Джеймс Эйтчесон - Верный меч

Нам не пришлось ждать долго, так как в тот же момент я увидел, как они верхом выезжают из конюшен: тоненькая Беатрис, завернутая в толстый черный плащ, отделанный мехом, и рядом с ней женщина, которая могла быть только ее матерью, женой Мале. Более округлая, чем ее дочь, она прямо держалась в седле, лицо ее было суровым, а пронизывающий взгляд мало чем отличался от взгляда ее мужа.

-Миледи, - поклонился капеллан, когда они поравнялись с нами.

-Отец Гилфорд, - ответила леди Элис и повернулась ко мне. - Ты тот человек, которого мой муж назначил сопровождать нас в Лондон? - Спросила она.

Даже ее голос звучал, как у ее дочери; я заметил, что, несмотря на суровость, она не выглядела непривлекательной. Для своего возраста, конечно.

-Да, миледи, - я поклонился. - Меня зовут Танкред.

-Извините, - прервал меня священник, - но мы должны поторопиться. У нас будет достаточно времени для знакомства, когда мы отплывем.

Пока мы разговаривали, подошли конюхи с двумя лошадьми, одна из которых, видимо, предназначалась капеллану, потому что он сразу взял поводья, а вторая была моей старой знакомой.

-Хорошо, - сказала леди Элис. - Конечно, мы поговорим позже.

Я взял поводья серой кобылы из рук конюха. Она уже была оседлана, поэтому я поднялся в седло и проехал в начало кортежа. Я мимолетно встретился с глазами Беатрис - расширенными и полными страха - прежде, чем она отвернулась.

Я обратился к носатому.

-Ты, - сказал я. - Как тебя зовут.

Он смотрел с вызовом.

-Радульф, - ответил он, залезая в седло.

-Я видел тебя вчера с виконтом на рынке у собора.

-Верно, - от прищурился в ответ. - И что?

Я бы солгал, если сказал бы, что его враждебность не раздражала меня, хотя и не был удивлен. Вероятно, он сам привык командовать, и его возмущало, что приходится подчиняться чужаку.

-Возьми на себя арьегард, - сказал я, не обращая внимания на вопрос и игнорируя сердитый взгляд. Мой взгляд остановился на втором: давно не бритый коротышка с давней щетиной на щеках. - И ты. Как тебя зовут?

-Годфруа, - ответил он. - Годфруа Фитц Ален.

-Ты пойдешь с ним.

Они развернулись - Радульф с явной неохотой - и порысили назад. Остался один. По его лицу я мог судить, что он самый молодой из все троих, зато он был выше их, даже выше меня, хотя во мне было шесть футов росту. Он выжидающе смотрел на меня, и я заметил в его глазах рвение.

Я поднял бровь, и он сразу понял вопрос.

- Филипп д"Орбек, - ответил он.

-Ты остаешься со мной.

Острые капли мелкого дождя полетели с еще темного неба. Я оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что все собраны и построены, как должно. Капеллан ехал сразу за мной, дальше обе дамы.

-Нельзя задерживаться, - сказал он. - Корабль уже ждет.

Издалека донесся слабый гул, в котором можно было расслышать боевой гром. Я еще не видел их за частоколом, но сомнений не было, мятежники приближались.

Я пришпорил кобылу, на миг забыв, что сижу не на своем верном Ролло. Кобыла вздыбилась, и я с силой натянул поводья, чтобы удержать ее, когда она опустилась, мотая головой из стороны в сторону. Я похлопал ее по шее, чтобы ободрить, и махнул рукой остальным следовать за мной. Мы выехали в город через огромные дубовые ворота.

Этим утром мы были на улице не одни. Света еще не было, но повсюду сновали люди с факелами и фонарями. Некоторые были французами, как и мы, но еще больше было англичан, и они очень хорошо были осведомлены о приближении соотечественников, потому что вышли со всем оружием, которое могли найти: саксами и мясницкими ножами, копьями и топорами. Воздух звенел от криков.

Мы двигались по улице, плавно изгибающейся вниз к реке, но постепенно толпа густела, шаги моей лошади становились короче, и я понимал, что толпа собирается не сама по себе. Я снова погладил кобылу, чтобы успокоить. Она не была тренированным боевым конем, подготовленным для сражений, и она боялась криков. Я был уверен, что под священником и обеими леди такие же лошади.

Я помахал капеллану, и он поравнялся со мной.

-Есть другой путь к пристаням? - Спросил я.

-Вверх и мимо собора, затем вниз по Kopparigat, - ответил он.

Слишком долгая дорога, и гораздо больше шансов быть отрезанными от реки. По выражению лица священника я догадался, что он думает о том же.

-Объезда нет, - сказал он.

Я выругался себе под нос. Я не мог подвергать женщин опасности, пробиваясь через эту толпу, но я так же знал, что и на других улицах нет никаких гарантий безопасности.

-Мы едем дальше, - сказал я капеллану.

Была эта идея глупой или нет, нам предстояло вскоре узнать. В любом случае, он не стал спорить со мной, хотя мог бы, я уверен, а просто кивнул.

Я сделал глубокий вдох и послал кобылу рысью. Она поупрямилась, но я пришпоривал ее, крепко держа поводья одной рукой, и она наконец повиновалась. С Ролло было гораздо легче справляться, подумал я с сожалением. С ним мне даже не требовались поводья для управления, хотя пришлось потратить несколько месяцев на обучение. У меня не было времени лучше познакомиться с новой лошадью, чтобы изучить ее сильные и слабые стороны, так что я не знал, как она будет себя вести.

Я вытащил меч из ножен. Он вышел чисто, сверкнув полированной поверхностью в свете факелов. Клинок был тяжелее, чем я привык, и центр тяжести смещен к острию больше, чем мне нравилось. Сейчас, однако, он меня вполне устраивал.

Люди разбегались с нашего пути, но впереди нас ждала большая толпа. Это была та же улица, на которой мы сражались за день до того, но пролитая кровь явно не остудила пыл горожан, потому что сейчас их было еще больше, и они вопили в черное небо:

-Ут! Ут! Ут!

-Держитесь вместе, - закричал я своим спутникам, стараясь перекрыть шум.

Гилфорд крепче сжал в ладони небольшой деревянный крест, который он не выпускал из рук, даже цепляясь за поводья. Вероятно, священник никогда раньше не сталкивался с этим сбродом лицом к лицу. За его спиной обе леди - бледные, как полотно, - старались справиться со своими лошадьми. Похоже, этот путь был ошибкой.

Один человек бросился на меня, выставив перед собой копье. Я повернулся как раз вовремя, чтобы заметить его и опустить свой меч, отклоняя его удар и одновременно, полоснув по руке. Он бросил оружие и отшатнулся назад в толпу, кровь струилась из раны, окрашивая тунику.

-Назад! - Заорал я, надеясь, что они поймут если не мои слова, то угрожающий тон, и воспримут первую кровь, как предупреждение.

Вместо этого они подались ближе, держась пока вне досягаемости меча, не понимая, что я в любой момент могу сделать шаг вперед и перерезать их всех на месте.

-Назад! - Снова закричал я, размахивая мечом, чтобы отогнать их.

Позади меня раздался крик одной из женщин: несколько горожан хватали ее за руки и за юбку, пытаясь вытащить из седла. Ее лошадь плясала на месте, мотая головой; когда платок соскользнул с ее головы, я узнал Беатрис. Я дернул поводья и повернул, потом пришпорил кобылу и, высоко подняв меч, опустил его на плечо одного из наглецов, в то время, как Радульф бросился вперед и вонзил копье в грудь второго. Третий англичанин повис на ногах Беатрис и изо всех сил тянул вниз, но она вцепилась в гриву лошади, и он увидел меня, только когда я рассек ему затылок и опрокинул на землю.