Виктор Маслов - Культура русской речи: учебное пособие

Чем более человек владеет этими комментариями, тем ближе он к постижению сути национального языка.

Лингвистика последних лет, развивая традиции отечественного языкознания, сосредоточивается на описании внутренней организации системы языка, в частности синтаксической, именно с точки зрения того, как она служит выражению мыслей, общению людей, т. е. с точки зрения коммуникативного назначения языка (А.В. Бондарко, М.В. Всеволодова и др.). Она стремится объяснить, как говорящий и пишущий с помощью весьма абстрактной языковой системы (формального устройства) кодируют необходимые значения, коммуникативно приемлемые высказывания и как слушающие и читающие декодируют эти значения и смыслы.

При функционально-системном описании во главу угла ставится: а) степень релевантности (различение) выделяемых языковых характеристик; б) построение таких семантических классификаций, которые последовательно опираются на номинативные (а не только внутрисистемные) значения, чтобы семантическая функция каждой формы была чётко определена; в) определение взаимоотношений между одно– и разноуровневыми языковыми средствами с точки зрения возможности/невозможности замены форм и конструкций в контексте, т. е. выделение случаев, где возможна только форма А, только форма Б, возможны и та и другая, ибо номинативное значение языковой единицы не всегда тождественно её денотативному (основному) значению, стоящему за конструкцией внеязыковой ситуации. Например, функционально-системное описание для продуктивных видов речевой деятельности (в направлении «от смысла высказывания к форме выражения», по Л.В. Щербе) исходит из мысли, что в выполнении коммуникативных задач участвуют множество разноуровневых языковых средств, образующих единство. В определении границ этого единства при классификации включаемых в него единиц описание, выполненное в учебных целях, конечно, учитывает внутрисистемные связи, непременно опирается на них.

Интерпретация фактов языка, нацеленная на активное владение языком, производится в функционально-речевом аспекте через такие представления языковых средств, которые соответствуют конкретным коммуникативным намерениям, или интенциям: например, возражение, аргументирование, указание, требование или просьба, совет, предостережение, уточнение, дополнение, напоминание и т. д., источник, место, время, факт, деятель, цель, причина, повод, отношение, оценка, результат и т. д. Они являются, как известно, универсальными внеязыковыми категориями, но для их выражения в каждом языке могут наличествовать свои речевые формулы, устойчивые синтаксические построения, закреплённые употреблением. Такой коммуникативно-семантический подход к группировке языковых фактов, являясь дальнейшим развитием принципа функциональности, опирается на значимость данного явления для осуществления акта коммуникации. Коммуникативное же намерение, как определяющее в выборе языковых средств, может выступать единицей организации языкового материала при обучении нормативной грамматике на основе функционально-семантического подхода. При этом разумно отойти от чисто или преимущественно лингвистической основы и перейти на функционально-психологические основы с доминированием речедеятельностных ориентации. Единицы лишь лингвистического анализа – это не то, что нужно в обучении, почему традиционные системные лингвистические описания не смогли существенно облегчить задачу учащихся. Последнее – явно психологический процесс, и роль лингвистики здесь, образно говоря, может быть только совещательной, а не императивной.

Общеизвестно, что «Мир, который нам дан в нашем непосредственном опыте, оставаясь везде одним и тем же, постигается различным образом в различных языках, даже в тех, на которых говорят народы, представляющие собой известное единство с точки зрения культур… Сравнивая детально разные языки, мы разбиваем иллюзию, которой нас приучает знание лишь одного языка, – иллюзию, будто бы существуют незыблемые понятия, которые одинаковы для всех времён и всех народов. В результате получается освобождение мысли из плена слова, из плена языка и придание ей истинной диалектической научности» [16: 69, 316, 317]. Описанное явление может быть прояснено не просто сопоставлением языков, а лишь углублением в самую природу функционирования языка, природу усвоения родного и изучения другого языка.

Несовпадение «картин мира», отражённых в языке, проявляется и в лексике, и в грамматике, и в принципах категоризации. Оно создаёт множество различий в концепции одних и тех же объектов действительности, языки выделяют неоднотипные признаки, пользуются разными «внутренними формами», и семантическое содержание, не говоря уже о материальной форме, даже весьма эквивалентных единиц оказывается несовпадающим. Именно на этом основано чувство избыточности и недостаточности изучаемого языка.

В ономасиологическом плане важно разное «видение мира», отражаемое в выборе языковых форм в разных языках. Так, масса однородных предметов может восприниматься как раздельное множество (листья) и как нерасчленимая совокупность (листва), вследствие чего в разных языках по-разному используются формы числа и собирательности. Одно и то же явление может отображаться как действие-процесс и как результат ( Он ушёл отсюда. Его здесь нет ), отчего оно может быть обозначено прошедшим или настоящим временем, причём языки имеют тут свои предпочтения. В ономасиологическом аспекте языки различаются и тем, какие элементы описываемой ситуации не включаются в высказывание (русские реже, чем европейцы, эксплицитно указывают на говорящее лицо). Русский словопорядок – от темы к реме, английский же наоборот, отчего необходимо перемещение рематической смысловой группы к началу высказывания и оформление её в виде подлежащего. Английские и русские тексты различаются также способами введения новой информации, самими единицами, связями между ними, отчего необходимы закономерные замены слов, передача глагола иными способами, опущения и избыточные экспликации при переводе.

Сопоставление на уровне языкового мышления, языковых «картин мира», взгляд на изучаемый язык через призму родного освещают закономерные эквиваленты передачи понятий в языках и возможностей компенсации полноты их раскрытия в единицах одного языка иными единицами семантической системы другого языка.

Сложность и многомерность феномена «текст», множественность подходов к нему обусловливают и многообразие дефиниций (определений) этого понятия. Не приводя их, подчеркнём лишь, что современная лингвистика, признав текст основной единицей, в которой организуется языковая коммуникация, отражается конкретная деятельность в данной системе социального общения, рассматривает в качестве специфических черт текста как единицы общения его связность, целостность, структурную оформленность, смысловую автономность, или завершённость, и экстралингвистическую коммуникативную направленность. В работах последнего времени всё чаще обращается внимание на регулярное отражение элементами текста этой направленности. Она прежде всего сопрягается со способами изложения информации, квалифицируемыми как «элементарные способы изложения» или «базовые речевые формы» – «описание, повествование, рассуждение, сообщение» (некоторые исследователи выделяют ещё «доказательство»). В основе «описания» лежит стремление передать впечатления или знания о данных предметах или явлениях, что даёт возможность адресату вообразить изображаемый объект, представить его внешний облик. «Повествование (сообщение)» – это такая форма выражения мысли, при которой определённые события или явления действительности представлены как ряд взаимосвязанных факторов. «Рассуждение» отличается от других форм изложения мысли тем, что основным его назначением является доказательство, методы которого объединяются в правила логики, сопровождаются аргументацией, полемикой.