Надежда Лыкова - История языкознания в текстах и лицах

Принципы истории языка (1880)

<���…> Выяснение условий исторического становления наряду с общей логикой образует основу методологии, которой следует руководствоваться при установлении каждого факта в отдельности. <���…> (Принципы: 27).

Исторические науки в широком смысле мы делим на две основные группы: естественно-исторические и культурно-исторические науки. Важнейшим признаком культуры необходимо считать участие психических факторов. Таков, как мне думается, единственно возможный способ точного отграничения данной области от объектов чистого естествознания.

<���…> Психическое начало – важнейший фактор всякого движения культуры, все вращается вокруг этого фактора. Психология является поэтому главной базой культурно-исторической науки во всей полноте ее содержания. Сказанное не означает, однако, что психический фактор – единственный. Культуры на чисто психической основе не существует <���…>. Но стоит нам вступить в область исторического развития, как рядом с психическими появляются еще и силы физические. Чтобы произвести какой-либо продукт культуры, человеческий дух должен постоянно взаимодействовать с человеческим телом и окружающей природой. Свойства продукта культуры и способ его возникновения в одинаковой мере зависят как от физических, так и психических условий; знание всех этих условий в равной мере необходимо для полного понимания исторического процесса. <���…> (Принципы: 29–30).

Как только исследователь переступает за пределы простой констатации единичных фактов, как только он делает попытку уловить связь между явлениями и понять их, так сразу же начинается область истории, хотя, быть может, он и не отдает себе ясного отчета в этом. Научное оперирование материалом возможно, конечно, не только тогда, когда перед нами различные ступени развития одного языка, но и тогда, когда материал дан в виде ряда сосуществующих фактов. Всего благоприятнее дело обстоит, если нам при этом известны некоторые родственные языки или диалекты. Тогда задачей науки является не только констатация взаимных соответствий в родственных языках или диалектах, но и по возможности реконструкция исходных форм и значений на основе засвидетельствованных данных. Тем самым сравнительное изучение языков явно превращается в историческое. <���…> (Принципы: 43).

Подлинным объектом языкового исследования является совокупность проявлений речевой деятельности всех относящихся к данной языковой общности индивидов в их взаимодействии. Все звуковые комплексы, которые когда-либо произносил, слышал или представлял себе какой-либо индивид, все ассоциированные с ними представления, символами которых они являются, все многообразные отношения, в которые вступают между собой элементы языка в душах отдельных лиц, – все это относится к истории языка, и без учета всего этого невозможно, собственно говоря, достичь полного понимания развития. <���…>

К числу историко-языковых процессов относятся не только говорение и слышание и не только всплывающие при этом представления и смутно мелькающие в сознании языковые образования. Самым значительным достижением современной психологии является, быть может, открытие, что многие психические процессы протекают не вполне осознанно и что все побывавшее в сознании остается как потенция в сфере бессознательного. Эта истина имеет величайшее значение и для языкознания, и Штейнталь весьма широко применял ее в языковедных целях. Все проявления речевой деятельности вытекают из смутной сферы бессознательного. Все языковые средства, используемые говорящими, и можно сказать даже кое-что сверх того, чем он пользуется в обычных условиях, хранятся в сфере бессознательного в виде сложнейшего психического образования, состоящего из разнообразных сцеплений групп представлений. <���…> (Принципы: 46–47).

Прежде всего необходимо уяснить себе, что вообще следует понимать под звуковыми законами. <���…> Понятие звукового закона не следует употреблять в том смысле, в каком мы говорим о законах в физике или химии <���…>. Звуковой закон не содержит в себе указаний на то, что непременно должно наступить всякий раз при данных общих условиях, он констатирует лишь регулярность определенной группы исторических явлений. <���…>

<���…> под последовательным действием звуковых законов следует понимать лишь то, что в процессе звукового изменения в данном диалекте все единичные случаи, характеризуемые одинаковыми звуковыми условиями, протекают вполне одинаково. <���…> (Принципы: 87–88).

Если при звуковом изменении, осуществляемом путем многократной подстановки незаметных различий, возникновение нового сопровождается отмиранием старого, то при изменении значения слова возникновение нового не исключает возможности сохранения старого. Здесь на первых порах новое, как правило, присоединяется к старому, а если впоследствии, как это часто бывает, старое и уступает место новому, то это уже совершенно другой процесс, не вытекающий с неизбежностью из первого.

Однако в другом отношении изменения значений слов очень сходны с звуковыми изменениями; так же как и последние, они осуществляются путем отклонений в индивидуальном употреблении узуального и путем постепенного превращения такого индивидуального употребления в узуальное. <���…> (Принципы: 93).

<���…> в нашей психике происходит взаимопритяжение отдельных слов, вследствие чего слова образуют в ней множество более или менее крупных групп. Это взаимное притяжение всегда основано на частичном совпадении звучания или значения отдельных слов, либо и звучания и значения одновременно. <���…>

В группы объединяются не только отдельные слова, но также и аналогичные пропорции между различными словами. Толчком для образования таких групп пропорций, представляющих собой в то же время своего рода пропорциональное уравнение, является прежде всего только что упомянутое перекрещивание вещественных и формальных групп. <���…> (Принципы: 128–129).

Поскольку новообразование по аналогии представляет собой решение пропорционального уравнения, то ясно, что для составления такой пропорции необходимо наличие по крайней мере трех подходящих для этого членов. Каждый из них должен в чем-то сопоставляться с другим; в данном случае это означает, что с одним из членов он должен быть схож в отношении вещественного элемента, с другим – в отношении элемента формального. Так, например, в латинском можно составить уравнение animus: animi = senatus: x, но не animus: animi = mensa: x. Поэтому флексия того или иного слова может испытать на себе аналогическое воздействие со стороны флексий других слов лишь в том случае, если это слово обладает одной или несколькими формами, образование которых совпадает с образованием таких же форм у других слов. <���…> (Принципы: 139).