В.П Осипов - Курс общего учения о душевных болезнях

Выше уже было указано, что в большинстве случаев репродукции отли­чаются лишь приблизительным тождеством; чем чаще известные представле­ния воспроизводятся, тем эти воспроизведения могут быть точнее; тождествен­ность же устанавливается по совпадению наиболее характерных или, вернее, запечатлевшихся признаков. То же самое относится и к процессу узнавания или признания предмета знакомым, т. е., отождествления его с выплывшим о нем представлением, приобретенным уже раньше; вид действительного пред­мета может не совпадать в деталях с представлением, но если его умственный образ совпадает с действительностью в главных чертах, то предмет прини­мается, как знакомый; только детальное знакомство с предметом создает точное о нем представление, и нередко мысль о точном соответствии воспро­изводимого образа с предметом реальной действительности является в значи­тельной степени иллюзией; верность этого положения доказывается тем, что если приходится устанавливать тождество не одного предмета с представле­нием о нем, а узнать один из двух или большего числа очень сходных между собою предметов, то это нередко бывает связано с непреодолимыми за­труднениями.

Весьма иллюзорным является воспроизведение различных периодов вре­мени; одни периоды времени представляются в воспоминании более продол­жительными, другие — более короткими, несмотря на то, что в действитель­ности они были одинаковой продолжительности. Более продолжительными кажутся те периоды времени, которые связаны с количеством событий, по­служивших источником многочисленных впечатлений и переживаний; те же промежутки времени, которые бедны впечатлениями, являются в воспоминании краткими; это об'ясняется тем, что в первом случае период времени вос­производится, как ряд воспроизведений, связанных с переменами сознания, во втором же случае период времени воспроизводится суммарно, как одно целое. В действительном переживании наблюдается обратное явление — пе­риоды времени, богатые впечатлениями, кажутся протекающими быстрее, чем периоды времени, бедные впечатлениями. В справедливости сказанного может легко убедиться каждый, сравнив в воспоминании продолжительность не­скольких периодов своей жизни, длинных или коротких (годов, дней); каждый может также проверить, как быстро протекают дни, недели и месяцы, запол­ненные многочисленными воспоминаниями, и как медленно тянутся даже ми­нуты, напр. ожидания?

Специальные исследования (Stern, Нечаев) показывают, что вос­произведение сложных об'ектов, напр., содержания показанных картинок, про­исходит с известными дефектами, как со стороны полноты, так и со стороны правильности воспроизведения; воспроизводятся даже такие предметы, кото­рых на картинке не было, а иногда в то же время остаются незамеченными некоторые несообразности, намеренно изображенные на картинке. Степень дефектов воспроизведения связана с направлением внимания наблюдателя, с особенностями его памяти. Лица, воспроизводящие воспринятые ими впечат­ления, сначала передают то, что более всего привлекло их внимание; больше неправильных ответов получается тогда, когда они начинают давать ответы на вопросы, касающиеся деталей содержания показанных им картинок; при этом содержание картинок нередко искажается весьма существенным образом: предметы, изображенные на картинках, оказываются не на своих местах, изменяют свой цвет, одних предметов не оказывается вовсе, зато появляются такие, которых на картинке не было совсем.

Аналогичные несовершенства памяти обнаруживаются, конечно, не толь­ко при лабораторных опытах, но сплошь и рядом встречаются в действительной жизни. Особенное значение имеют рассматриваемые ошибки, когда дело идет о свидетельских показаниях, часто имеющих важное и решающее значение для участи подсудимого. Мне лично известен случай, когда врач, давая на суде показания о болезни одного из своих многочисленных пациентов, нахо­дившегося тут же, самым искренним и убежденным тоном рассказал то, что относилось к совершенно другому пациенту. Экспертиза тотчас же обнару­жила эту совершенно понятную и неумышленную ошибку. С такими бессозна­тельно-неправильными и ненамеренно-неверными и ошибочными показаниями приходится считаться каждому, судье. Gross 215) в своей криминальной пси­хологии и Hoche 216) в судебной психиатрии уделяют особое внимание рас­смотрению психологии таких ошибочных свидетельских показаний и указы­вают некоторые приемы, уменьшающие, а иногда и исключающие ошибки; к числу таких приемов относится, напр., допрос свидетелей на месте преступле­ния и. нек. др.

Есть еще вид ошибок или, точнее, обманов памяти, выражающийся в т. наз. двойных, или двойственных воспоминаниях; но этого рода об­маны памяти принадлежат к области патологии памяти, и потому о них будет сказано впоследствии.

Обратимся к рассмотрению биологической основы памяти. Что происхо­дит в центральной нервной системе при этом сложном психическом процессе, с какими изменениями он связан?

На этот вопрос до настоящего времени нельзя ответить с желательной категоричностью, а можно лишь предлагать более или менее обоснованные гипотезы; при этом следует признать, что новейшие ученые в этом направле­нии по существу дела ушли очень недалеко от ученых прошлого, правда, не столь давнего, которые принимали, что память есть “свойство организованной материи” (Hering, Hensen). Ribot 76*) обращает внимание, что центральная нервная система содержит около 1200 миллионов нервных клеток и от 4—5 миллиардов нервных волокон, что составляет прекрасную систему деятельных элементов, в которой беспрерывно происходят процессы освобо­ждения живых сил и разряды. В этих элементах под влиянием процессов восприятия и других возбуждений устанавливаются известные динамические сочетания, являющиеся своего рода отпечатками, расположениями, лежащими в основе процессов памяти; в самых клетках при этом происходят различные неизвестные по существу изменения или модификации.

Трудно представить себе возможные пределы памяти, принимая во внима­ние грандиозное количество нервных клеток, в которых возможны изменения, и особенно количество возможных динамических сочетаний между нервными элементами. В чем заключаются рассматриваемые состояния нервных элемен­тов — совершенно неизвестно, так как микроскопические исследования не дают достаточных указаний в этом направлении, но Ribot полагает, что сохранение состояний нервных элементов, устойчивость этих сочетаний, обусловливается питанием этих элементов, обеспечивающим “нормальную кон­ституцию” мозга, от которой зависит удовлетворительная работа памяти; про­цессы воспроизведения Ribot связывает с явлениями кровообращения.