Михаил Ахманов - Литературный талант. Как написать бестселлер

Рис. 4. Передача действия в конце глав

4. Внешняя среда. В данном случае имеется в виду описание событий в мире героя, как мелких, так и глобальных, имеющих к герою прямое или косвенное отношение. Это тоже небольшие фрагменты во всех или в некоторых главах, так что в графическом виде структура отвечает рис. 4. Но в данном случае эти дополнительные эпизоды обезличены, они не относятся к другим персонажам, а содержат именно то, что указано выше.

Отличным способом описания внешних событий являются фрагменты, стилизованные под газетные статьи, радио– и телепередачи, материалы Интернета, тайные досье и тому подобные документы.

В них может сообщаться о природных и техногенных катастрофах, о решениях политиков и экономической ситуации, о каких-то разумных или нелепых действиях местных властей, о скандалах в мире шоу-бизнеса и, в сущности, о чем угодно – скажем, о том, что из зоопарка сбежал страус. Какое отношение все это имеет к нашему герою? На первый взгляд как будто никакого, но это не так: мы описываем мир, где он обитает, и делаем это отдельно от основных сюжетных линий, на уровне фона. Но в нашей власти (вспомните, каждый из нас – демиург!) соединить эти эпизоды с главным потоком повествования: наш герой выходит ранним утром из дома и натыкается на страуса – того самого, что сбежал из зоопарка. Или по приказу местных властей убран киоск с пивом и сигаретами, о чем герой горько сожалеет. Пиво и сигареты ему не нужны, но продавщицей в киоске была приятная девушка, и он мечтал с нею познакомиться. Или там трудился наблюдательный старичок, который мог поведать об одном странном происшествии… Но киоск исчез, и надо искать старичка – или, возможно, девушку.

Такие короткие эпизоды, дополняющие основное действие, могут располагаться в начале главы, в конце или где угодно, но в любом случае только там, где выход из основного повествования сюжетно оправдан. На мой взгляд, они исключительно полезны, так как позволяют разнообразить текст и, главное, влиять на действие извне, со стороны событий, происходящих во внешнем мире.

5. Вставные новеллы. Это очень старый способ, о нем не надо забывать. В классическом виде он выглядит так: несколько лиц благородного происхождения собираются в каком-нибудь дворце, где по причине ненастной погоды или иного бедствия им придется сидеть безвылазно несколько дней. Дамы и кавалеры, мучимые скукой, решают развлечься и с этой целью рассказывают друг другу разные истории – о неверных женах, похотливых монахах, странствующих рыцарях, судьях, студентах, игроках, банкирах, ревнивцах, счастливых влюбленных и прочем в том же роде. Результат – «Декамерон» Боккаччо или «Гептамерон» Маргариты Наваррской.

Наш герой не сидит во дворце в обществе синьор и синьоров, но он встречается со многими персонажами романа, и кое-кто из них мог бы рассказать ему о своих приключениях. Такой рассказ, связанный или не связанный с основным сюжетом и обычно повествующий о событиях драматических, будет вставной новеллой. На этот случай тоже есть классический пример двухсотлетней давности – «Рукопись, найденная в Сарагосе» Яна Потоцкого. Молодой офицер странствует в диких горах Испании, натыкаясь то на разбойников, то на цыган, то на компанию мавров с прелестными девицами, и каждый встречный-поперечный рад поведать ему пару занимательных историй.

Вставная новелла – древний способ разнообразить повествование, и применять его нужно с осторожностью: лишний микросюжет может отрицательно сказаться на динамике романа.

Во всяком случае, вставлять новеллу лучше в крупное произведение на 500–600 и более страниц.

6. Эпиграф. Согласно Квятковскому, эпиграф – изречение или цитата, поставленная либо перед всем произведением, либо перед его частями и главами, причем эпиграф в концентрированном виде отражает смысл произведения или его отдельных глав. Например, эпиграф предпослан и всей «Капитанской дочке» Пушкина, и каждой из глав.

Представим, что мы пожелали снабдить свой роман эпиграфами к каждой главе, а глав тридцать. Где мы найдем столько подходящих изречений или цитат? Придется просматривать сборники «мудрых мыслей», поднимать книги любимых авторов, и такая работа может затянуться на несколько дней. Ее результат – свидетельство вашей эрудиции, но еще чаще – чистое украшательство. Эпиграф – особенно короткий, лапидарный – никак не участвует в развитии сюжета и вообще в событиях вашей истории.

Попробуем это изменить, поставив эпиграф функционально в позицию фрагментов внешней среды, рассмотренных в пункте 4. Совсем не обязательно искать подходящие цитаты, мы можем сами их придумать, сославшись на несуществующие книги и статьи несуществующих авторов. Более того, с помощью серии эпиграфов удается ввести в произведение еще одну сюжетную линию, связанную с основным повествованием.

Представим фантастический роман: действие разворачивается на некой планете, где с героями происходят всевозможные приключения. Конечно, по ходу дела мы опишем этот мир, но сюжет динамичен, и разного рода астрономические, географические, ботанические отступления и подробности не пойдут ему на пользу. Их можно вынести в эпиграфы, оформив такой материал как цитаты из «Звездного атласа», «Регистра флоры и фауны планеты Икс», «Отчета экспедиции Игрек» и тому подобных изданий (см. рис. 5). Тем самым мы вводим еще один план – описание воображаемой планеты.

Рис. 5. Эпиграф и основной план повествования

Серию эпиграфов можно совместить с фрагментами внешней среды или способом передачи действия, и тогда мы получим структуру, изображенную на рис. 6. Предположим, в центре повествования история талантливого хирурга «золотые руки», буквально творящего чудеса. Завистливые и бездарные коллеги хотят его подставить, рассчитывая, что он возьмет неоперабельного больного, потеряет его и на том сломается.

Рис. 6. Совмещение эпиграфа и передача действия с основным планом повествования

Для достоверности нужно описать реальную работу хирурга, но некоторые ее детали лучше вынести из основного текста в эпиграфы. Скажем, в эпиграфах будут цитаты из придуманных нами медицинских учебников и руководств, в которых сообщается, что в таких-то и таких-то случаях оперировать бесполезно, но наш чудо-доктор все равно спасает больных. Он главный герой, присутствующий во всех главах, но в конце каждой есть эпизод передачи действия его завистникам-коллегам – они беседуют в ординаторской, в «курилке» или по телефону, злобятся, продумывают козни. Такая композиция позволяет ввести два дополнительных плана повествования.