Шарон Моалем - А что, если они нам не враги? Как болезни спасают людей от вымирания

Во всяком случае, такого мнения придерживается большинство ученых.

Но Элейн Морган никогда не шла за толпой, и общепринятое мнение ее не убедило. Морган – плодотворная писательница из Уэльса – впервые заинтересовалась темой эволюции более тридцати лет назад. Книги, описывавшие гипотезу саванны, сразу же вызвали у нее скептическую реакцию. Так, например, она никак не могла понять, с какой стати эволюция – которая так озабочена вопросом размножения – стала бы руководствоваться исключительно потребностями мужских особей. «Слишком много внимания уделялось самцам, – вспоминает Морган свое впечатление. – Утверждалось, что ключевой была эволюция мужчины-охотника. Тогда я начала думать, что они все ошибаются». Разве женщины и дети не должны были оказывать на эволюцию как минимум такое же влияние?

Если вам нужен краткий ответ, то да. Без сомнения, должны.

К тому времени, как Морган стала ставить под сомнение гипотезу саванны, она уже прочно укоренилась в научном сообществе. И как это обычно происходит со всеми хорошо укоренившимися гипотезами, тех, кто пытается их опровергнуть, обычно либо игнорируют, либо высмеивают. Однако это не могло остановить неугомонную Элейн Морган. Уверенная, что такой взгляд на эволюцию был полной бессмыслицей, она задалась целью написать книгу, в которой бы были описаны все недочеты этой теории. Морган вовсе не собиралась претендовать на создание научного трактата. Элейн решила атаковать гипотезу саванны самым мощным оружием против снобов – здравым смыслом.

Книга «Происхождение женщины» была опубликована в 1972 году, и в ней Элейн резко раскритиковала идею о том, что поведение мужских особей было движущей силой эволюции. Человек начал ходить на двух ногах, чтобы преодолевать дистанции между источниками воды и пищи быстрее , чем на четырех? Ага, скажите об этом гепарду. Даже некоторые из самых медленных четвероногих запросто нас обойдут в беге наперегонки. Мы потеряли волосы, потому что мужским особям было слишком жарко охотиться на антилоп? Тогда почему у женщин волос еще меньше, чем у мужчин? И что насчет всех остальных безволосых животных, что бегают по саванне? Ах да, таких же больше нет. Все млекопитающие, лишенные волосяного покрова, живут в воде или, по крайней мере, любят поваляться в грязи – вспомните про бегемотов, слонов и африканского бородавочника. Приматы же все покрыты волосами. Занимаясь исследованиями для написания своей книги, Морган наткнулась на работы морского биолога по имени Элистер Харди. В 1960 году Харди предложил другую гипотезу, объясняющую то, почему наши эволюционные пути с другими приматами разошлись. Он предположил, что группа привыкших жить в лесу обезьян по какой-то причине оказалась изолированной на большом острове в районе современной Эфиопии и приспособилась к жизни в воде – они постоянно переходили и заходили в воду, плавали в ней и добывали в заводях пищу. Впервые эта идея пришла к Харди тридцатью годами ранее, когда он читал книгу профессора Вуда Джонса под названием «Место человека среди млекопитающих», в которой он задался вопросом о том, почему люди являются единственными сухопутными млекопитающими с подкожным жиром. Схватите свою кошку или собаку за бок, и ничего, кроме кожи, вы в руке не почувствуете. Харди был морским биологом и тут же установил прямую связь с морскими млекопитающими – такими как бегемоты, морские котики и киты, – для которых был характерен толстый слой подкожного жира. Он понял, что может быть только одна причина, по которой люди являются носителем признака, помимо них характерного только для водных или полуводных млекопитающих, – раньше мы проводили в воде гораздо больше времени, чем теперь.

Такие вот морские обезьяны.

Никто не воспринял теорию Харди всерьез даже настолько, чтобы ее оспорить. До тех пор, пока на горизонте не появилась Элейн Морган, которая отнеслась к ней достаточно серьезно, чтобы посвятить ей целых пять книг – пока что пять.

Морган решила взяться за дело серьезно. Вот в чем заключается суть акватической гипотезы, как ее теперь стали называть. На протяжении длительного периода времени наши предки проводили время в воде и рядом с ней. Они ловили рыбу и научились подолгу задерживать дыхание, чтобы нырять в поисках пищи. Способность выживать и на земле дала им в два раза больше возможностей избегать хищников, чем их сухопутным двоюродным братьям, – убегая от леопарда, полуводная обезьяна могла нырнуть в воду, а удирая от крокодила – скрыться в лесу. Обезьяны, проводившие много времени в воде, в ходе эволюции неизбежно встали на две ноги – это позволяло им дальше заходить в водоемы, продолжая при этом дышать, а вода обеспечивала дополнительную поддержку для тела, благодаря чему стоять прямо было проще.

Акватическая теория объясняет, почему мы, подобно другим морским млекопитающим, потеряли волосяной покров – чтобы наше тело было более обтекаемым, сопротивление воды стало меньше.

Она также объясняет выступающий нос и направленные вниз ноздри – это позволяло нам нырять. Единственным приматом с выступающим носом, помимо нас (разумеется, из тех, что нам известны), является обезьяна-носач – которая сама далеко от воды не отходит, любит бродить в ней на двух ногах и даже ныряет.

Наконец, акватическая теория может даже объяснить наличие у нас подкожного жира. Подобно другим морским млекопитающим, таким как дельфины и тюлени, он позволяет нам тратить меньше энергии, поддерживая себя на плаву. Человеческие дети также рождаются с гораздо бо́льшим количеством жира, чем детеныши шимпанзе иди макак. Так как этот жир становится дополнительной нагрузкой для матери, он должен был явно появиться по какой-то веской причине. Большинство ученых сходятся во мнении, что подкожный жир нужен для поддержания ребенка в тепле. (Помните про бурый жир? Тот самый генерирующий тепло жир, который обычно встречается только у человеческих новорожденных детей.) Элейн Морган убеждена, что этот жир не только помогает поддерживать младенцев в тепле, но также и удерживает их на плаву. Жир менее плотный, чем мышцы, поэтому чем больше жира, тем сложнее человеку утонуть.

Спорам относительно акватической теории не видно конца и края. Большинство антропологов определенно по-прежнему придерживаются гипотезы саванны. Если случается, что кто-то заводит разговор про живущих в воде предков людей, то без эмоций не обходится. За этими диаметрально противоположными мнениями ученые упустили из виду самое главное – а именно то, что гипотеза о полуводных обезьянах выдерживает любую критику. Речь вовсе не идет о том, что предок человека большую часть времени жил под водой и только время от времени выныривал на поверхность, чтобы вдохнуть воздух, подобно киту. Британский программист Алджис Кулиукас прочитал труды Морган после того, как его жена решилась на водные роды. Он был поражен, узнав, что многие ученые, ополчившиеся против теории Морган, открыто признавали вероятность того, что предки человека проводили время в воде и что это могло оказать свое влияние на эволюцию. Если они это признавали, то из-за чего тогда возникал весь этот сыр-бор?