Наталья Бехтерева - Магия мозга и лабиринты жизни

Если бы кто-то сейчас, судя по сегодняшней активности участия в проблеме, начал решать, кто из «трех богатырей» пришел в нее раньше, кто позже, я думаю, для установления истины пришлось бы перебрать все варианты: они равновероятны. А на самом деле Святослав Всеволодович Медведев пришел формально в проблему, именно в проблему, а не в отдел, много позже остальных. Уже тогда, когда был кандидатом физико-математических наук и поработал немножко в области физики твердого тела.

Еще в 16 лет, до поступления в университет на физический факультет, он спрашивал меня: «А смогу ли я после университета работать по проблеме мозга человека?» Я отвечала «да», и не потому, что всерьез планировала это сбывшееся будущее. Если позволите, я стала рабой своего обещания, что, впрочем, для меня характерно – я стремлюсь выполнять обещания, особенно если это для кого-то важно. Святослав все годы в Физико-техническом институте жил нашими интересами, его душа, мысли были с нами, он читал то, что публиковали мы, и, взрослый, слушал взрослый вариант детских сказок об удивительном органе – мозге. И пришел. И понял, сейчас я имею право это сказать, как никто другой, ту стратегию, по которой должно развиваться познание мозга, и взял из моих рук эстафету в управлении изучением живого мозга, человека, став директором Института мозга человека РАН, созданного главным образом на основе наших научных и лечебных разработок. И вносит в широкую проблему «Здоровый и больной мозг человека» результаты своего, оригинального ви́дения ее.

Я знаю, кому и чем обязана в проблеме «Мозг и мышление». Подрастут молодые, будет яснее и их вклад, но я отдаю себе прекрасно отчет в том, что на этапе нейрофизиология – прижизненная нейрохимия должен был, для дела, появиться кто-то, кому интересы общего дороже своего отдельного. Были у меня надежды на других, именно на других, а не другого, но уж очень им дорогой казалась прежде всего своя научная линия (в чем, кстати, поскольку это превосходные ученые, нет ничего плохого). Сейчас я вижу, что путь Святослава Всеволодовича и должен был быть таким, но, когда мы остались один на один с будущим, я еще этого полностью не осознавала.

Среди моих учеников не только мужчины, но и женщины. Хотя женское ли это занятие? Лишь в том случае, если женщина не может иначе, – как актриса, писатель. Также и ученый. Здесь могут быть лишь те женщины, для которых наука – больше чем средство существования.

Где только не говорят об эффективности труда – и в научной, и в научно-популярной литературе, и в газетно-журнальной периодике. В том числе – и об эффективности научного труда. Конечно, эффективность труда есть результат многих составляющих. Но не буду сейчас повторять общеизвестные истины о технике, компьютерах, идеях. Человек рядом – вот что для меня всегда было главным. Мои сотрудники, о которых я писала, и те, которые стоят рядом с ними, о которых напишут они. Жертвенные, талантливые инженеры, которые выдерживают, наверное, частые упреки своих домашних из-за неиспользования своего интеллектуального потенциала на материальное благо семьи. Наверное, многого в этом плане натерпелся Сергей Георгиевич Данько.

А что сказать об Андрее Дмитриевиче Аничкове, по существу, создавшем принципиально новый стереотаксис? Ну как отблагодарить его за поистине базовый вклад в наши исследования? Благодарность таким людям – это прежде всего расширение возможностей работы. Он теперь – заведующий лабораторией. Одновременно он и заместитель директора Института мозга человека. Ушел из жизни блестящий ученый, наш сотрудник еще с «доинститутских» времен, профессор, лауреат Государственной премии, Леонид Иванович Спивак. О нем по разным поводам говорилось в тексте. Нам всем непереносимо тяжела эта потеря. Такой яркий человек, такой талантливый, такой настоящий. Спасибо ему за все, что он сделал, – это новая страница книги науки. А писать дальше эту книгу – не дописывать, а именно писать – будет его сын Дмитрий Леонидович Спивак, удивительно одаренный, красивый и тоже настоящий. И не только эту книгу, а, конечно, книги.

Мы, руководители, часто не замечаем, как много делают для нас сотрудники. А референты? Я бы хотела, чтобы обо мне хоть в какой-то мере судили по тем, с кем я в постоянном контакте, кто научился выполнять с улыбкой всю рутинную и обязательную работу. С улыбкой, без повторных просьб и вовремя. Я люблю этих своих двух очень разных и страшно нужных мне помощниц. Не ошиблась – именно люблю. В них есть все, чем должен обладать отличный референт, и удивительная, но сейчас почти потерянная у нас культура общения. Татьяна Ивановна, Раиса Васильевна, огромное вам за все спасибо!

Я видела традиционную форму японской культуры. В ней многое привлекательно, но иногда утомляет стереотипность приветливости, стереотипность, в которой не упрекнешь Раису Васильевну и Татьяну Ивановну. Если бы я была одной из тех популярных женщин-писательниц, которые сейчас, пожалуй, лидируют в художественной литературе (МакКаллоу, Бредфорд, Сайер…), написала бы я если не роман, то новеллы о моих наиболее близких помощницах.

Из молодых хороши многие – и одаренны, и трудолюбивы. Хотя и на расстоянии, меня бесконечно радует Ялчын Абдуллаев. Ялчыну по многим причинам труднее всех было попасть к нам, он очень к этому готовился – и приятно вспомнить, как красиво он работал у нас! Сейчас он в США, не сбежал, а уехал по моей рекомендации. Но задержался. Уж очень он хорош и там! Профессор Познер, с которым он провел первые годы, говорил мне во время Физиологического конгресса, как прекрасно работается с Ялчыном. Знаю. И верю, что его вклад в нашу проблему «Мозг и психика» будет заметен в мире. Стал известным ученым и работает в Швеции Евгений Лысков.

А сейчас начал расти в науке, «расправлять крылышки» мой аспирант Василий Ключарев – старается увидеть, где он нужен, не жалуясь на свои сложности, а их у него – паранаучных – уже было, к сожалению, немало.

Хочу надеяться, что и он, и многие другие талантливые наши молодые, несмотря на все сегодняшние трудности в работе ученых, достигнут больших вершин в необъятной проблеме «Мозг человека». Проблема ждет своих героев!

«…Так солгать могла лишь мать, полна боязни, чтоб сын не дрогнул перед казнью!» (М. Гартман).

По античному преданию, римский герой, который, стремясь показать презрение к боли и смерти, сам опустил правую руку в огонь.

Brazier М.А.В. 1) Architectonics of the Cerebral Cortex: Research in the 19th Century // Architectonics of the Cerebral Cortex / Ed. M.A.B. Brazier, H. Petsche. 1978. P. 9–29;

2) A History of Neurophysiology in the 17th and 18th Centuries. New York, 1984. 230 p.