Владимир Аннушкин - Основы русской филологии. Курс лекций

8. Должен быть кардинально пересмотрен курс истории русской словесности, который необходимо восстанавливать и расширять, предусматривая изучение не только «понятной и занимательной» беллетристики, но и Священного Писания как главного культурообразующего текста, жанров письменности, в том числе деловой, учебной и научной литературы, ораторской прозы и т. д. Здесь встанут две проблемы: 1) корректность отбора культурно значимых текстов и 2) подготовка преподавателя-словесника (особенно школьного), знающего и способного комментировать этот состав текстов.

9. В настоящее время в вузах и школах изучается курс истории русской литературы, но, строго говоря, необходимо было бы изучать историю русской словесности, понимая под ней не только художественную литературу (облегченную для понимания «беллетристику»), но все богатство словесной действительности того или иного исторического времени. Пока эта действительность предстает в эстетической или художественной упаковке, а необходимо представить ее во всем разнообразии форм и жанров речи. Такова, на наш взгляд, должна быть реформа в отборе материала для преподавания словесности XVII–XVIII вв., где сохранился состав авторов, изучавшихся в дореволюционной гимназии, но отсутствуют некоторые важные культурообразующие тексты, значительно более понятные и выразительные для восприятия учащихся.

Восстанавливаемый термин словесность не вступает в противоречие с традиционной филологической терминологией. В начале XIX в. было принято говорить о «словесных науках» и «филологии» как синонимах, в настоящее время «словесность» продолжает оставаться одним из основных понятий филологии. При всей близости словесности к таким наукам о речи, как риторика и стилистика, словесность более относится к изучению текстов словесных произведений, их классификации и отбору, а риторика – к построению оптимальной, эффективной речи.

Развитие словесных наук в России представим фрагментарно, сделав упор на Словаре Академии Российской, ибо именно в нем, по нашим наблюдениям, впервые употреблено и дано научное основание термину словесность, а также систематизированы знания по словесным наукам. Данный фрагмент представляется чрезвычайно важным, поскольку показывает часть возможного курса истории русской филологии как научной дисциплины и учебного предмета.

Создание Словаря Академии Российской отмечено замечательным пониманием роли и значения языка для народной жизни. Оценивая действия императрицы Екатерины Великой при организации Академии Российской, А. Красовский пишет о том, что «славная своим царствованием самодержица… признавала отечественное слово его (народа. – В. А.) необходимым условием, ближайшим и вернейшим орудием распространения нужных и благодетельных для россиян познаний» [Красовский 1848: 14]. Язык рассматривается как условие существования народа, будучи поставлен в центр внимания общества и ученого сословия. Отечественное слово становится инструментом познания и источником общественного благоденствия.

Понимание словесных наук и их состава значительно отличается от современных толкований и кроме того имеет ярко выраженный национальный характер. В «Записке» Е. Р. Дашковой относительно плана деятельности Российской Академии намечены «сочинение Грамматики, Российского Словаря, Риторики и правил Стихотворения». Если «главнейший долг», как сказано в Предисловии, – «сочинение словаря», то три другие цели как раз и составляют «словесные науки»: грамматику, риторику и стихотворение (последнее слово надо прочитывать этимологически, т. е. «стихотворение» – наука о творении или правилах сочинения стихов). Словарь, конечно, не входил в словесные науки, но являлся основой для описания языка и выявления его качеств, которые будут неоднократно проговорены в различных контекстах: «обилия, красоты, важности и силы» [Словарь Академии Российской 2004: V].

Понятие «словесные науки» первым ввел М. В. Ломоносов в названии к «Краткому руководству к красноречию» (1747), где сказано о сочинении «в пользу любящих словесные науки» [Ломоносов 1952: 89]. До М. В. Ломоносова терминологическое сочетание «словесные науки» не встречается.

Небезынтересен не только состав «наук», но и история слова «наука». Первое русское сочинение, обобщающее состав наук вообще и филологических в частности – «Сказание о седми свободных мудростех» – написано в период после Смутного времени до 1620 г. и включает тривиум филологических «мудростей»: грамматику, диалектику и риторику. Основным именованием науки здесь служит слово «мудрость», но уже «первая мудрость Грамматика» называет себя в самопредставлении (по образцу представления Мудрости из Притчей Соломоновых) «честной наукой» [Спафарий 1978: 141]. В расширенной переделке «Сказания» Николаем Спафарием основное слово для обозначения науки уже другое – «художество», и само сочинение называется «Сказание о девяти мусах и о седми свободных художествах» (1672). О риторике же сказано: «Риторика есть художество, яже учит слово украшати и увещевати» [Там же: 31].

Очевидно, что речь идет о «свободных науках» (ars liberalis), но нигде эти науки не называются «словесными». В обозначении самого понятия наука конкурируют слова мудрость, художество, учение, наука. Ср. у Мелетия Смотрицкого: «Что есть грамматика? Есть известное художество благоглаголати и писати учащее» [Смотрицкий 1979: 4].

В первой русской «Риторике» 1620 г. отсутствуют два первых слова – мудрость и художество, но неизвестный автор-переводчик постоянно пользуется и в переводе и в собственных добавлениях словом «наука»: «…сию же науку сладкогласием или краснословием нарицает, понеже красовито и удобно глаголати и писати научает… паки же латинстии мудрецы риторику сию науку нарекли… Та же наука от Димоньтена, сииречь хитроречиваго, и от Маркуса Талиуша Кикерона… И того ради сию науку никто от философ не преминовал…» [Аннушкин 1999:21].

Как показали исследования риторических источников творчества М. В. Ломоносова, основатель русской науки знал именно первую «Риторику» 1620 г., а из риторик петровского времени – прежде всего «Риторику» Михаила Усачева (1699), к тексту которой восходят основные определения риторики и способов приобретения красноречия, предложенные великим ученым [Аннушкин 1999: 32–44]. Именно у Усачева «риторика есть наука добре, красно и о всяких вещех прилично глаголати». Ср. у других авторов: «…риторика есть художество добре глаголати» (Стефан Яворский); «…хитростъ добре глаголати» (старообрядческая «Риторика в 5 беседах») [Аннушкин 1999: 74, 95, 119].