Виктор Шнирельман - Арийский миф в современном мире
- Название:Арийский миф в современном мире
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «НЛО»f0e10de7-81db-11e4-b821-0025905a0812
- Год:2015
- Город:Москва
- ISBN:978-5-4448-0422-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Виктор Шнирельман - Арийский миф в современном мире краткое содержание
В книге обсуждается история идеи об «арийской общности», а также описывается процесс конструирования арийской идентичности и бытование арийского мифа как во временном, так и в политико-географическом измерении. Впервые ставится вопрос об эволюции арийского мифа в России и его возрождении в постсоветском пространстве. Прослеживается формирование и развитие арийского мифа в XIX–XX вв., рассматривается репрезентация арийской идентичности в науке и публичном дискурсе, анализируются особенности их диалога, выявляются социальные группы, склонные к использованию арийского мифа (писатели и журналисты, радикальные политические движения, лидеры новых религиозных движений), исследуется роль арийского мифа в конструировании общенациональных идеологий, ставится вопрос об общественно-политической роли арийского мифа (германский нацизм, индуистское движение в Индии, правые радикалы и скинхеды в России).
Книга представляет интерес для этнологов и антропологов, историков и литературоведов, социологов и политологов, а также всех, кто интересуется историей современной России. Книга может служить материалом для обучения студентов вузов по специальностям этнология, социология и политология.
Арийский миф в современном мире - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Все это сигнализировало об обретении наукой нового качества – в условиях демократизации она становилась частью масскультуры, что само по себе составляло проблему, достойную изучения. У этой проблемы имелся и особый ракурс, связанный с жадным поиском далеких предков, чем в годы перестройки активно занялись интеллектуальные элиты, представлявшие отдельные этнические группы. Именно тогда произошел первый безудержный выплеск «энергии памяти» (термин М. Н. Губогло), ранее ютившейся в темных закоулках и подворотнях андеграунда и контркультуры. Мне это тогда показалось интересным, ибо демонстрировало своеобразие культурного творчества в революционную эпоху в условиях ломки старого уклада и становления нового. Особенно захватывающими представлялись этнические конструкты, с одной стороны, отважно отвергавшие прежние академические догмы, но, с другой, слепо следовавшие устоявшимся академическим канонам в рамках сложившегося к тому времени поля исследований этногенеза. Что это за явление? Почему, мечтая о будущем, люди всеми силами устремлялись в прошлое, причем не в ближайшее, а в отдаленное, покрытое мраком забвения? Что они искали в этой седой старине, чего ожидали от нее? Почему столь высоким спросом стали вдруг пользоваться раннесредневековые или даже первобытные предки? Какие образы люди придавали таким предкам и какими качествами их наделяли, чего от них ожидали? Что означал этот возврат к «первоначалам»? Имеем ли мы здесь дело с «вечным возвращением», о котором, вслед за Ф. Ницше, писал М. Элиаде, и если так, то как его надо понимать? Все эти вопросы и будут рассмотрены далее на примере современного арийского мифа.
Глава 5
Научная фантастика и этноцентризм
Задумываться о своем происхождении и своих предках люди начали давно. В традиционных обществах особую роль длинные генеалогии играли для знати, легитимировавшей с их помощью свое высокое положение в обществе. Это было равным образом свойственно как полинезийским вождям, так и средневековым европейским монархам. Длинная генеалогия связывала действующих властителей с почитаемым легендарным предком, обессмертившим свое имя великими подвигами и необыкновенными деяниями, опиравшимися на поддержку богов. Поэтому европейским королям так нравилось вести свой род кому от римского императора Августа, кому – от Энея, кому – от короля Артура. В эпоху раннего Средневековья христианские авторы нередко также выбирали себе в качестве первопредков библейских Ноя, Сима или Иафета. При этом Сим считался покровителем духовенства, а Иафет – сеньоров. Позднее стало популярным искать своих предков среди каких-либо древних народов.
Примечательно, что во многих странах наблюдалось соперничество двух мифов: один связывал предков с могущественными и успешными завоевателями, другой вел их от местного автохтонного населения (Шнирельман 2007а). Первый обычно всемерно использовался правящей династией для повышения своего авторитета, а второй был востребован теми, кто искал легитимации своего социального положения и своих политических претензий путем обращения к местной почве. Так, в Испании происходила конкуренция между готским и иберийским мифами, во Франции – между франкским и галльским, в Англии – между норманнским и англосаксонским (правда, британские хронисты претендовали еще и на статус «истинного народа Израиля»). И лишь в Италии издавна вне конкуренции находился «римский миф», однако и он имел две трактовки как языческий Рим и Рим христианский – вокруг них объединялись конкурировавшие друг с другом силы: папство, с одной стороны, и светский лагерь – с другой. При этом в Италии с ее автономными городскими общинами предков искали не для всего народа в целом, а для отдельных муниципальных единиц. И отцом Вечного города долгое время считался легендарный Эней, что нашло отражение даже в «Божественной комедии». В свою очередь немецкие хронисты находили свои корни у троянцев, а предком-эпонимом в их работах нередко выступал библейский Иафет.
Интерес к таким предкам возник в эпоху Возрождения, но наибольшую популярность они получили в век национализма, когда королевские династии с их религиозной легитимацией уходили в небытие, а им на смену приходила идея народного суверенитета, придавшая особый сакральный смысл национальной истории и культуре. Именно в этом контексте генеалогия утратила свой прежний личностный облик. Теперь начали почитаться не древние легендарные герои, а древние легендарные народы, к которым и возводили себя те, кто считал себя победившим народом, взявшим свою судьбу в свои руки. Связь с пришельцами-завоевателями, легитимировавшими позиции утратившей былую силу знати, как правило, отвергалась, и борьба с «пришлой знатью» велась от имени «коренного народа». Поэтому воспевались местные предки, позволявшие народу чувствовать себя полноправным хозяином своей земли. Таковыми во Франции назывались галлы, а в Италии одно время были популярны предки-этруски. В то же время те, кто задумывались о единстве нации, пытались искать компромисс и отстаивали идею о смешанном характере местного населения, включавшего равным образом потомков коренных обитателей и пришельцев (Поляков 1996: 17 – 116).
Лишь в Германии миф «почвы» прочно спаялся с мифом «крови», к чему рано прибавилась тема «германского величия». Кроме того, в германских землях, разделенных политическими границами, рано родилась идея пангерманизма, также обращавшаяся к аргументам древности, знатности и автохтонности. В эпоху гуманизма германские интеллектуалы открыли для себя «Германию» Тацита. И, как пишет Л. Поляков, если итальянцам этот текст недвусмысленно говорил о варварстве первобытных германцев, то немцы усмотрели там подтверждение исконных добродетелей и героизма своих предков. Примечательно, что их также заинтересовало предположение Тацита о том, что якобы древние германцы избегали смешанных браков (Поляков 1996: 90–91).
Не меньший интерес заслуживает тот факт, что еще в XV–XVI вв. некоторые германские авторы любили подчеркивать воинственность и непобедимость своих предков, высказывали претензии на мировое господство и сетовали на то, что соседи из зависти или ненависти замалчивали подвиги древних германцев. Некоторые утверждали, что германское царство было самым древним на земле; другие доказывали, что и «Адам был немцем», а заодно воспевали немецкий (allemand) язык как древнейший язык всего человечества (alle Mann). Интересен и аргумент Мартина Лютера, жаловавшегося на господство папы над немцами: якобы это стало следствием наивности последних, позволивших сделать себя рабами. Правда, в своей борьбе за отделение от римской церкви Лютер оставался добрым христианином, но уже в XIX в. некоторые его наследники и продолжатели делали попытки возродить язычество. Были и такие немецкие авторы, которые выводили первопредка из Азии, делая его не только родоначальником всех европейских народов, но и носителем якобы исконного монотеизма, а также немецкого языка. К этим аргументам добавлялось еще и неизбывное чувство мести за обиды, когда-то нанесенные предкам соседями (Поляков 1996: 88 – 100). Наконец, не кто иной, как Фихте, обращаясь к немцам в патриотическом порыве, провозглашал: «Если вы не выстоите, все человечество падет вместе с вами…» Та же мысль позднее была подхвачена Гитлером: «Если исчезнут арийцы, непроглядная тьма опустится на землю; в считаные столетия человеческая цивилизация исчезнет и мир превратится в пустыню» (Поляков 1996: 111). Запомним все эти факты, ибо сегодня к тем же аргументам прибегают русские радикалы. Вот как это началось.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: