Валентина Заманская - Экзистенциальная традиция в русской литературе XX века. Диалоги на границах столетий

В системе этих динамических взаимоотношений исключительное значение приобретает категория стиля, материализующая законы художественного сознания эпохи в художественном мышлении писателя. «Стиля нельзя ни выдумать, ни воспроизвести; его нельзя сделать, нельзя заказать, нельзя выбрать как готовую систему форм, годную для перенесения в любую обстановку… Стиль как форма души, как скрытая предпосылка всякого искусства, как надличная предопределенность всякого личного творчества. Стиль и есть предопределение, притом осуществляющееся не извне, а изнутри, сквозь свободную волю человека, и потому не нарушающее его свободы как художника, никогда не предстоящее ему в качестве принуждения, обязанности, закона… Его не создает отдельный человек, но не создается он и в результате хотя бы очень большого числа направленных к общей цели усилий; он – лишь внешнее обнаружение внутренней согласованности душ, сверхразумного, духовного их единства; он – воплощенная в искусстве соборность творчества» (В. Вейдле). Солидаризуемся мы в трактовке соотношения этих двух категорий и с той концепцией стиля, что развивается в трудах екатеринбургской школы стилевого анализа В.В. Эйдиновой. Подчеркнем, именно стиль материализует и обнаруживает диалектику и механизмы взаимоперетекания художественного сознания эпохи и художественного мышления писателя, которое одновременно воплощает и творит типы художественного сознания его времени.

При этом естественно, что в художественном мышлении писателя уживаются различные типы сознания: такая ситуация заложена в природе экзистенциального метасознания как открытого типа сознания, которое укоренено в самой сущности человека и именно потому свободно вступает в диалог с иными типами сознания. Чем значительнее масштаб писателя, тем большее число парадигм художественного сознания вбирает и интегрирует его индивидуальная художественная система, пространство его художественного мышления. Более того, именно по этой шкале часто можно проверить масштаб и значение художника для его эпохи. Так, М. Горький – непревзойденный образец интеграции различных типов художественного сознания XX века, в творчестве которого в сложнейшее взаимодействие вступали политизированное сознание, экзистенциальная, историческая, романтическая и другие доминанты сознания. Художественный мир талантливого писателя всегда обнаруживает органическое взаимодействие в нем разных типов сознания (история литературы дает, между тем, и примеры, когда писатель замыкается в одном типе художественного сознания: А. Безыменский – поэт политизированного типа сознания).

Характерное свойство литературного процесса XX века – открытость типа эстетического сознания и максимальная свобода художника. С этой точки зрения картина литературного развития XX века – это воплощение сверхзадачи всего литературного процесса, к чему он был устремлен, начиная с рубежа XVIII–XIX веков, когда обозначились первые прорывы в область творческой свободы. Тогда Г. Державин и Д. Фонвизин впервые преодолели каноны нормативной эстетики, что и было не чем иным, как прорывом в новое художественное измерение – в художественное сознание грядущих столетий, – в том числе и к той жанровой пестроте, которая в веке XX достигла своего апогея.

Рассматривая пространство культуры ХХ века, мы называем основными следующие типы художественного сознания: экзистенциальное, диалогическое (или конвергентное), политизированное, мифологическое, религиозное; возможно обоснование иных типов, если они будут подтверждены соответствующими исследованиями, – например, мистического, исторического, романтического и т. д.

Каждый тип художественного сознания XX века создавал свои законы, определял свои «правила игры». Передать диалектику историко-литературного процесса XX века – значит воспроизвести и показать взаимодействие всех типов художественного сознания эпохи, в котором и определятся контуры новой – более полной, объективной, а, стало быть, и более адекватной – истории литературы XX столетия. В этом заключается методологическое значение обосновываемой нами категории тип художественного сознания как инструмента интерпретации литературного процесса XX века и всех его структурных составляющих.

Категорию тип художественного сознания мы рассматриваем как альтернативу категории художественного метода, следовательно, наиболее органичным для нас исследованием является метод контекстно-герменевтический, суть которого такова: вновь выявляемые широкие контекстуальные связи, далекие парадоксальные переклички позволяют установить глубинные закономерности литературного развития. В результате художественные системы, типологически неродственные, оказываются однорядовыми, снимается изолированность явлений и процессов; параллельность явлений и процессов в разных национальных культурах, протекающих при ритмически-хронологических несовпадениях, позволяет выявить общие законы художественного сознания столетия.

Выявляя специфику используемого нами метода, мы отличаем его от метода сравнительно-исторического, где работает аналогичная технология литературоведческого анализа, однако там она имеет принципиально иную природу и возможности. Основным различием является то, что компаративистский метод оперирует видимыми тематическими, проблемными, образными параллелями – сквозными историко-литературными сюжетами, которые способствуют осмыслению целостности литературного процесса, позволяют установить типологические линии, модели, версии литературного развития.

Контекстно-герменевтический подход заключается в том, что он обнаруживает скрытые историко-литературные диалоги, обусловленные единым духовным и культурным континуумом художественного сознания эпохи, в котором общаются писатели, не-соотносимые типологически.

Выявленные посредством контекстно-герменевтического подхода контексты максимально продуктивны, ибо открывают возможность нетрадиционного прочтения явлений, и органичны, ибо сформированы столь же органичной, воспроизводящей целостность литературного процесса мерой – категорией тип художественного сознания.

Новые контексты интегративны и универсальны, ибо базируются на диалоге философии, литературы, культурологии – адекватно синтезному мышлению XX века.

Сверхзадача контекстно-герменевтического метода – реконструирование единого континентального культурного пространства эпохи, которое позволяет выявить специфику и динамику художественного сознания национальной культуры в контексте культуры европейской и мировой.