Виктория Балашова - Загадочный Шекспир

И правда, почему бы не поставить «Генриха» в один ряд с теми произведениями, что не равны по силе «Гамлету» или «Буре»? Аникст не перечисляет те, другие произведения, и вопрос повисает в воздухе – а какие конкретно имеются в виду пьесы? Какие конкретно произведения не дотягивают до гения Шекспира? Выходит, что даже те немногие, которые ставят в ряд более ранних или более слабых, не идут ни в какое сравнение с последней пьесой якобы Шекспира.

Тот самый первый ряд доказательств, основывающийся на «технике исполнения», действительно не служит однозначным доказательством, аксиомой, принимаемой как должное. А вот драматизм, стилистические особенности, сюжетные линии и тому подобные вещи ясно прослеживаются по всему творчеству Шекспира. Слабость последней пьесы (или двух пьес, если принимать во внимание еще и «Двух знатных родичей») объясняют несколькими взаимосвязанными между собой причинами.

Во-первых, Шекспир являлся профессиональным драматургом, писал не только и не столько по вдохновению, сколько по необходимости. В этом случае нельзя творить на одном высоком уровне – драматургу великодушно позволяют иметь взлеты и падения. Примером последнего и послужила пьеса «Генрих VIII». Тут хотелось бы заметить, что написанные ранее произведения, хоть и в самом деле не представляют собой единый блок ровных работ высочайшего уровня, стоящих на одной ступеньке с «Гамлетом», тем не менее все несут в себе некую идею, философию, смысл. Главные герои страдают, радуются и переживают события, которые с ними происходят, искренне, вызывая сопереживание у зрителя. «Картонные» персонажи служат определенной цели и никогда не ставятся на первый план. В «Генрихе» вообще нет «живых» героев, кроме Екатерины. Но ее монологи тоже лишены сильных эмоций, а к концу пьесы королева просто тихо уходит со сцены, безропотно уступая место Анне.

Во-вторых, те, кто приписывают авторство «Генриха» Шекспиру, отмечают, что он к моменту ее написания устал и даже, скорее всего, был болен. Именно поэтому он либо уже тогда удалился на покой в Стратфорд, либо намеревался это сделать. То есть, «рука бойца колоть устала», и драматург, едва двигая пером по бумаге, из последних сил писал последнюю пьесу для родного театра. А в помощь старшему товарищу был назначен Флетчер, намеревавшийся подхватить то самое перо из ослабевших шекспировских рук. Однозначных доводов против данного аргумента нет. К болезни Шекспира и причинам его возвращения в родной город придется неминуемо вернуться в следующей, последней главе книги. Пока обратим внимание на другое: пьеса «Генрих VIII» была написана вслед за прекрасными сказками, видимо, непосредственно вслед за «Бурей». Мощь Шекспира как драматурга в последние годы проживания в Лондоне только нарастала. Произведения, предшествовавшие «Генриху», стоят несоизмеримо выше. Конечно, неожиданная болезнь могла подкосить силы автора, не позволив поднять пьесу на прежний уровень. Но задуматься этот момент заставляет…

В-третьих, слабость пьесы оправдывают политическими причинами. Правление Якова изменило отношение к театру. На первый план выходили пышность декораций и костюмов, размах постановки. Вроде «Генрих» должен был акцентировать внимание публики именно на внешних эффектах, а не на характерах героев. Однако этот фактор вовсе не доказывает авторства Шекспира. Он просто характеризует произошедшие в театральной жизни изменения.

Политическая подоплека прослеживается порой и в трактовке поведения героев пьесы: Шекспир вывел положительный образ католички Екатерины, так как не просто сам симпатизировал католикам, но и желал потрафить Якову, который медленно, но верно начал склоняться к католицизму. С другой стороны, образ королевы-мученицы так и не выходит в пьесе на первый план. Также не становится основным образ ее соперницы, Анны. На первом плане – король и кардинал Вулси, соревнующиеся между собой в хитрости и за место у кормушки, которой являются деньги, собираемые с народа. Именно богатства Вулси в итоге заставляют короля сместить кардинала с насиженного местечка. Но показанные перипетии бледны, как было сказано выше, герои не противопоставляются в полной мере друг другу, их борьба неочевидна, показана скомканно и неубедительно. Вопросы веры вообще не играют ключевой роли, и утверждать, что автор пытался каким-то образом заострить на них внимание, сложно.

Однозначный вывод по поводу написания Шекспиром «Генриха VIII», в соавторстве или без, сделать сложно. Читатель может попытаться самостоятельно решить этот вопрос, основываясь на тексте пьесы и представленных сведениях. Перед нами – очередная загадка в биографии драматурга. Но если на самом деле автор – Уильям Шекспир, то король Синяя Борода сумел поставить жирную точку в последнем этапе истории театра «Глобус» и в истории Шекспира как его основного драматурга. Вспыхнувший во время премьеры спектакля пожар полностью уничтожил здание театра, а Шекспира на посту драматурга заменил Флетчер.

Приехав из Стратфорда, Шекспир начал свою карьеру в Лондоне с пьесы «Генрих VI». Чем он ее закончил, прежде чем удалиться обратно в родные пенаты? Великолепной «Бурей» или слабоватым во многих отношениях «Генрихом VIII»? И не заставил ли Шекспира именно пожар в театре уехать из Лондона? Был ли он автором пьесы, уничтожившей «Глобус», не был ли, но Синяя Борода поставил скорее даже не точку, а бесформенную кляксу, которая провела границу между жизнью и смертью. Ведь оставшиеся четыре года Шекспир фактически медленно умирал, угасая в Стратфорде…

Блестящая эпоха Елизаветы завершилась. Десятилетие после ее кончины ознаменовалось сплошь трагедиями, появлявшимися одна за другой из-под пера Шекспира. Многие среди причин, вызвавших его отъезд в Стратфорд, называют накопившуюся усталость, болезнь, слом эпох, смерть близких. Вкратце посмотрим, что же принципиально изменилось при короле Якове в Англии.

Яков, сын шотландской королевы Марии Стюарт, казненной в свое время Елизаветой, попал на английский престол отчасти случайно. Трон после смерти бездетной и незамужней Елизаветы могли занять несколько персон, но лишь Якову судьба благоволила настолько, что он без особых усилий и даже нехотя, без излишней суеты прибыл в Англию на коронацию. В тот год летом в стране в очередной раз хозяйничала чума. Яков торопиться не стал: сначала он долго готовился пуститься в путь из Шотландии, затем не спешил въехать в Лондон, боясь заразиться страшной болезнью. Несмотря на амбициозные мечты иных монархов посадить на английский престол самих себя или своих ближайших родственников, никто не попытался прямо воспротивиться водружению короны на голову шотландца.