Коллектив авторов - Словенская литература. От истоков до рубежа XIX–XX веков

Гораздо большим успехом пользовались у зрителей того времени комедия Мирослава Вилхара (1818–1871) «Староста» (1866), резко критикующая германофилов, и комедия Иосипа Огринеца (1844–1879) «Где межа?» (1879), рассказывающая о тяжбе двух крестьян из-за клочка земли. В этих незамысловатых пьесах с их грубоватым юмором проскальзывают элементы реализма. Однако почва для развития реалистической словенской драмы еще не была подготовлена. Вершинные достижения словенской драматургии этого периода связаны с романтическими трагедиями Юрчича и Левстика.

«У нас, словенцев, появилась драма, трагедия, историческая трагедия. С 1876 г. начинается новая эпоха в словенской драматургии» [88], – писал Стритар об исторической трагедии «Тугомер», имеющей необычайно сложную и интересную творческую историю. В 1870 г. Люблянское Драматическое общество объявило конкурс на лучшую трагедию с историческим (желательно из истории Словении) сюжетом. Юрчич, решивший принять участие в этом конкурсе, нашел в книге «Wendische Geschichten aus den Jahren 780-1182» главу о крещении северных славян, о боях между франками и полабскими славянами и истории словенского князя Тугомера, выдавшего своих родственников германцам. Этот сюжет был необычайно актуален для того времени, когда в культурной и политической жизни было очень сильно германизаторское начало и предательство национальных интересов было нередким явлением. Юрчич начал писать «Тугомера» в стихах, закончил его в 1875 г. в прозе. Завершив трагедию, он отдал ее Левстику, который, заинтересовавшись пьесой, создал на ее основе новый вариант, причем он не только вернулся к стихотворной форме, но в корне изменил ее сюжет и смысл. У Юрчича «Тугомер» – это история князя-предателя, мечтавшего о том, что франки дадут ему корону, а получившего за свое предательство смерть от руки любимой женщины, ненависть соотечественников и презрение франков. В варианте Левстика представала трагедия героя, обманутого изменником, оклеветанного врагами и невольно ставшего причиной катастрофы своего народа. Вместе с тем, это трагедия народа, завоеванного чужеземцами, трагедия, пафос которой заложен в освободительных настроениях, отрицании чужеземных владык и насильно навязываемой чужеземной религии. Трагедия кончается гибелью Тугомера, оставляющего своему народу завещание:

Национально-освободительный пафос этой трагедии был направлен против германизаторской политики австрийской буржуазии, против онемечивания словенской интеллигенции и предательства ею национальных интересов. Поэтому постановка пьесы была запрещена австрийской цензурой вплоть до 1914 г. Оба варианта «Тугомера» – юрчичевский и левстиковский – относятся к тому типу исторической трагедии, который возник в европейской драматургии в период, предшествовавший романтизму, приобрел свой «классический» облик уже в эпоху романтизма. Основными образцами для этой драматургии были исторические трагедии и драмы Шекспира, оказавшие несомненное влияние и на творчество авторов «Тугомера». При этом Юрчич создавал образ князя-предателя по типу шекспировского Ричарда III и Эдмунда из «Короля Лира», а для Левстика оказалась ближе драма «Кориолан». Кроме того, в первоначальном, юрчичевском варианте чувствуется несомненное влияние шиллеровских «Разбойников». Левстику же шиллеровский тип драмы был чужд, у него центр тяжести переносится с ярких драматических характеров и коллизий на правдивость в изображении исторических процессов. В статье «Критические заметки о драме Пенна “Илия Грегорич, или крестьянский король”» (1867), Левстик протестует против «несоответствия» пьесы исторической правде о восстании крестьян Крайны в XVI в., против ее статичности, против использования готовых фольклорных ситуаций и образов и формулирует непреложный закон всякого художественного и тем более драматического произведения, закон естественного развития сюжета, определяемого не абстрактно-рационалистической схемой, а внутренней логикой жизненных обстоятельств. Эту теоретическую программу Левстик стремился (правда, не вполне успешно) воплотить на практике и при переработке юрчичевского «Тугомера».

Вторая пьеса Юрчича, трагедия «Вероника Десеницкая» (1886), была напечатана уже после смерти автора и явилась своеобразным итогом его творческой эволюции. В основе пьесы – те же исторические события, что и в повести Турнограйской. Рассказывая трагическую историю красавицы Вероники, убитой по приказу графа Германа Цельского, Юрчич обращает особое внимание на психологическую мотивировку поступков своих героев. Это особенно бросается в глаза при сопоставлении «Вероники» с первым вариантом «Тугомера». В «Тугомере» образы героев являются непосредственной иллюстрацией авторской идеи, а в «Веронике Десеницкой» эта идея раскрывается при помощи убедительных, мастерски воплощенных характеров и поступков. Эпическое начало переросло в драматическое, автору удалось отойти от идеализации героев и искусственного разрешения драматического конфликта. Благодаря этому пьеса «Вероника Десеницкая» стала лучшим драматургическим произведением словенской литературы эпохи становления реализма. Премьерой этой трагедии Юрчича начал свой первый сезон Словенский Национальный театр, открытый в Любляне в 1892 г. Деятельность «Драматического общества» в 1887–1892 гг. и создание словенского национального театра, этого подлинного центра словенской театральной культуры, подготовили почву для подъема словенской драматургии на следующем этапе ее развития, в начале XX в.

Выше уже говорилось о том вкладе, который внесли в развитие словенской литературы крупнейшие представители литературно-критической и эстетической мысли Ф. Левстик, Й.Стритар и Ф. Целестин. Однако не следует забывать, что у истоков критики рассматриваемого периода стоял Я. Трдина, опубликовавший еще в 1850 г. в газете «Люблянский часник» статью «Обзор словенских поэтов», которую А. Слодняк назвал «важнейшим критическим документом фольклорно-реалистического направления» [89]. В центре этого обзора творчество Ф.Прешерна, наиболее важными чертами которого Трдина считал близость к национальной модели мировосприятия и мироощущения, искренность и чеканную простоту формы. Противопоставляя творчество Прешерна помпезной поэзии Весела Косеского, Трдина, тем не менее, пытался объективно оценить творчество последнего. «Обзор словенских поэтов» был первой и единственной в то время попыткой оценить уходящую в прошлое литературную эпоху и наметить перспективы будущего развития словенской литературы. В дальнейшем Трдина занимался преимущественно художественным творчеством. Между тем необходимость развития критической мысли ощущали все литераторы того времени, в том числе и сотрудники периодических изданий, на страницах которых и печатались немногочисленные критические заметки, носившие преимущественно информативный характер. Так, в 1858 г. обозреватель «Новиц» литератор Ф.Цегнар писал: «Нам, словенцам, стоит не бояться критических статей, а молить всех святых о том, чтобы они испросили для нас у Бога – наряду со всеми другими благами – хотя бы немного критики!» [90]. В том же году о необходимости развития словенской критики писал в своих «Ошибках словенского правописания» Левстик, призывавший: «Кто хочет словенцам добра, пусть вместе со мной воскликнет: “Бог в помощь критике!”» [91]. Свою роль, правда, несоизмеримую с ролью Левстика, сыграл в развитии словенской критики и учредитель журнала «Словенски гласник» А.Янежич (1828–1869). «Взгляды Янежича были заимствованы из современной европейской литературы, что свидетельствует о том, что этот литературный педагог прекрасно чувствовал, откуда должны исходить творческие импульсы развития словенской прозы» [92].