Кэтрин Култер - Портреты гомеопатических препаратов (часть 1)

Если окружающие мало требуют от неё, то она ведет себя приветливо и по-дружески, но если их требования могут угрожать её психическому или физическому благополучию, то она объявляет себя слабой. Если нажимать и дальше, то она становится «раздраженной и злой… и с наилучшими намерениями с легкостью удаляется» (Ганеман).

В то время как некоторые рассматривают такое проявление как эгоизм («склонность к эгоизму», Геринг), это является также и неагрессивным способом человека защитить себя от эмоциональной травмы. Это не мошка Natrum muriaticum, которая продолжает сгорать в пламени свечи из чувства вины, высоких чувств или простого невроза, подвергая себя эксплуатации, оскорблениям или ранениям помногу раз; она и не вынуждает других к установлению близких отношений, поскольку слишком быстро или слишком сильно вовлекается в такие отношения и в результате этого страдает (Phosphorus, и снова Natrum muriaticum). He является это поведение и следствием лености, подобной Calcarea carbonica. Просто Silicea знает свои пределы, знает, как сохранить свою нервную энергию и защитить себя от ненужных психологических нагрузок.

В профессиональной жизни ей также не хватает предприимчивости. Она предоставляет другим искать возможности, завладевает наиболее интересными (и много требующими) делами, и временами даже они могут сдвинуть её с правильной позиции.

Таким образом, она явно не агрессивна и не самоуверенна. И скорее отступит, чем будет противостоять ситуации, которая не совсем хорошо соответствует её чувствам и восприятию. Она «нетерпима к критике… (и) возражениям» (Кент) и обычно пассивна. Возможно, это вызывается как чувством неуверенности, так и отсутствием агрессивности.

Удивительно, что Кент помещает Silicea (одно из двух лекарств, а вторым названо Aloe) под рубрикой «нетерпимость к возражениям; не может удержаться от насилия». Многие гомеопаты поместили бы в этом списке Nux vomica, Aurum metallicum, Sepia, Tuberculinum, Ignatia и многие другие, но не Silicea.

Под давлением или, возможно, под влиянием «настойчивых советов», которые придают смелости, она собирается с силами, чтобы утвердить себя и противостоять миру, начинает трястись и становится багровой от ярости (в противоположность Sulphur и Natrum muriaticum, которые становятся пурпурными), но при этом все равно походит на «мышь», которая пищит и не представляет большой угрозы. Silicea испытывает такой же страх конфронтации, как Natrum muriaticum и Staphisagria. Но там, где двое последних как одержимые не способны успокоиться, пока не выступят против своего врага, потому что бесконечные терзания из-за оскорбления лишают их душевного спокойствия, Silicea в подобных обстоятельствах не чувствует необходимости конфронтации и хочет прежде всего, чтобы её оставили в покое. Однако она достигает своей цели спокойным путем и (как это было с тем несчастным ребенком в школе-интернате), в конце концов, заставляет других считаться с ней на её собственных условиях. Также демонстрирует свои гнев и возражение лучшим образом, чем Natrum muriaticum и Staphisagria, чьи неуклюжие вспышки гнева, проявляемые не ко времени, менее эффективны.

Упорство, надёжность и настойчивость часто проявляются у неё с ранних лет в добросовестности. Ещё в яслях ни один другой ребенок (даже Arsenicum album) так старательно не чистит свой стол, как Silicea, и даже ребенок более старшего возраста не бывает так внимателен, обязателен и заботлив, как Silicea, по отношению к своим младшим братьям и сестрам. То же самое можно сказать и о взрослом. Встретившись на своём пути с какой-то новой задачей, Silicea колеблется, чувствует себя неуверенно, жалуется на свою некомпетентность, но затем собирается с силами и выполняет все добросовестно и со знанием там, где другие, казалось бы, более многообещающие, просто дают заверения, а потом выражают сожаления по поводу невыполненной работы.

Один пациент, чья страсть к повышению культуры заставила его перепахать всю литературную классику, посещать музеи, концерты и театры в таком объеме, что в это просто трудно было поверить, сказал о себе: «О, да! Я действительно добросовестный, если не говорить ни о чем другом, я действительно добросовестный и старательно последую вашему совету. Только, пожалуйста, объясните мне, с какой целью я должен стараться!» Другая пациентка рассказала о своей вновь приобретенной привычке лежать по утрам по полчаса в постели перед вставанием, хотя она предпочитала бы быстро включиться в действие («хуже от лежания в постели по утрам», Кент), «потому что я прочитала в одном, наверное, шарлатанском журнале, что это обязательно для здоровья».

К несчастью ступни у этой женщины были гораздо менее приятные, чем её остроумие, а дурно пахнущие ступни («невыносимо дурной, кислый или гниющий запах», Геринг) с разъедающим потом, который проходит сквозь носки и кожу обуви, является ведущим симптомом этого лекарства. У Thuja ступни также издают сильный запах, но запах пота Silicea даже более едкий, сильный и устойчивый. Когда врач отчаянно ищет физические симптомы, чтобы подтвердить часто ускользающий диагноз Silicea, то его часто избавляет от сомнений запах нижних конечностей этого типа (пот обычно «кисло пахнущий» или «отвратительный», Кент).

Silicea может зайти слишком далеко и стать «добросовестным по мелочам» (Кент — жирным шрифтом). Там, где Arsenicum album может потратить несколько часов, упаковывая и переупаковывая чемодан «точно, как надо», там Silicea может потратить целую неделю.

Плотник-любитель, который болел гидроцеле, был признан Silicea по тому признаку, что он тратил несоответственно много времени и внимания на самые простые домашние ремонтные работы. Ему требовалось несколько дней на ремонт протекающего крана, а для того, чтобы навесить дверь или полочку в кухне, ему требовалось не менее недели.

Эта сверхдобросовестность по поводу мелочей, которая, без сомнения, отражает беспокойство и нежелание встречаться с крупными проблемами, карикатурно изображена в юмористической серии рисунков журнала «Пинатс», показывающих собаку Снупи в качестве писателя. Сидя с пишущей машинкой на крыше своей собачьей будки, он начал писать «Великий Американский роман». Первым его словом было местоимение «Это». Подумав немного, Снупи переделал его на «Когда». Затем порвал страницу и начал снова с артикля. На последнем рисунке он говорит себе с удовлетворением: «Хороший писатель иногда тратит на поиски правильного слова много часов».

Конечно, иногда и Silicea устает от мелочей и чувствует стремление Sulphur охватить широкие понятия и философские системы. Но в этом он может проявлять своё стремление к «мужеству» и похож на муравья, захватившего слишком большую щепку и доблестно с ней сражающегося, но не могущего по-настоящему крепко её ухватить. Для человека в состоянии такой интеллектуальной и философской путаницы сильнодействующий кристалл кварца является первейшим после Sulphur лекарством.