С. Узин - Имя на карте

После завершения описания Сандвичевых островов последующие попытки проникнуть на юг не увенчались успехом, так как на пути вставали непроходимые льды, а туманы, мокрый снег и холод были не меньшим препятствием. Тогда шлюпы направились на восток, неоднократно пытаясь на разных долготах проникнуть на юг. Но усилия оказывались безрезультатными.

Сырость, нехватка топлива, полярная ночь, бесконечные снегопады, приближение бурь, которые господствуют в это время в высоких широтах, - все это побудило Беллинсгаузена принять решение о временном прекращении поисков земель в антарктическом поясе и о направлении шлюпов в Порт-Джексон для отдыха и ремонта. В последнем особенно нуждался "Мирный", пострадавший от столкновения с льдиной.

Но, принимая это решение, Беллинсгаузен ни на минуту не оставлял мысли об исследованиях. Поэтому, пригласив к себе Лазарева, он четко сформулировал свои намерения:

- Я с большой неохотой прекращаю поползновения следовать к югу в поисках земель, еще неведомых, памятуя о худом состоянии шлюпа "Мирный" и принимая во внимание состояние здоровья офицеров и служителей. Полагаю, что самым разумным будет следовать в Порт-Джексон, где можно будет собраться с силами для последующих наших попыток на других меридианах…

- Я разделяю ваше мнение, Фаддей Фаддеевич, - лаконично отозвался Лазарев.

- Однако, поскольку нам предстоит еще большой путь до Порт-Джексона, полагаю разумным, - продолжал Беллинсгаузен, - разделиться нашим кораблям и следовать самостоятельными курсами, дабы не без пользы пройти оставшееся расстояние до означенного порта. Вы, Михаил Петрович, пойдете по параллели на два с половиной - три градуса южнее пути капитана Фюрно ( Спутник Кука ), приближаясь к 134-135 градусам восточной долготы, войдете в южную широту 49 градусов 30 минут и продолжите плавание по этой параллели к востоку, дабы осмотреть весь район до Вандименовой Земли ( Ныне Тасмания ), и затем последуете в Порт-Джексон. Я же на "Востоке" проследую севернее пути капитана Кука также на два с половиной - три градуса, с тем, чтобы оба наших шлюпа охватили своими изысканиями район по широте в восемь градусов, до сего времени никем из мореходцев не осмотренный.

Лазарев, слушавший Беллинсгаузена предельно внимательно, кивнул головой в знак полного согласия столько что изложенным планом.

- Прошу только сделать мне некоторую скидку, Фаддей Фаддеевич, - сказал он, - на неисправность "Мирного", кое обстоятельство может послужить некоторой задержке прибытия нашего в Порт-Джексон.

- Такую возможность я допускаю вполне, зная, как пострадал шлюп, столкнувшись непредвиденно с льдиной, - заметил Беллинсгаузен. - Пусть вас это обстоятельство не тревожит, Михаил Петрович. Отправляйтесь к себе на "Мирный" и ждите сигнала о расставании, который будет передан по телеграфу.

Пятого марта в пять часов пополудни с "Востока" по морскому телеграфу был передан обещанный сигнал, одновременно было произведено семь пушечных выстрелов, и шлюпы расстались, чтобы вновь встретиться в Порт-Джексоне.

Около месяца продолжалось плавание, пока на горизонте не показались берега Новой Голландии ( Так называлась в то время Австралия ). Пребывание в Порт-Джексоне тоже затянулось на месяц, пока не были устранены неисправности на "Мирном" и пополнены запасы питьевой воды и продовольствия на обоих шлюпах.

Восьмого мая, отсалютовав залпом пушек порту, корабли подняли паруса и направились к Новой Зеландии, которую, по инструкции, надлежало обойти с северной стороны, чтобы следовать к островам Общества. Беллинсгаузен намерен был использовать зимнее для южного полушария время для обследования умеренных и тропических широт Тихого океана, посвятив затем летнее время для новых попыток проникнуть как можно дальше к югу.

Во время плавания в умеренных и тропических широтах русским мореплавателям удалось познакомиться близко с жителями Новой Зеландии и многих островов Полинезии ( Полинезия - восточная часть Океании, где проживают полинезийцы (Новая Зеландия, острова Общества, Туамоту, Маркизские, Тонга, Самоа, Гавайские и др.) ). На параллели 16 градусов южной широты между меридианами 140 и 146 градусов западной долготы был открыт целый архипелаг коралловых островов, получивших имена многих русских военных деятелей: Ермолова, Барклая-де-Толли, Раевского, Чичагова, Милорадовича и других. 13 июля, когда шлюпы обнаружили очередной атолл и подошли к нему достаточно близко, Беллинсгаузен, наблюдавший за берегом, увидел лодку, следующую к шлюпу полным ходом. В лодке находились два островитянина, один из них ловко орудовал веслом, а второй делал знаки, которые должны были обозначать добрые его намерения.

Капитан велел спустить трап, и тот островитянин, который делал знаки, ловко взобрался по нему на борт и смело ступил на палубу. Оглядев быстрым взглядом всех находящихся наверху, он безошибочно определил, кто начальник, и, подойдя к Беллинсгаузену, протянул ему сверток, обвязанный кокосовыми волокнами. Видя недоуменный взгляд Беллинсгаузена, он зубами разорвал волокна. В свертке находились небольшие жемчужины. Усиленной жестикуляцией он дал понять, что привез эти жемчужины в дар пришельцам.

- Скажи, друг, - обратился к нему Беллинсгаузен, подкрепляя слова жестами, - много ли на острове жемчуга?

- Нюй! Нюй! - ответил быстро островитянин, сразу уразумев, о чем его спрашивают. Как потом удалось установить, "нюй" означало в переводе с полинезийского "много".

Командир "Востока" и свободные от вахты офицеры направились в кают-компанию, пригласив с собой гостя. Наступало время обеда, и Беллинсгаузен в благодарность за подарок хотел накормить островитянина и оказать ему соответствующее внимание, так как тот дал понять, что он из рода вождей. Начальник экспедиции посадил островитянина подле себя и старался оказывать ему внимание, чем весьма расположил гостя. А когда после обеда островитянину был вручен в дар старый лейб-гусарский мундир, в который он немедленно облачился, восторгам его не было конца. В довершение всего Беллинсгаузен надел ему на шею серебряную медаль, выразив при этом надежду, что уважаемый гость сохранит ее и при случае покажет пришельцам, которые могут здесь появиться после ухода русских.

До вечера островитянин не покидал корабль.

Плавание продолжалось, шлюпы держали курс к острову Таити. 21 июля показался этот остров. Было раннее утро, и в лучах восходящего солнца в подзорную трубу можно было рассмотреть вздымающиеся над берегом темные горы. По мере приближения очертания острова становились объемнее и красочнее. А утром следующего дня Таити предстал во всем своем великолепии. Роскошная зелень контрастировала с желтыми ожерельями песочных пляжей, и все это в свою очередь оттенялось голубизной окружающего океана.