Георгий Виноградов - Детские тайные языки. Краткий очерк

Из этих почти четырех десятков слов очень немногие (хрустать, сара, грубо) находим в приводимом далее словаре сообщества школьников. По малому количеству слов, общих для двух групп, делать какие-либо заключения нельзя; к тому же второй список слов относится не только к другой социальной среде, но и к другой местности: слова записаны наблюдателем весной 1924 года в Чите (Кузнечные Ряды) среди школьников.

Балтую– ворую. Вздыбить– рассердить. Всадка– десятка, 10 рублей. Выпытать– просить. Гришка– гривенник. Грубо– хорошо; живой грубняк– хорошо. Живая арка(сарка?) – много денег. Депешка– копейка. 3аявлять– вызывать на драку, создавать повод к драке. Зеть– смотри. Зудить– сердить. Зробить– ударить. Киса(тиса) – кожаный кошелек (мешочек) с деньгами. Конать(канать?) – бежать; конай(канай) – беги; отканывать– убегать. Комендант(в местном произношении: к а мендант) – камень. Колёсы– калоши. Курахан– пять копеек, пятак; в воровском (у взрослых) – 5 рублей; ср. бурятское: xypiha– маленький барашек. Ляма– хорошо; ламик– полтина; лямистый– хороший. Наум– отец (еврейское); наумиха– мать. Нагануха– револьвер. Пендель– футбол. Петух– пятак; в воровском – 5 рублей. Поеланить– побежать. Позить– курить. Позырка– подсмотр, наблюдение; позуркитать– посмотреть. Поросята– патроны. Саракот– отец; от воровского capа (татарское сара – желтый, золото) – деньги, кот– живущий на средства проститутки; саракотуха– мать; саракадум– отец (capa – думать); сарка– деньги; сармак– деньги. Сбодать(сбондить) – украсть. Свинка– револьвер. Синичка– спичка. Сирты– карты; в воровском: стирки– карты со стертыми лишними «очками»; в сирты лакшить– играть в карты. Сорак(сорок?) – оставь окурок; сорокни– дай. Сочка– коробка из-под спичек. Сухарь– камень. Тэрснуть – ударить. Фазанить(и франзить) – курить. Фас– фасон (?); на фас– хорошо. Фука пустить – поджечь. Хаска– дом; от немецкого – через еврейский жаргон – Haus. Хруст– рубль. Чирик– четвертак.

Некоторая (большая) часть этих слов оказывается общей для языка взрослых и детей; есть в них и слова, не входящие в лексику взрослых.

В детских домах Иркутска находим некоторые из слов читинских школьников; находим и много новых. В Жилкинском детском доме известны, например: зэкс! – будь осторожен (предупреждающий оклик); зазэкаться– влопаться, попасться. Лягавить– доносить. Понт– вранье (?); с понту взять(сказать) – соврал, с обману взял, провел, одурачил. Скачек сделать– выкрасть что-нибудь из кармана: «скачек сделал да и жил!». Дети другого дома, жившие нынче на даче в деревне Худяковой, употребляют многие из слов предыдущих списков, знают и некоторые новые. Дербачить, обдербачить – объесть: всю черемуху обдербачим. Зыкать– смотреть: я буду зыкать, как ты рисуешь. Meнт– милиционер. Плитовать(плетовать?) – прибежать: потом плетовали, плетовали – приплетовали домой. Оплеушить– оборвать: они одни ее (черемуху) оплеушат. Скачёк– воровство, кража: идешь сёдни на скачек? (воровать). Шамалка– хлеб, еда: дай-ка шамалки! Шпай, шпайка– оружие.

Многие слова тайного языка употребляются часто без всякой нужды оберегать какую-либо тайну; из последнего приведенного списка только два примера (слово «скачек» и, может быть, слово «мент») могут служить исключением, все остальные показывают если не разложение тайного языка, то растворение его в обыденном. Можно указать немало слов, которые употребляются в обиходной детской речи. «Взял я грубенькийкамешок – и р-раз!..» – говорит одиннадцатилетний мальчик из пригородной деревни (Худякова под Иркутском). Довольный удачным ударом, он заключает: «вот это грубовышло!». Грубенкий– подходящий, ловконький; грубо– хорошо. Иркутские рабочедомские ребята говорят: «ты арапа-то не заправляй!» – не говори несуразностей, не неси околесицу, не ври. «О, да он – заводной-то какой!» – говорят о товарище, которого легко завести, т.е. вывести из терпения, раздразнить.

Растворение блатного языка в языке повседневном отразилось на детской лексике, обогатив ее новыми элементами, о качественной стороне которых судить преждевременно.

Описанные здесь языки составляют сравнительно малую долю всех, «имеющих хождение» в детских городских и сельских группах. Некоторое число их не вошло в мое настоящее описание по случайным причинам; в большом количестве они остаются недостаточно примеченными.

Почти все «школьные способы скрывания истинного смысла речи прибавлением к слову или каждому слогу какого-нибудь «условного слога» (определение Поржезинского), или «разные коверкания языка у школьников» (по определению Томпсона), как и другие описанные способы взаимообщения через слово, дети и подростки называют языком. Но для каждого языка обычно нет определенного наименования; в жизненном обиходе языковой общины употребляется чаще всего описательное выражение, напр., «говорить на бер », «говорить на шицы» и т.п. (§ 3, 9, 13, 14, 15, 16); для некоторых, напр., argot (§ 27), нет никакого обозначения; сравнительно редко встречаются названия, напр., тутни, зутни, оборотный, тарабарский (§ 4, 5, 24, 25, 26).

Все описанные языки должны быть отнесены к тайным языкам: все они (некоторое исключение можно сделать для заумного языка) имеют целью сокрытие тайны. Правда, часто язык служит у малых детей и для забавы, но не они должны браться во внимание, а группы более старшего возраста, являющиеся если не создателями (§ 17) и не всегда преобразователями языка (§ 23), то хранителями, носителями его; в этих группах пользование языком имеет целью «скрывание смысла речи» (§ 3, 5 и др.); если в этих группах и наблюдаем игру языком (с целью ли обратить на себя внимание, или с целью заинтриговать кого-нибудь), то и в этих случаях общее положение не нарушается: заинтриговать можно только неожиданным, неизвестным, тайным.