Любовь Чурилина - Актуальные проблемы современной лингвистики. Учебное пособие

В связи с проблемой языковой личности вновь оказался актуальным вопрос, над которым размышляли многие ученые еще со времен Фердинанда де Соссюра, – вопрос о соотношении языка и речи. Сегодня эта проблема рассматривается рядом исследователей сквозь призму языковой личности, а языковая личность, соответственно, осмысляется в свете указанной дихотомии. Логичным результатом подобных исследований стал тезис о наличии не только феномена языковой личности, но и феномена речевой личности. <...>

Человек говорящий

<...> языковая личность и речевая личность суть феномены парадигматические, и если языковая личность есть сама парадигма, то речевая личность представляет собой элемент такой парадигмы. Но, как известно, система проявляет себя в функционировании, следовательно, помимо системного аспекта, существует и аспект функциональный. Функционирование системы (парадигмы) – это (в различных лингвистических традициях) «реализация, Parole, речь», или – в терминах А.А. Леонтьева – «язык как процесс». И этому компоненту соответствует, на наш взгляд, не языковая личность и не речевая личность, но личность, участвующая в коммуникации, причем не вообще, но здесь и сейчас, т.е. «коммуникативная» личность. Таким образом, нам представляется целесообразным разделить и некоторым образом (насколько это возможно на сегодняшний день) определить следующие понятия:

человек говорящий– личность, одним из видов деятельности которой является речевая деятельность;

языковая личность– личность, проявляющая себя в речевой деятельности, обладающая определенной совокупностью знаний и представлений;

речевая личность– личность, реализующая себя в коммуникации, выбирающая и осуществляющая ту или иную стратегию и тактику общения, выбирающая и использующая тот или иной репертуар средств (как собственно лингвистических, так и экстралингвистических) ;

коммуникативная личность– конкретный участник конкретного коммуникативного акта, реально действующий в реальной коммуникации.

<...> Подобное разграничение возможно и, как представляется, необходимо только в рамках научного исследования в целях теоретического осмысления данного феномена, поскольку очевидно, что каждый человек, как «человек говорящий», в каждый момент своей речевой деятельности выступает одновременно в трех ипостасях: как языковая личность; речевая личность и коммуникативная личность.

Остановимся на явлении языковой личности <...>, т.к. именно эта ипостась человека говорящего связана с когнитивными феноменами, актуализирующимися и проявляющимися в процессе коммуникации, и человек говорящий, рассматриваемый в первую очередь как языковая личность, является носителем определенных знаний и представлений. <...>

Задание. Попробуйте реконструировать «речевой портрет» современного носителя русского языка(или охарактеризовать «усредненную» языковую личность), используя в качестве исследовательского материала статьи ассоциативных словарей русского языка, представляющие совокупность реакций на слова-стимулы Народ и Хлеб. Сопоставьте материалы «Словаря ассоциативных норм (1977) и «Русского ассоциативного словаря» (1994 – 1996): какие изменения в «лексическом портрете» русских вы наблюдаете? Каковы, с вашей точки зрения, причины этих изменений?

Приводимые ниже фрагменты теоретических работ помогут вам определить возможные направления анализа результатов массового ассоциативного эксперимента.

В основе «Словаря ассоциативных норм русского языка» лежит хорошо известный в психологии ассоциативный эксперимент. Он заключается в том, что испытуемому дается слово-стимул и предлагается реагировать на это слово первым «пришедшим в голову» словом или словосочетанием. <...>

<...> теоретическая значимость исследования ассоциаций вообще и типичных для данного языкового коллектива, в частности, громадна. И не последнее место в числе тех, кто может получить необходимую информацию из исследования ассоциаций, занимают специалисты в области обучения языку. Имея объективные данные относительно типичных или стереотипных ассоциаций на слова русского языка, мы можем использовать эти данные в самых различных сторонах обучения – от составления словарей до отбора фразеологизмов, от установления оптимальных способов семантизации до анализа культуроведческих проблем. <...>

Чем удобны ассоциативные данные?

Во-первых, они дают результаты не избирательного, а действительно массового эксперимента, что позволяет использовать их как источник лингвистической и психологической информации. Если мы имеем 1000 испытуемых, то совершенно ясно, что, каковы бы ни были индивидуальные особенности этих испытуемых, общая тенденция «пробьется», хотя бы в наиболее частых ответах. Подобрав испытуемых так, чтобы они представляли различные группы внутри языкового коллектива (по различным признакам – возраст, пол, образование и т.д.), мы можем игнорировать все те признаки, все те факторы, которые не типичны для рядового члена языкового коллектива. Если мы используем в качестве испытуемых только официантов, то на слово стол они почти наверняка дадут массовую реакцию накрытый или свободный, или заказ. Если только хирургов – они дадут нам реакцию операция или больной. Задача как раз и заключается в том, чтобы избегнуть подобных крайностей и подобрать наших испытуемых так, чтобы структура этого «множества» не слишком отличалась от социальной, профессиональной, возрастной структуры языкового коллектива. Только при этом условии мы получим объективные «средние» данные, только при этом условии статистика ассоциаций будет отвечать истинному положению вещей. Впрочем, если нас интересуют только наиболее частые ответы, то они будут, как показывает опыт, весьма мало подвержены влиянию социально-профессиональных, культурных, поло-возрастных факторов. На слово длинный три четверти американских испытуемых заведомо отвечают короткий, а на слово небо столько же испытуемых реагируют словом голубое – тенденция не только общая для языкового коллектива, но и, так сказать, общечеловеческая <...>.

Во-вторых, ассоциативные нормы благодаря своей статистической «благонадежности» легко поддаются математической обработке. <...> фактор частотности слова-стимула весьма существенно, можно сказать, революционно влияет на характер «ассоциативного профиля» этого слова.