Л Цветкова - Мозг и интеллект: Нарушение и восстановление интеллектуальной деятельности

Прежде всего исследовалась сохранность (несохранность) понимания смысла текста арифметических задач больными с различной локализацией поражения мозга, изучалось влияние понимания смысла задачи на процесс ее решения, а также роль различных областей мозга в реализации процесса понимания. Ответы на эти вопросы не только обогащают наши представления о психологической структуре интеллектуальной деятельности, механизмах ее нарушения и связях ее с мозгом, но вносят определенный вклад в разработку путей и методов преодоления дефектов мыслительного процесса при локальных поражениях мозга.

Ниже перейдем к краткому анализу полученных данных.

Во II серии опытов, в которой от больных требовалось прочитать, сравнить предъявленные им задачи, отличающиеся только конечным вопросом, и оценить, одинаковые они или разные, мы получили следующие данные. Больные с теменно-затылочным поражением мозга по результату выполнения задания не отличались от группы здоровых испытуемых. Так же как и здоровые испытуемые, при чтении и анализе задачи больные этой группы обращали свое внимание на ее конечный вопрос. Но в отличие от здоровых больные, прежде чем ответить на вопрос — одинаковые или разные предъявленные им задачи, — нуждались в осознанном и длительном анализе текста задачи. Нередко они сразу находили правильный ответ, но непременно пытались путем анализа логико-грамматической структуры текста проверить себя и убедиться в правильности своего ответа. Анализ текста задачи с целью более точного ее понимания в этих случаях протекал на уровне «понимания-объединения», но не задачи целиком, а лишь ее вербальной стороны. Эта серия опытов показала, что при поражении теменно-затылочных отделов мозга способность к дифференцированному восприятию задач по их конечному вопросу первично не нарушается, но процесс распознавания протекает на произвольном уровне, медленно, осознанно и развернуто.

В серии опытов, в которых требовалось выбрать один конечный вопрос из нескольких к заданному условию задачи, больные этой группы также продемонстрировали полную состоятельность. Выполняя задание, они 2–3 раза прочитывали текст последовательно, а не одновременно решая «логико-грамматические задачи» путем повторения сначала отдельных элементов или частей текста, а затем наступала возможность повторения всей задачи целиком. После этого больные пересказывали своими словами содержание и смысл задачи и затем приступали к выбору нужного вопроса путем последовательного соотнесения каждого вопроса с условием задачи. В этом случае, вероятнее всего, протекают совместно два вида процесса понимания: понимание-узнавание и понимание-гипотеза; основное содержание мыслительной деятельности составляют действия по выдвижению гипотез по решению задач.

Были и два вида исключений из общего, характерного для этой группы больных поведения в ситуации выполнения задания. Некоторые больные могли после первого прочтения условия за дачи и всех вопросов сразу найти адекватный задаче конечный вопрос. Однако в этом случае больные, во-первых, были не уверены в правильности выполнения задания и, во-вторых, они могли рассказать только суть, по их словам, задачи, т. е. общий ее смысл.

Второе исключение составляли больные, которые так и не могли с уверенностью найти адекватный условию задачи конечный вопрос, однако уверенно отбрасывали неадекватный. Этот вид поведения встречался, когда и условие, и вопрос к задачам были более сложными со стороны грамматики. Особенно это касается таких конструкций, как во сколько раз больше (меньше), на сколько и др.

Приведем пример.

Больной 3. (данные ист. болезни см. выше).

Больному дается условие задачи: «Когда из хорового кружка ушли 7 человек, то в нем осталось 25 человек». Больной медленно вслух несколько раз читает условие задачи. Затем берет карточки, на которых написаны вопросы, и последовательно соотносит каждый вопрос с условием задачи, читая снова вслух и задачу, и вопрос.

Данные вопросы. — Выбор больного.

1. Сколько человек осталось в кружке? — 1. Так ведь это есть в условии задачи.

2. Сколько было в кружке мужчин? — 2. Это мы не можем узнать. Нет, не знаем сколько женщин ходит.

3. Сколько человек ушло из кружка? — 3. Это известно.

4. Сколько человек было в кружке сначала? — 4. Вот этот вопрос подходит. Знаем.

5. На сколько человек в кружке было больше, чем осталось? — 5. Ой, это трудно. — На сколько больше? Больше, чем осталось? А что такое «чем»? Трудный вопрос. Вроде на 25 больше, не знаю, но связать с условием можно. Правда, не знаю точно.

Из выписки из протокола видно, что больной выбрал адекватный задаче конечный вопрос; видно также, что процесс выбора вопроса является произвольной осознанной деятельностью, в высшей степени развернутой по своему психологическому и операциональному составу. Обращает внимание также и наличие контрольных действий больного по выполнению задания, критичное отношение к своим ошибкам.

Подобные данные о первичной сохранности у больных этой группы понимания конечного вопроса, его содержания и взаимосвязи с условием задачи были получены и в следующей серии опытов, в которой требовалась самостоятельная постановка конечного вопроса (и его формулирование) к заданному условию задачи. Результаты опытов показали, что больные успешно справлялись и с этим заданием. Трудности заключались, как и в предыдущих опытах, лишь в перешифровки логико-грамматических конструкций на единицы смысла. Как только наступало понимание содержания и смысла задачи, так больные сразу же могли поставить адекватный конечный вопрос. Анализ материала этой серии также показывает, что и в этих заданиях процесс носит развернутый, произвольный и осознанный характер.

Нередко больные, чтобы сформулировать нужный конечный вопрос к задаче, должны были последовательно выполнить ряд осознанных взаимосвязанных операций: вслух прочитать по частям условие, понять грамматические элементы текста, соотнести отдельные части условия, повторить задачу целиком и т. д. Только так, последовательно выполняя одну операцию за другой, шаг за шагом, больные подходили к полному пониманию содержании и смысла задачи, что незамедлительно вело к постановке ее правильного конечного вопроса.

Нередко стратегия была иная — больные сначала в процессе анализа условия задачи формулировали промежуточные вопросы, а на их основе ставили адекватный конечный вопрос. Психологический смысл второй стратегии в выполнении задания заключается в том, что промежуточные вопросы играли здесь роль смысловых (материализованных во внешней речи) опор, с помощью которых больные достигали положительного результата.