Валерий Новоселов - От испанки до COVID_19. Хроники нападений вирусов

Частым осложнением тяжелой формы COVID-19 может быть почечная недостаточность и нарушение работы системы кровообращения.

Ясно, что COVID-19 поражает эндотелий сосудов, из-за чего развивается острый респираторный дистресс-синдром. Это состояние, которое может возникать при самых разных заболеваниях. Как бы ни назывался механизм гибели пациента — ДВС-синдром, ТОРС, ГФС, вирусная пневмония, альвеолит или даже васкулит — дьявол тут лишь в деталях.

Именно так и гибли от испанки в 1918–1919 годах. Патологоанатомически это неспецифические изменения, что очень важно и говорит мне, что следует срочно начать изучение ответа организма, отрабатывать все его стадии, и это даст нам возможность на него влиять.

Что касается лекарственного лечения, ученые не смогли подтвердить пользу широко используемых гидроксихлорохина или хлорохина (ГХХ), когда они применяли их отдельно или вместе с макролидами для лечения пациентов с COVID-19. Исследовали 96 032 госпитализированных пациента (средний возраст 53,8 года, 46,3 % из них женщины). 10 698 (11,1 %) пациентов умерли в больнице. После учета множества факторов (возраст, пол, раса или этническая принадлежность, индекс массы тела, наличие сердечно-сосудистых заболеваний, диабета, заболеваний легких, наличие в анамнезе курения, иммунодефицита, исходная тяжесть заболевания) по сравнению с контрольной группой прием гидроксихлорохина, гидроксихлорохина с макролидом, хлорохина отдельно и хлорохина с макролидом сопровождался повышенным риском развития желудочковой аритмии (89).

После того как ВОЗ приостановила исследование эффективности противомалярийного препарата гидроксихлорохина в лечении коронавирусной инфекции, регуляторы во Франции, Италии, Бельгии и Великобритании предписали прекратить использовать это лекарство в терапии пациентов с COVID-19.

Журнал The Lancet выпустил статью об использовании хлорохина и гидроксихлорохина в лечении COVID-19, где не только не была показана эффективность препаратов, но даже было установлено, что летальность среди принимавших эти препараты пациентов выше, чем в контрольной группе (89).

История этого препарата в нашем повествовании такая. Доктор Рауль из Марселя предложил использовать очень старый противомалярийный препарат для лечения новой вирусной инфекции. Такое случается. Нужно сказать, что Франция веками связана с Африкой, поэтому обращение к теме малярии записано на подкорке. И как только врач дал рекомендации в ролике на YouTube, ВОЗ начала клинические испытания данного препарата для лечения COVID-19. Но, когда появилась статья в журнале The Lancet, организация сразу объявила об остановке исследований. А когда журнал снял статью, она снова возобновила испытания. Это говорит об отсутствии четкой позиции у ВОЗ и ее лидера и, наоборот, о том, что это мнение сильно зависимо от невнятного мнения кого угодно.

The Lancet, как и многие научные журналы, тоже требует того, чтобы на него обратили внимание. А что, по сути, в них научного? И сколько там мошенников, никто не знает. Но то, что мнение журнала зависит от слов президента США и известности того или иного автора, совершенно очевидно.

Когда появилась статья о том, что препарат не оказывает никакого влияния на течение COVID-19 и даже может явно негативно воздействовать на здоровье пациентов, все обратили внимание на то, что это сомнительное исследование. А в ответ ученые указывали, что сам препарат старый и давно используется. Однако то, что он применяется совсем не при вирусных инфекциях и тем более никогда не использовался при COVID-19, так как вирус новый и в силу этого исследований клинической эффективности просто не могло быть, забывали упомянуть.

И то, что гидроксихлорохина не хватало в связи с ажиотажным спросом даже в крупных аптечных сетях Москвы, это уже непреложный факт. Пока специалист по малярии и генеральный директор ВОЗ в одном лице завел планету в тупик своего мышления, человечество влило в себя мегатонны ненужных и опасных для здоровья и даже жизни антималярийных средств без какой-либо подтвержденной эффективности.

Замечу, что эти препараты в самой Африке стоят буквально копейки. А каждый, кто ездит туда, только не на пляжи Египта, а в настоящую и жесткую Африку, туда, где свирепствует малярия, знает, что плазмодий — это не вирус, а препараты для профилактики малярии и ее лечения — это не подарок, а тяжелейшая нагрузка на организм. А теперь в мировом здравоохранении говорят о приеме этих средств пациентами с гипоксией.

15 июня Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) отозвало разрешение на использование в чрезвычайной ситуации хлорохина и гидроксихлорохина для лечения госпитализированных пациентов с COVID-19, когда клиническое исследование было недоступно или участие в нем было невозможно. Агентство определило, что юридические критерии для выдачи такого разрешения больше не выполняются. Основываясь на своем анализе и появляющихся научных данных, FDA определило, что хлорохин и гидроксихлорохин неэффективны при лечении COVID-19. Кроме того, в свете продолжающихся сообщений о серьезных побочных эффектах потенциальные преимущества хлорохина и гидроксихлорохина больше не перевешивают известные и потенциальные риски при их использовании. Они противоречат нормативному стандарту для выдачи разрешения на экстренное использование. Управление перспективных исследований и разработок в области биомедицины (BARDA) при Министерстве здравоохранения и социальных служб США по согласованию с FDA направило письмо с просьбой отозвать разрешение на основании новейших научных данных (90).

Самая важная особенность нового вида коронавируса в том, что он фактически влияет на состояние всех органов и систем человеческого организма.

И чем больше мы узнаём о COVID-19, тем больше возникает вопросов. Почти все они пока остаются без четких ответов (91). Но важная и пока недооцененная способность нового коронавируса, а многие врачи уже рассматривают болезнь именно как васкулит, заключается в том, что вирус влияет на состояние всех органов в нашем организме. Поэтому история получит продолжение и станет намного сложнее, чем видится сегодня: будет множество людей с фиброзом легких, миокардитом, заболеваниями почек и нервной системы. И они будут нуждаться в лечении до конца жизни (92).