Гэбриэл Вайнер - Революционный метод быстрого изучения любого иностранного языка

Многократные повторения называются зубрежкой, и на долговременную память абсолютно не влияют. Можете ли вы вспомнить хоть один вопрос из школьных экзаменов, к которым вы готовились? Помните ли хотя бы сами экзамены? Если мы собираемся тратить свое время на изучение языка, мы рассчитываем помнить его месяцы, годы или десятилетия. Если этой цели нельзя достичь, прикладывая больше усилий, мы достигнем ее, трудясь как можно меньше.

► Зубрить скучно, и на долговременную память это никак не влияет.

► Вместо этого пойдем путем для ленивых: изучим понятие, пока вы не сможете повторить его на память, и на том остановимся. В конце концов, «ленивый» — значит «эффективный».

Представьте, что я сделал вам предложение. Я дам вам список испанских слов и заплачу 20 долларов за каждое слово, которое вы запомните. Экзамен через неделю, и у вас есть два варианта: 1) вы можете изучать список десять минут, или 2) вы можете изучать список пять минут и после этого обменять его на чистый лист бумаги и ручку. Если вы выберете второй вариант, вы можете записать на лист все, что запомнили, а затем отдать его мне обратно.

Здесь вы видите результаты похожего эксперимента. В нем студенты либо читают текст дважды, либо один раз, а потом записывают все, что запомнили. После этого проводится тест: через пять минут, через два дня и через неделю. Обратите внимание, что через пять минут те, кто повторял дважды (т. е. зубрил), лучше прошли тест, но провалились в долгосрочной перспективе. Удивительно, но чистый лист бумаги помогает гораздо лучше, чем дополнительное время для повторения. С его помощью через неделю вы будете помнить на 35 % больше [10] Дополнительные исследования показали, что экзамен помогает усвоить материал в пять раз лучше, чем повторения, — это значит, что пять минут тестов стоят двадцати пяти минут повторения материала. .

[11] На тему проверок и повторений существует столько исследований, что мне трудно дать вам какое-то определенное направление. На вашем месте (если бы я хотел узнать об этом подробнее) я бы начал со статьи Родигера и Карпика (Henry L. Roediger and Jeffrey D. Karpicke, «The Power of Testing Memory: Basic Research and Implications for Educational Practice», Perspectives on Psychological Science 1, No. 3 (2006): 181–210). Авторы подвели итог множества исследований и сделали это в относительно живой и приятной форме. Попробуйте вот что: после прочтения вашего списка испанских слов вы можете:

1. Еще пять минут изучать список.

2. Взять чистый лист и проверить себя.

3. Взять три листа бумаги и проверить себя трижды.

И вот ваши результаты неделю спустя:

Нонсенс. Как один и тот же тест, проделанный три раза, мог дать такой результат? Как ни странно, это подтверждается здравым смыслом. Изучая материал, вы тренируетесь читать, а не воспроизводить. Если вы хотите научиться лучше вспоминать что-то, нужно тренироваться вспоминать. Наш чистый лист бумаги, стопка карточек, листок с заданиями, в которых нужно выбрать правильный ответ из нескольких вариантов, или просто мысленные попытки вспомнить — вот именно та тренировка, которая нам нужна. Она улучшает нашу способность вспоминать с помощью одного из самых удивительных свойств мозга: взаимодействия памяти и эмоций.

Глубоко в нашем мозге танцуют сложный химический танец морской конек и орех, определяющие, что нужно запомнить, а что — забыть. Часть головного мозга, напоминающая по форме морского конька, называется гиппокамп и представляет собой панель управления мозга, которая связывает отдаленные участки мозга и создает карту этих связей. Чтобы вспомнить любую недавнюю информацию, вы обращаетесь к этой карте. Связанные нейроны снова активизируются, и вы повторно переживаете свой прошлый опыт [12] Обратите внимание, что, когда я говорю «память», я имею в виду декларативную память — память фактов и событий. Недекларативная память — память о привычках, навыках и т. п. — хранится, по-видимому, в какой-то другой области мозга. Люди с поврежденным гиппокампом не могут запоминать факты и события, но могут осваивать и улучшать навыки (например, рисования), хотя и не в состоянии вспомнить, как именно они этому учились. . По прошествии месяцев и лет эти нейронные сети теряют связь с гиппокампом и продолжают независимое, богемное существование в новейшей коре головного мозга.

Роль гиппокампа в процессе запоминания была открыта не так давно, и помог этому открытию отчет об одном из известнейших случаев в истории нейропсихологии — случае Генри Молейсона. В 1953 году пациенту Генри Молейсону удалили гиппокамп, чтобы избавить его от эпилепсии. Он действительно выздоровел, но в результате приобрел глубокую амнезию. Он сохранил все свои старые воспоминания, но без гиппокампа не мог формировать новые. Молейсон мог припомнить все, что случалось с ним много лет назад, потому что карта этих воспоминаний была распределена по всему мозгу. Но потеряв гиппокамп, он утратил способность создавать новые карты, то есть формировать новые воспоминания. Эта история вдохновила Кристофера Нолана на фильм «Помни» о человеке с антероградной амнезией, который пытается найти убийцу своей жены.

Гиппокамп танцует свой танец с амигдалой (миндалевидным телом), которая говорит ему, что нужно запомнить, а что — забыть. Она переводит эмоции в химические вещества, в зависимости от ситуации заставляя надпочечники выделять гормоны, формирующие память. Если мы получаем вызывающий эмоции стимул — например, крик «А-а-а, тигр! Моя рука!» — то амигдала усиливает память. Если же нет — «Смотри, карандаш. Я проголодался», — она этого не делает. В результате мы приобретаем здоровый страх перед тиграми и равнодушие к вкусовым качествам карандашей.

С помощью нашего волшебного чистого листа амигдала и расположенные рядом центры удовольствия формируют механический процесс. Наши эмоции — очень рефлексивные создания. Хотим мы того или нет, они реагируют на среду. Пока мы всячески пытаемся заставить мозг радоваться списку испанских слов, мозг лучше знает, что ему нравится. Пока у вас не побегут мурашки от того факта, что el dentista по-испански означает «стоматолог», амигдала не обратит на него особого внимания. El dentista — это не так важно, как el tigre. Можно, конечно, вколоть прямо в амигдалу амфетамин, но оно того не стоит.