Рюрик Миньяр-Белоручев - Как стать переводчиком?

Незадолго до Вены мой «шеф» вспомнил, что нам следует расплатиться с проводником за чай, которого мы выпили за в с ю дорогу стаканов п я т н а д ц а т ь. По тем ценам это стоило примерно 1 рубль 50 копеек. Я с широким размахом вытащил десятку, но Александр Евдокимович строго посмотрел на меня и достал 100 рублей со словами: «Иди, расплатись!». Д л я меня это было бессмысленным расточительством, и я стал убеждать писателя, что нельзя так сорить деньгами. А. Е. Корнейчук искренне удивился и спросил: «Разве это так много?». Оказалось, что для популярного драматурга это действительно немного, поскольку у него, по его словам, был по решению правительства открытый счет в банке.

В Вене нас встречали человек пять во главе с советским представителем в Институте мира — профессором Виктором Михайловичем Чхиквадзе. В целом дорога не была обременительной, тем более что чемоданы председателя Верховного Совета Украины в Москве и Вене таскали провожающие и встречающие.

ВЕНА — РИМ.Два дня в Вене в ожидании поезда в Рим я бездельничал, если не считать долгих разговоров за столом у гостеприимного профессора, грузинская кухня русской жены которого доставляла мне огромное удовольствие и навевала воспоминания о детских годах, проведенных в Тбилиси. В Вене мне всё было знакомо, так как недавно на очередном фестивале молодежи я уже знакомился с достопримечательностями города в компании уже прославленной после ленты Г. Чухрая «Сорок первый* киноактрисы Извицкой и еще неизвестной, но уже очаровательной выпускницы хореографического училища Екатерины Максимовой, которых собрал под свое крыло жизнерадостный вождь комсомола С. Павлов.

Поезд Вена — Рим мало чем отличался от наших советских поездов, если не считать явно выраженной тенденции к экономии средств и материалов. Так, миниатюрные по сравнению с отечественными вагоны, более узкая колея и большая скорость движения приводят к неимоверной тряске, которая мешает спать, в том числе и в редких спальных вагонах. Иностранцы приучены в поездах сидеть, даже когда предстоит ехать ночью: так можно сэкономить значительную сумму денег. Мы, а к нам до Рима примкнул и В. М. Чхиквадзе, ехали в спальном вагоне. С нами был председатель Верховного Совета Украины и, кроме того, за нас платило государство. Купе в спальных вагонах Европы имеют только два спальных места и, в отличие от наших, предоставляются лицам одного пола (если только это не одна семья). Мне в соседи достался симпатичный итальянец, который хорошо изъяснялся по–француз–с к и. Он очень был удивлен, что его соседом о к а з а л с я москвич, и с интересом расспрашивал меня обо мне, о моих спутниках и о жизни в Советском Союзе. Общались мы и на политические темы, причем он охотно соглашался со мной, что наше равенство, отсутствие безработных, бесплатное образование и здравоохранение — все это впечатляет, особенно на фоне большого количества итальянских безработных, малолетних попрошаек, которые буквально осаждают (как я позже в этом убедился) прохожих в Риме. В то время, и особенно на фоне хрущевских реформ, советские люди смотрелись достаточно крепко стоящими на ногах в Западной Европе, которая только начинала обретать экономическую стабильность и в которой коммунистические идеи пользовались определенной популярностью, особенно в Италии.

В этих путевых беседах всё больше проявлялась для меня еще одна грань деятельности переводчика: умение самостоятельно отстаивать политические позиции своей делегации. Это умение особенно высоко ценится в рейтинге переводчика–референта. Переводчик может иметь любые политические взгляды, исповедовать самые различные идеи и религии, но в процессе работы с делегацией он обязан помогать ей, а не разрушать ее усилия. Иначе ему не следует соглашаться на сотрудничество с организацией, пригласившей его для совместной деятельности.

Рано утром проехали Венецию, этот город–сказку, выплывший из рассвета и оставшийся для меня мечтой за границами ничем не примечательного вокзала. Через пару часов нас ждал Рим.

РИМ. Вечный город встретил наш поезд ласковым теплом и веселой солнечной погодой. Представители итальянской организации борцов за мир доставили нас в отель «Юнеско», находящийся недалеко от вокзала Терминус, на который мы прибыли. Каждому из нас предоставили отдельный номер, естественно с телефоном, к которому я был привязан всё время нахождения нашей скромной делегации в гостинице. И А. Е. Корнейчук и В. М. Чхиквадзе были без переводчика беспомощны. Конечно, и мне было трудно с итальянским, который был мне доступен главным образом с позиций французского языка. Впрочем, в отеле большая часть обслуживающего персонала изъяснялась на французском и английском языках.

В Риме к нам присоединился И. Г. Эренбург, который присутствовал на встречах с представителями итальянской общественности, а также отметил с нами 69‑ю годовщину своей бурной жизни. Но большую часть времени он проводил с итальянскими друзьями: писателями, художниками, кинодеятелями. Кстати, благодаря ему мы попали к Ф. Феллини, который на своей студии устроил для нас просмотр своего нового фильма «Сладкая жизнь». Я сидел рядом с А-Е. Корнейчуком и время от времени переводил ему шепотом реплики персонажей картины, которые я понимал с пятого на десятое. Кинокартина «Сладкая жизнь» в моем переводе на «шефа» особого впечатления не производила, и он в середине фильма заявил, что ему надоело, и лишил меня тем самым удовольствия досмотреть шедевр знаменитого итальянского режиссера.

В Риме мы провели целую неделю, во время которой я заказывал членам делегации обеды и ужины, вел переговоры по телефону, сопровождал их по улицам, магазинам и музеям Вечного города, вел непрерывный перевод во время заседаний и встреч с политическими деятелями Италии, занимался бесконечными бухгалтерскими расчетами итальянских лир, которые нам выделили отдельно на гостиницу, отдельно на проезд и суточные, ломал голову, как уложиться в рамки расписанного бюджета, заказывал машины и железнодорожные билеты, переводил объяснения экскурсоводов, чинил любимые ботинки председателя Верховного Совета Украины, ноги которого не признавали, по его словам, другой обуви, таскал его портфели, бумаги, покупки за неимением другой прислуги.

За эту же неделю мне удалось увидеть своими глазами Капитолий — архитектурный ансамбль Микеланджело с древней статуей императора Марка Аврелия на коне, собор святого Петра — самый большой христианский храм, построенный на могиле апостола, Колизей, возведенный в I веке н. э. и предназначенный для гладиаторских боев, за которыми могли наблюдать 50 тысяч человек, Пантеон, сооруженный в 67 году до Рождества Христова, с могилой великого Рафаэля. Кроме того, я проехал по древней Аппиевой Дороге с ее знаменитыми катакомбами, следуя к подножию Везувия в город Неаполь, расположенный на берегу живописного Неаполитанского залива, осматривал засыпанные пеплом Помпеи, побывал в городе–государстве Ватикане с его несметными сокровищами культуры и искусства, на вилле Боргезе, где находится галерея с произведениями Рафаэля, Тициана, Бернини и др., бросил монетку в фонтан Треви и почувствовал колорит жизни Италии с ее экспансивными и крикливыми жителями, яркими девушками, мальчишками, окружающими вас повсюду в надежде заработать, и с запоминающимися на всю жизнь как бы срезанными итальянскими соснами на фоне синего неба.