Михаил Ахманов - Литературный талант. Как написать бестселлер

7. Реминисценции. У этого термина два смысла: смутное воспоминание; отзвук чужого произведения в поэзии, прозе, музыке и т. д. В данном случае я имею в виду второе значение – отзвук, чужая фраза, чужой образ. Ими вы можете украсить свой рассказ или роман. К типичным текстам такого рода относятся пословицы и поговорки, крылатые фразы, латинские выражения, слова популярных песен, рекламные слоганы, сленг, цитаты из известных книг, стихи классиков – все, что приходит на ум герою и цитируется им в подходящих обстоятельствах. Например: герой видит любимую женщину и начинает напевать: «Я помню чудное мгновенье…» Очень реминисцентен роман Булгакова «Мастер и Маргарита» – здесь слышатся отзвуки то из «Фауста» Гёте, то из философских сочинений Григория Сковороды, то из сочинений современников писателя.

8. Пролог. Обычно пролог – преамбула к изложенной в книге истории. Нередко он отделен от основного содержания большим временным интервалом либо каким-то значимым событием.

В фантастике галактического масштаба случаются такие прологи: вышли земляне в космос, заселили множество миров, создали звездные империи, союзы и федерации, достигли вершин культуры и прогресса, а затем что-то пошло не так – может, вторглись злобные пришельцы, или люди сами затеяли войну и порушили свое космическое счастье. Остался последний оплот цивилизации – крейсер Хранителей (Миротворцев, Космического Патруля, Рыцарей Пустоты – кому что нравится), и эти герои должны спасти Галактику. Конец предисловия; дальше идет роман. Но лучше, если в прологе содержится общее описание ситуации, фона повести или некий эпизод из жизни героя, повлиявший на его дальнейшую судьбу. Иногда такую преамбулу составляют в нарочито загадочном стиле, чтобы возбудить читательский интерес.

9. Эпилог завершает повествование и отделяется от основного текста пробелом или заголовком; собственно, это последняя, особо выделенная глава. Обычно в эпилоге содержится мораль нашей истории либо описывается дальнейшая судьба героев, причем то и другое – в лапидарной форме. Эпилог и пролог не должны занимать много места, их объем колеблется от половины до двух-трех страниц, и только в редких случаях эти элементы бывают крупными – пять-десять страниц. В качестве мини-эпилога может выступать абзац с последней фразой рассказа, повести или романа, вообще не отделенный от предыдущего текста. Примером такой ситуации может служить окончание ряда новелл Александра Грина: они жили долго, счастливо и умерли в один день. Особо удачный конец иногда закрепляется в народной памяти, превращаясь в крылатую фразу.

Эпилог представляется мне более многообещающим элементом текста, чем пролог. Я полагаю, что конец произведения важнее, чем его начало, и над заключительной фразой стоит размышлять вдумчиво и долго – все недели или месяцы, пока вы пишете свою историю.

Крайне желательно, чтобы последняя фраза была для читателя неожиданной, ударной, чтобы она звучала как некая сентенция, предлагающая задуматься не только о прочитанном в книге, но вообще о жизни.

Если автор сумеет найти такую фразу, это не только украсит произведение, но и придаст ему весомость и новый смысл.

Особый смысл использования эпилога – создание двойной концовки: ведь нужно завершить последнюю главу повествования и, разумеется, сам эпилог. Предположим, вы придумали удачную фразу для окончания главы; теперь хорошо бы так закончить эпилог, чтобы все перевернуть с ног на голову. Еще лучше найти слова, усиливающие идею произведения, заставляющие ее сверкать, подобно бриллианту.

Великим мастером двойных и даже тройных окончаний был Марк Твен. Рассмотрим его новеллу «Дневник Евы», в которой повествуется, как наша Праматерь, будучи в возрасте день от роду, обнаружила в райском саду Адама, как она приручила, а потом полюбила его, как свершилось грехопадение и как они были изгнаны из Эдема. Конечно, это юмористическое произведение, но суть его отнюдь не в том, что вольнодумец Твен издевается над религией вообще и Библией в частности. Смысл новеллы – в последней фразе из шести слов. Новелла завершается двумя эпилогами: первый – «Сорок лет спустя» (т. е. через сорок лет после изгнания из Рая) – завершает дневник Евы; второй, «У могилы Евы», принадлежит Адаму:

Единственное мое желание и самая страстная моя мольба – чтобы мы могли покинуть этот мир вместе; и эта мольба никогда не перестанет звучать на земле, она будет жить в сердце каждой любящей жены во все времена, и ее нарекут молитвой Евы.

Но если один из нас должен уйти первым, пусть это буду я, и об этом тоже моя мольба, – ибо он силен, а я слаба, и я не так необходима ему, как он мне; жизнь без него – для меня не жизнь, как же я буду ее влачить? И эта мольба тоже будет вечной и будет возноситься к небу, пока живет на земле род человеческий. Я – первая жена на земле, и в последней жене я повторюсь.

Адам. Там, где была она, – был Рай».

Последняя фраза все ставит на свои места. Смысл не в пародии на библейские истории – Твен воспевает любовь и первых в мире влюбленных. Там, где была она, – был Рай… Какая сила в этих последних словах! Сила и горечь одиночества…

Задача сводится к сотворению мира. Слова придут сами собой. Res tene, verba sequentur – имей вещи, слова придут.

Должен ли автор измыслить конфликты, отраженные в его произведении? Я не уверен. Разработка сюжета, фабулы и поглавного плана, сочинение биографий персонажей, выбор варианта композиции, поиск справочных материалов – все это этапы подготовки к созданию текста. Легко вообразить, что в какой-то момент автор размышляет, как поступит герой: соблазнится ли он прелестями дочки олигарха и капиталами ее папаши, бросит ли верную свою возлюбленную, или, отринув искус, будет твердым как скала.

Автор думает, как повернуть сюжет, как обострить ситуацию, как описать героя не только белой и черной красками, но с помощью всей палитры эмоций и чувств. Это нормальный творческий процесс, но трудно представить, чтобы конфликт планировался заранее и мысль шла таким путем: введу-ка я «любовный треугольник», добавлю противоречие между отцами и детьми и, разумеется, конфликт между Добром и Злом. Итого три… маловато для романа… пожалуй, конфликт между любовью и долгом тоже не помешает, а еще между бедными и богатыми. Пять будет в самый раз!

Таких рассуждений автора я представить себе не могу. Полагаю, что писатель, обдумав фабулу и композицию, начинает творить текст, а конфликты в рассказе или романе появляются сами собой, проистекают из сложившейся ситуации и сюжетных коллизий. Сколько их будет, заранее предсказать нельзя; очевидно, тем больше, чем глубже произведение, чем правдивее оно отражает жизнь. В этом смысле очень показательны «розовые романы» Барбары Картленд: в них обычно лишь один конфликт – любовный; в результате они как бы повисают в пустоте, превращаются в простенькие сказки вне времени и пространства, вне реальности.