Александр Сегал - «Главный» мужской орган. Медицинские исследования, исторические факты и забавные культурные феномены

Но это лишь одна сторона медали. Не следует представлять мужчину и его эрекцию некими «одуванчиками». Сравнение отличительных черт мужской и женской сексуальности зачастую оказывается не в пользу мужчин, которые по ряду позиций проявляют себя более примитивно организованными существами. Они менее разборчивы при выборе объекта любви, во многих ситуациях духовная близость не играет особой роли. Это определяется значительно более сильно выраженным физическим компонентом либидо. Настроиться на половую близость мужчина может легко и без предварительного совместного посещения консерватории, музея или Дома культуры. Когда он видит перед собой симпатичную и опрятную женщину, то, еще даже не обмолвившись с ней ни единым словом, стремится и готов иметь с ней половое сношение. Уже через 10–15 секунд с момента возникновения этой мысли, особенно подкрепленной соответствующими обоюдными символами и действиями, у него возникают полноценная эрекция и способность осуществить эту идею. Задумайтесь: всего 10–15 секунд нужно мужчине, чтобы переключиться, например, с любимой работы на любимую женщину…

Есть одна уникальная особенность полового члена, отличающая его от всех других органов человеческого тела. Она состоит в определенной самостоятельности пениса. Со времени приобретения разума мужчина был крайне поражен и озадачен: у него имеется наружный орган, который не подчиняется его воле. Мало того, что им нельзя выполнять движения — как рукой, ногой или шеей, так он еще и проявляет своенравность, поднимаясь, увеличиваясь и твердея по своему усмотрению. Человек тогда еще не понимал всей сложности регуляции этого органа, в которой задействованы головной мозг, включая психику, спинной мозг, половые гормоны, эндотелиальные факторы. Оказалось, что эрекция, столь необходимая в определенные моменты, может без согласия мужчины и явной причины ослабеть или вовсе исчезнуть, повергнув любовника в полное смятение, заставив испытывать глубочайшее смущение и унижение. Напротив, возникнув в совершенно неподходящей ситуации и обстановке, она вызывает сильный конфуз.

Эрекция, произошедшая без явных соответствующих намерений мужчины, способна побуждать его к определенным действиям. Врачи шутят, что пенис — самый «ленивый» (сравните, сколько времени он работает по сравнению с сердцем или легкими) и вдобавок самый «капризный» орган нашего тела.

Спит мужик после застолья. Захотелось мочиться. С усилием встает, смотрит на член, с укоризной говорит: «Вот видишь, когда ТЕБЕ надо, я же встаю!»

Этот конфликт между мужчиной и его пенисом настолько явный и острый, что породил закономерный вопрос: «Кто кем управляет — я им или он мной?» Над этим феноменом задумывались крупнейшие мыслители человечества. В труде «О граде Божьем» (426) Блаженный Августин (354–430) писал: «Порой желание приходит незвано. А иной раз оно покидает задыхающегося от страсти любовника, и, хотя ум его горит желанием, тело его холодно». Ему вторит Леонардо да Винчи: «Часто мужчина спит, а половой член бодрствует. Нередко мужчина желает им воспользоваться, но он не желает подчиняться; и нередко он желает, но мужчина ему это запрещает. Нет сомнений, что пенис сам решает, что ему делать, что он — сам себе господин». Похожие соображения высказывает и Мишель Монтень (1533–1592): «Не без основания отмечают своенравие этого органа, так некстати оповещающего нас порой о своей готовности, когда нам нечего с ней делать, и столь же некстати утрачивающего ее, когда мы больше всего нуждаемся в ней». Завершаем парад подобных суждений цитатой Альберта Эйнштейна (1879–1955): «Суть заключается в том, что верхняя половина человека думает и планирует, тогда как нижняя половина определяет нашу судьбу».

Джон Уилмот, граф Рочестер (1647–1680) вел весьма распутную жизнь и, будучи остроумным человеком, после неудачной половой близости обратился к своему непокорному пенису:

Интересно отметить различия мужского и женского отношения к эрекции в психологическом и социальном аспекте.

Мужской взгляд на эрекцию соперников отличают соревновательность, завистливость, пренебрежение. А на собственную — гордость, удовлетворение, стремление к признанию достижений. Или его охватывают противоположные эмоции: волнение, огорчение, досада, стыд и, апогей, — бессмысленность существования. Этот широкий спектр психических реакций во многом формирует самооценку мужчины, а нередко оказывается причиной глубоких психологических, сексуальных и социальных проблем. Почти во всех цивилизациях свободный и заинтересованный женский взгляд на эрекцию считался непристойным и подвергался осуждению. Закончим главу на мажорной ноте.

Приведенное высказывание Юнга объясняет различие между половым членом — анатомическим органом — и фаллосом. Вполне обоснованно мужское отношение ко всем сексуальным проявлениям считается фаллоцентрическим, то есть сосредоточенным на половом члене и достижении оргазма. В процессе познания мира многие явления изумляли сознание первобытного человека: огонь, град, молнии, гром. По-видимому, одним из поразивших его открытий было обнаружение уникальных свойств принадлежащего ему органа — полового члена. Мужчина обнаружил, что он свободно может управлять всем своим телом: ноги и руки сгибаются, голова вертится; в общем, все слушается и подчиняется. Только один орган живет своей самостоятельной жизнью: из мягкого и маленького становится твердым и большим, ни мысленным приказам, ни увещеванию не подчиняется, да к тому же доставляет весьма приятные ощущения.

Из этого непонимания и восхищения постепенно формировался фаллический культ — поклонение половому члену и его обожествление, которые были широко распространены у многих народов. Эрегированный же член (фалл) приобрел символическое значение, выражая мощь, силу, власть, и стал основой некоторых религиозных верований и обрядов. Формированию этого культа способствовало осознание Homo sapiens роли пениса в воспроизводстве потомства (примерно 200–30 тыс. лет до н. э.) и, конечно, те телесные удовольствия, которые он приносит.