданам и др. подобные действия», а далее приводит меры административного воздействия за это правонарушение. Наказанием за мелкое хулиганство может быть штраф от 10 до 50 рублей, исправительные работы на срок от одного до двух месяцев с удержанием 20 процентов заработка и даже административный арест на срок до 15 суток. Стоит задуматься!

Да и не верю я, что «многоэтажные» языковые отбросы — от несознательности, от забывчивости, от несдержанности. Сознает человек, что поганое слово произносит, не может не сознавать: слова неотделимы от мысли. Грязное слово — циничная мысль. И не иначе. Ведь не «забудется», не выругается при начальнике, при человеке, от которого зависит, при уважаемой им личности. А при детях — скажет, при незнакомых — скажет, в транспорте — скажет. Интересно, что, получив отпор, как правило, сдерживается. Срабатывают «тормоза». В компании будет «выражаться» только тогда, когда знает: здесь это приемлемо. И при девушке, если знает: она простит, не осадит, не осудит.

В редакцию пришло письмо. Девушка написала: «Никак не могу отучить своего Васю от грубых и нецензурных выражений. Он нисколько не стесняется: при мне и моих подружках может сказать такое, что становится тошно и мерзко на душе. Как перевоспитать его? Он говорит, что ничего тут зазорного нет, что он просто «для связи слов» некоторые выражения употребляет. А я не кисейная барышня: подумаешь, дескать, рабочий человек сказал «крепкое» словцо».

Что бы вот вы лично посоветовали девушке? У нас был разговор об этом письме с девушками из ГПТУ-65 и слушателями подготовительного отделения университета. Первое, что отметили ребята: обидно, что парень прикрывается званием «рабочий человек». Современный рабочий должен иметь высокий культурный уровень, который подразумевает и культуру речи. Циничное, бранное слово на производстве — один из показателей бескультурья, неорганизованности, отсутствия дисциплины. Ребята, будущие строители, например, отметили, что бригады, в которых они проходили практику, различались, в частности, по уровню культуры, и это сказывалось на профессиональной речи. Один из учащихся ПТУ заметил, что бригадир — пожилой человек — не стеснялся в выражениях, вслед за ним мешали профессиональные слова с непечатными и члены бригады. «Это засасывает», — пожаловался он. Конечно, не всякий наберется мужества сделать замечание бригадиру. Но отмечено: если хоть один из работающих рядом не «выражается», другим стыдно сыпать похабщиной. Это как в дурной компании: все пытаются споить одного, непьющего, потому что при нем стыдно оскотиниваться. А когда все такие — совесть молчит. Итак, первая позиция: не прикрываться высоким званием рабочего человека, противостоять людям, сохранившим манеру выражаться забитых и неграмотных дореволюционных рабочих.

Думаю, стоит нам поговорить о чистоте нашей речи и на производстве. Вот как предлагается в письме тов. Тимашовой: «К сожалению, о культуре поведения и речи на производстве не говорят. Это плохо. Особенно среди молодежи можно слышать дополнительно грязные и даже непонятные слова. Однажды молодая девушка, нечаянно задев меня рукой, произнесла: «Пардон-с». Все равно ведь рот раскрыла, а красивое «извините» — потеряла».

Кстати, ребята подчеркнули, что на производстве говорят «по-рабочему», зачастую очень образно и крепко, не применяя оскорбительных, матерных слов. А вот среди интеллигенции? Ее предназначение — нести культуру в массы, а будущие интеллигенты — студенты вузов позволяют себе такую брань…

Вторая позиция: все сошлись во мнении, что сама девушка по своей природе уже воспитатель. Поэтому она не имеет права мириться с подобным словотворчеством своего Васи. Нельзя сдаваться! Надо показать, что она не позволит с ней так обращаться. Прекратить отношения с Васей, пока он не осознает низости своего поведения, «не прозреет». Была даже крайняя точка зрения: «сейчас ругается — потом бить начнет». Может, и не начнет, но поведение по принципу «что хочу, то и ворочу» опасно для семейной жизни. Это поняли все, участвовавшие в разговоре. Любит, уважает — бросит ругаться. Таково единодушное мнение ребят. А считает девушка себя уязвленной и оскорбленной, пусть открыто это выражает, не боится потерять Васю — такого. Ведь нужно и о будущей семье подумать.

Третья позиция как раз связана с семьей. Вся тяжесть положения, признавались собеседники, в том, что многие из них живут в семьях, где употребляют самые «лихие» выражения. Они вошли в плоть и кровь, то есть стали привычкой. «Каждый день встаешь — и начинается…» — жаловались ребята. Вот чего надо опасаться всем родителям!