С. Узин - Имя на карте

Шлюпы, окруженные многочисленными лодками с островитянами, бросили якоря неподалеку от берега, и вскоре началась меновая торговля, местные жители буквально завалили моряков всевозможными фруктами: апельсинами, ананасами, бананами, а также кокосовыми орехами.

Во второй половине дня на борт "Востока" явился английский миссионер Нот, проживающий на острове уже более двадцати лет, с сообщением о том, что король таитян Помаре прибудет с визитом на шлюп.

Вскоре показалась большая двойная лодка с помостом и навесом. На помосте восседал король в белой рубашке. Он был средних лет, высокого роста, глаза его были прикрыты темными очками. Под навесом размещалась королевская семья со свитой.

Беллинсгаузен любезно принял короля и его семью, угостил их обедом, во время которого Помаре пил вино и произносил тосты на ломаном английском языке. Художник Михайлов, участвующий в экспедиции, сумел сделать портрет короля.

Затем ему была показана нижняя палуба, где стояли пушки. В честь Помаре Беллинсгаузен приказал сделать несколько выстрелов, и тот был очень доволен, хотя не скрывал страха, всякий раз прячась за спину командира шлюпа.

Не пробыв на острове и десяти дней, мореплаватели оставили его и продолжили свои изыскания. 10 сентября оба шлюпа возвратились в Порт-Джексон.

Началась тщательная подготовка ко второму плаванию в высокие южные широты, которая продолжалась около двух месяцев.

В воскресенье 31 октября 1820 года шлюпы снялись с якорей и покинули Порт-Джексон, взяв курс на юг, к острову Маккуори, открытому не более десяти лет назад англичанами и названному в честь губернатора Нового Южного Уэльса - колонии, учрежденной англичанами на территории Новой Голландии. Этот остров лежит примерно на той же широте, что и остров Георгия в Атлантическом океане.

Семнадцатого ноября показался остров. На его берегу мореплаватели обнаружили множество бочек с тюленьим жиром, из чего заключили, что остров обитаем. Вскоре они увидели небольшую хижину, вид которой свидетельствовал о том, что в ней живут люди. Предположение это вскоре подтвердилось. Возвратившись на корабль, посланные на разведку обнаружили трех английских промышленников, рассказавших, что они уже почти семь месяцев находятся на острове, заготавливая жир.

Ночью шлюпы под малыми парусами держались вблизи острова. Около полуночи шлюп сотрясли два удара. Вахтенный начальник немедленно сообщил о происшествии Беллинсгаузену. Тот распорядился проверить, цела ли обшивка корабля. В это время с "Мирного" прибыл лейтенант Анненков.

- Что случилось, лейтенант? - спросил его Беллинсгаузен.

- Господин капитан, - взволнованно произнес Анненков. - На "Мирном" все на ногах. Два сильных удара один за другим ввергли нас в беспокойство. Пока на шлюпе ищут пробоины, Михаил Петрович послал меня к вам доложить о происшествии.

- Так вы также испытали удары? - задумчиво переспросил Беллинсгаузен. - Послушайте, Иван Иванович, - обратился он к Завадовскому, - уж не землетрясение ли тому виной?

- Вполне возможно, - согласился Завадовский.

- Это следует проверить, - решительно сказал Беллинсгаузен. - Потрудитесь, Иван Иванович, послать завтра утром на берег кого-либо из офицеров, чтобы расспросили англичан: не испытали ли они того же. А вы, лейтенант, - обратился он к Анненкову, - возвращайтесь на "Мирный" и передайте Михаилу Петровичу, чтобы прежде времени не тревожился.

Утром посланные на берег увиделись с английскими промышленниками, которые подтвердили, что вечером они ощутили два подземных толчка.

Девятнадцатого ноября остров Маккуори остался позади, и шлюпы продолжили путь на юг, придерживаясь меридиана Новой Зеландии. К этому мореплавателей побуждало соображение, что Новые Гебриды, Новая Каледония, Новая Зеландия и ряд других островов, вытянувшихся по этому меридиану, есть не что иное, как выступы на поверхности океана подводного хребта, и, следовательно, южнее может быть его продолжение.

Вскоре появились льды; по мере продвижения к югу их становилось все больше. Остаток ноября, декабрь и первая половина января 1821 года прошли в бесплодных поисках земли. Сильные ветры, холод, каждодневные туманы да ледяные поля, появляющиеся то справа, то слева, то впереди, то сзади, - таковы были условия плавания.

Как-то - было это в середине декабря - Беллинсгаузен, осматривая горизонт, обнаружил на льдине, вдоль которой следовал шлюп "Восток", крупного тюленя, нежившегося под лучами только что вышедшего из облаков солнца. Командир корабля подозвал лейтенанта Игнатьева и указал ему на тюленя. Тот кликнул двух матросов, и не прошло и десяти минут, как ялик уже качался на волнах, направляясь к месту отдыха животного.

Спустя час охотники вернулись. Лейтенант Игнатьев был несколько сконфужен.

- Каковы успехи? - спросил его Беллинсгаузен, наблюдавший в подзорную трубу все перипетии охоты.

- Такая досада! - воскликнул Игнатьев. - Матросы действовали, как было задумано, и убили тюленя веслами, подкравшись к нему сзади. Но тут льдины начали расходиться, и я приказал им возвращаться без трофея, иначе бы они не добрались до ялика. Но взамен мы привезли королевского пингвина. Вот он, взгляните, Фаддей Фаддеевич!

Появились матросы, тащившие очень крупную птицу.

- Да, это великан из великанов, - искренне удивился Беллинсгаузен. - В нем никак не меньше трех футов. Отнесите его в камбуз, там эту птицу выпотрошат и найдут ей применение, - распорядился он.

Спустя некоторое время прибежал один из матросов, участвовавших в охоте на тюленя.

- Ваше высокоблагородие, - взволнованно сказал он, обращаясь к капитану, - осмелюсь доложить, в желудке птицы нашли камень!

- Какой камень? Что за вздор! - пожал плечами Беллинсгаузен, переглянувшись с лейтенантом Игнатьевым, остававшимся около него.

- Так что осмелюсь доложить, вот эти каменья. - И матрос протянул ладонь, на которой лежали маленькие кусочки горной породы.

Лейтенант Игнатьев взял кусочки и принялся их рассматривать. Потом он передал осколки Беллинсгаузену со словами:

- Полагаю, что эти камешки, найденные в желудке птицы, не способной перемещаться на большие расстояния, дают нам надежду на близость земли, ибо не иначе как сей пингвин был недавно на берегу, где и позавтракал этими каменьями.

- Пожалуй, вы правы, лейтенант, - оживился Беллинсгаузен. - Нам надлежит удвоить бдительность и еще тщательнее наблюдать за горизонтом.

Десятого января утром шлюпы оказались на самой южной широте, какой им удалось достичь за все время плавания, - 69°53'. Время от времени показывались киты, пускавшие фонтаны, пролетало множество птиц. Беллинсгаузен и Завадовский, наблюдавшие эту картину на верхней палубе, переговаривались между собой, как вдруг сигнальщик крикнул: "Мирный" сигналит: "Вижу землю". Все на палубе пришли в чрезвычайное волнение, и в это время появившееся меж разорванных облаков солнце озарило все вокруг и обозначило прямо впереди по курсу скалистый остров, покрытый снегом. До него было не более тридцати пяти-сорока миль.