Борис Цыганков - Психиатрия. Руководство для врачей

Однако в отечественной литературе еще С. С. Корсаков выделил сноподобное, или сновидное, состояние сознания (1901), отметив его некоторые отличительные особенности.

Онейроидное помрачение сознания сопровождается полной отрешенностью больного от внешнего мира при наличии ярких фантастических, грезоподобных переживаний сновидного характера. В сознании больных возникает самая причудливая смесь, с одной стороны, фрагментов реальности, а с другой — необычайных, калейдоскопически сменяющихся, изменчивых по своей фабуле представлений и образов. Симптоматика онейроида в целом очень напоминает сновидение по содержанию своей внутренней картины, но формируется как психоз, имеющий определенные стадии развития и особую динамику. Онейроидное помрачение сознания всегда сопровождается развитием либо депрессивного, либо маниакального аффекта, проявлениями кататонического ступора или возбуждения с последующей, различной по степени выраженности амнезией в отношении пережитого. Особенностью является то, что многие больные впоследствии могут дать сведения о том, что они «видели» и «слышали» во время болезни. При онейроидном помрачении сознания наблюдаются также изменение самосознания с перевоплощением «я» и диссоциация между стремительно развивающимися динамичными, как в сновидениях, фантастическими событиями и внешней неподвижностью (ступор) или бессмысленным растерянно-патетическим кататоническим возбуждением.

Развитию онейроидного помрачения сознания с кататоническими расстройствами предшествуют аффективные нарушения в виде депрессии или мании, сменяющиеся острым чувственным бредом интерметаморфозы, антагонистическим (манихейским) бредом. Клиническая картина онейроида развивается вследствие усиления непроизвольного фантазирования с наличием очень ярких представлений о различных необычайных, часто почти сказочных событиях: путешествиях, божественных превращениях, всемирных катаклизмах, войнах, космических полетах, межгалактических катастрофах, нашествиях представителей внеземных цивилизаций, суперроботов. Это может осознаваться и переживаться одновременно с реальными событиями, происходящими с больными на самом деле, и сопровождаться правильной ориентировкой в окружающем. В таких случаях говорят о начальном этапе онейроида — ориентированном онейроиде. Затем по мере углубления расстройства развивается онейроидное, или сновидное, помрачение сознания. Внешне у таких больных обращает на себя внимание полная отрешенность от окружающего фантастическим содержанием их переживаний, видоизменением своего «я», а затем его перевоплощением. Больные как будто бы загружены, окружающее проходит «мимо» них, не привлекает их внимания. Выражение лица соответствует характеру переживаний — это или радостное удивление, изумление, или ужас, оцепенение, или крайняя тревога. В зависимости от преобладания тех или иных переживаний, связанных с наличием либо иллюзорно-фантастических, либо грезоподобных явлений, можно условно говорить об иллюзорно-фантастическом или о грезоподобном онейроиде. Во многих случаях эти компоненты соединяются, и картина становится полиморфной. Совершенно очевидным является соответствие чувственных оттенков переживаний основному аффекту — радостные, сказочные и интересные перевоплощения сопровождаются экзальтацией, возбуждением; ужасы и катастрофы — депрессией с субступором или ступором (кататонической природы).

После разрешения психоза некоторые больные достаточно подробно рассказывают о картине пережитого онейроида, правда, не всегда помнят реальную обстановку. У других больных обнаруживается полная амнезия, но в дальнейшем появляются воспоминания о том, что с ними происходило.

С. Т. Стоянов вторым после В. Майер-Гросса в монографии «Онейроидный синдром в течении периодической шизофрении» (1968) подробно изучил и описал этот вид патологии, показав, что онейроидный синдром — итог предшествующих метаморфоз клинического расстройства со сменой стадий от бреда значения и интерметаморфозы до фантастического бреда и так называемого ориентированного онейроида, после чего развивается типичный онейроид. Приводим авторское наблюдение.

«Больная Т-на З. И., 1927г. р. Находилась в больнице им. П. Б. Ганнушкина с 8 ноября 1960 года по 3 апреля 1961 года.

Анамнез. Отец спокойный, общительный, чуткий человек. Мать раздражительная, вспыльчивая, злопамятная. Старшая сестра в связи с изменой мужа покончила жизнь самоубийством. Ранее была уравновешенной. Родилась пятой по счету. Вскармливалась искусственно, болела рахитом. Ходить начала в четырехлетнем возрасте, тогда же говорить. С того времени была бойкой, подвижной, общительной. В 6 лет перенесла коклюш. Училась с 8 лет, плохо: несмотря на усидчивость, с трудом запоминала. Окончила три класса польской школы. Затем, учитывая трудности учебы по иной программе в русской школе (местечко присоединилось к СССР в 1939 году), пошла в школу рабочей молодежи, но вскоре ее оставила. Работала гладильщицей белья в прачечной. В 1944 году была изнасилована, после чего заболела сифилисом. Лечилась в венерическом диспансере полтора месяца, затем четыре месяца получала амбулаторное лечение, после чего была принята на работу помощницей повара столовой. Всего до 1952 года прошла 12 курсов лечения (в последующем, во время беременности, — еще два курса).

Менструации с 19 лет, регулярные, болезненные. С 1947 по 1949 год дважды пыталась устроить личную жизнь, но неудачно. Все время работала поваром, получала премии. Была живой, веселой, общительной, чуткой. Ходила на танцы, посещала кино и театры. В 1953 году поехала в геологическую экспедицию на Дальний Восток. В 1953 году перенесла атаку суставного ревматизма. В 1956 году вышла замуж. Жизнь сложилась хорошо. Имела четыре беременности, из них три окончились криминальными абортами, одна — нормальными родами. Родила здорового мальчика. Домой из роддома вернулась в хорошем состоянии, ухаживала за ребенком, вела хозяйство, недосыпала. Через полтора месяца после родов больной стало казаться, что за ней идет слежка. В это время заболела фурункулезом, затем гриппом. С середины февраля 1959 года появился безотчетный страх, снились кошки и собаки, сидящие в углу комнаты. Проснувшись от страха, старалась не смотреть в угол комнаты.

17марта стала растерянной, металась с ребенком по городу, брызгала его водой "от страха". Поехала к священнику отслужить службу, чтобы снять "порчу". Пересаживалась на трамваи, идущие в противоположных направлениях. Кричала: "Спасите ребенка!" Прощалась с городом: "Прощай, меня увозят на кладбище" Ждала, что ее будут распинать на кресте. Считала, что всех мужчин и женщин положили на аборт. Была госпитализирована в Хабаровскую психиатрическую больницу. Там была дезорганизована, возбуждена, галлюцинировала. Отмечался фебрилитет. Лечилась антибиотиками, аминазином. Об этом периоде помнит смутно. Думала, что находится в тюрьме, как будто привязана к кровати. Считала, что на нее действуют электрическим током. Затем пережила состояние, в котором ощущала себя летящей в самолете. Слышала гул мотора: лежала там на электрической кровати и была предупреждена, если двинется — умрет. Разговаривала с сопровождающими ее врачами. Затем видела себя лежащей в больнице в Индии, где ей предоставляли исключительно хорошие условия. Отсюда вновь летела на самолете в Советский Союз в сопровождении тех же врачей.