Леонид Крупчанов - Теория литературы

В статье «Детство и отрочество. Соч. гр. Л.Н. Толстого. Спб., 1856. Военные рассказы гр. Л.Н. Толстого. Спб., 1856» раскрывается во всей полноте талант Чернышевского-теоретика, умевшего постигать тайны художественного творчества, проникать в самые сокровенные его глубины. Чернышевский не ограничивается констатацией поверхностных признаков таланта Л. Толстого, таких, как «наблюдательность», «тонкость психологического анализа», «простота», «поэзия в картинах природы», характерных для всякого истинного художника. Он указывает черты, присущие творческой индивидуальности Л. Толстого, его стилю. Талант Л. Толстого не является «описательным» или изображающим только «два крайние звена» «психического процесса». По словам Чернышевского, «основная сила» таланта Л. Толстого – «знание человеческого сердца», «сам психический процесс, его формы, его законы», « диалектика души ». Это качество таланта Л. Толстого восходит, по мысли Чернышевского, к одной из черт характера писателя – «самоуглублению», стремлению «к неутомимому наблюдению над сами собой». Для художника эта черта характера, по мнению Чернышевского, имеет первостепенное значение: «Кто не изучил человека в самом себе, тот никогда не достигнет глубокого знания людей», – говорит он. Этой особенностью таланта Л. Толстого определяет Чернышевский и основные художественные приемы в его творчестве – «только ему» свойственные «психические монологи». Чернышевский не сводит все богатство художнической кисти Л. Толстого к этой черте, но справедливо утверждает, что именно мастерство «психологического анализа» писателя определяет широту его творческого «диапазона». Возникновение, взаимный переход друг в друга чувств и мыслей, тончайшие и сложнейшие формы внутренней жизни человека в его самых различных положениях – черта, которая, по словам Чернышевского, «будет неизменно придавать очень высокое достоинство всему, что бы ни написал он и в каком бы духе ни написал».

Другая постоянная отличительная черта таланта Л. Толстого, по утверждению Чернышевского, – «чистота нравственного чувства», которая у него «не восстановлена только рефлексиею и опытом жизни, еще никогда не колебаясь сохранилась во всей юношеской непосредственности и свежести».

На примере таланта Л. Толстого Чернышевский строит свою теорию «художественности», которую противопоставляет сторонникам так называемой «свободы творчества». «Художественность», по замечанию Чернышевского, – это «сущность поэтического таланта вообще», является « собирательным именем для обозначения всей совокупности качеств , свойственных произведениям талантливых писателей». «Одно из главных требований», «условий» художественности – идейно-тематическое единство. («Так, и в “Детстве” или “Отрочестве” уместны только те элементы, которые свойственны тому возрасту, – а патриотизму, геройству, военной жизни будет свое место в “Военных рассказах”…»). «Надобно понять, – пишет Чернышевский, – что поэтическая идея нарушается, когда в произведение вносятся элементы, ей чуждые…»

Л. Толстой обладает, по словам Чернышевского, «истинным талантом» и художественностью: «Его произведения художественны, т. е. в каждом из них очень полно осуществляется именно та идея, которую он хотел осуществить в этом произведении. Никогда не говорит он ничего лишнего… никогда не безобразит он свои произведения примесью тем и фигур, чуждых идее произведения».

Чернышевский предсказал в этой статье блестящее будущее таланту Л. Толстого, определив написанное им до 1850-х годов как «только залоги того, что совершит он впоследствии». Этот прогноз Чернышевского подтвердился очень скоро.

Уже спустя несколько месяцев (в № I «Современника» за 1857 г.) в «Заметках о журналах», оценивая «Утро помещика» Л. Толстого, Чернышевский отметит и основную направленность творчества писателя – его глубокий интерес к жизни крестьян.

«Граф Толстой с замечательным мастерством воспроизводит не только внешнюю обстановку быта поселян, но, что гораздо важнее , их взгляд на вещи . Он умеет переселяться в душу поселянина, его мужик чрезвычайно верен своей натуре, – в речах его мужика нет прикрас, нет риторики, понятия крестьян передаются у графа Толстого с такою же правдивостью и рельефностью, как характеры наших солдат».

В статье «Русский человек на rendezvous» анализируется повесть Тургенева «Ася». Давая своей статье подзаголовок «Размышления…», Чернышевский тем самым подчеркивает ее публицистичность, социальную направленность. Используя образы и ситуации повести Тургенева «Ася», Чернышевский в своей обычной эзоповской манере показывает отношение демократических и либеральных кругов русского общества к необходимости «действовать» с «широкой решимостью» и «благородным риском» в вопросе «об освобождении крестьян», который «сделался единственным предметом всех мыслей, всех разговоров».

Отношение молодого человека к девушке в минуту решительного объяснения в повести Тургенева напоминает, по утверждению Чернышевского, отношение к практическим вопросам русского общества тех героев пышной либеральной фразы, которые в течение долгого времени считались передовыми людьми общества и в условиях революционной ситуации превратились попросту в «лишних» людей. С едкой иронией Чернышевский развенчивает «так называемых лучших» людей из дворян, никогда не поднимавшихся до «исполнения речей», и решительно отмежевывается от них. В то же время Чернышевский объясняет причины появления в России типа «лишнего» человека, перекликаясь со статьей Добролюбова «Что такое обломовщина?». «Пошлость», безликость, «пассивность» – это не столько «вина», сколько «беда» «так называемых лучших» людей, «симптом эпидемической болезни, укоренившейся в нашем обществе», говорит Чернышевский.

«В окончательном результате все зависит исключительно от обстоятельств», замечает критик; «иной покажется Вам, например, космополитом, человеком без сословных предубеждений», «иной… чрезвычайно озадачит Вас на первый раз независимостью своего образа мыслей от общества, к которому принадлежит…». «Но наблюдайте точнее за космополитом, и он окажется французом или русским со всеми особенностями понятий и привычек, принадлежащим той нации, к которой причисляется по своему паспорту, окажется помещиком или чиновником, купцом или профессором со всеми оттенками образа мыслей, принадлежавшими его сословию».

Здесь, как и в статье о «Губернских очерках» Щедрина, вновь подчеркивается мысль о решающем влиянии среды на формирование характера человеческой личности. «Нельзя не проникнуться мелочностью воли тому, кто живет в обществе, не имеющем никаких стремлений, кроме мелких житейских расчетов», – говорит Чернышевский, разъясняя, что пришло время отказаться от мысли о людях типа молодого человека из повести «Ася» как о «лучших между нами»; «есть люди лучше его, именно те, которых он обижает». Чернышевский убежден в том, что «лишние» люди не способны понять «требование времени» и оценить «благоприятное стечение обстоятельств» для практической деятельности в пользу освобождения крестьян. «Только их дети и внуки, воспитанные в других понятиях и привычках, будут уметь действовать как честные и благоразумные граждане, а сами они теперь не пригодны к роли, которая дается им».