Ольга Фатеева - Скоропостижка. Судебно-медицинские опыты, вскрытия, расследования и прочие истории о том, что происходит с нами после смерти

Мужчина тридцати четырех лет, с пятью огнестрельными ранениями, обнаружен в своей квартире. Элитный жилой комплекс со шлагбаумом, консьержем и заранее заказанными пропусками для гостей. Убитый – медийная личность, местный розыск на ушах.

После того случая я вывела свою формулу и говорю молодым экспертам, студентам или ординаторам, если приходится: «Ваша задача – сформировать свое ощущение о давности смерти и передать его доступными и принятыми в экспертизе терминами так, чтобы по этим записям другие эксперты могли восстановить именно ваше ощущение». И еще важно отличать, когда трупные явления на месте происшествия нужно записать с точностью до секунды, даже если они противоречат друг другу и здравому смыслу. Бывают редкие случаи, когда лишь за эту сумятицу и можно зацепиться.

Настойчивым розыскникам я объяснила, что в моих выводах будет написано, что смерть такого-то могла наступить за четыре – двадцать четыре часа до фиксации трупных изменений на месте происшествия, а без бумажки я взяла на себя смелость и высказала свои ощущения после чтения протокола и вскрытия трупа, что смерть, скорее всего, наступила за двадцать часов до осмотра, то есть вскоре после возвращения потерпевшего домой. Записи с камер отсмотрели в итоге все, среди соседей нашли-таки мальчика, который слышал хлопки в указанное время, а вот убийцу так и не поймали: попал он к убитому в квартиру не через дверь, в подъезд не заходил, по крайней мере, камеры его не зафиксировали.

В суды я ходила очень редко: один раз по поводу убитой женщины, которая пролежала в квартире месяц, второй – из-за адвокатов, сразу трех. После заседания судья шепнула мне, что раньше их было пять, а сейчас денег у подсудимого не хватает, слушанья тянулись уже год. По инициативе защиты была проведена комиссионная экспертиза, потом еще две независимых. Комиссионная экспертиза проводится в соответствующем отделе Бюро судебно-медицинской экспертизы группой экспертов с привлечением по необходимости врачей других специальностей. Выводы пишутся общие, под ними подписываются все участники, в случаях разногласий каждый эксперт формулирует свои отдельные выводы, но до такой сложной для следствия и суда ситуации стараются, конечно, не доводить. Независимых экспертов привлекают обвиняемые, защитники. Работают независимые эксперты в частных конторах или сами по себе, за свои услуги берут много денег и либо пишут то, что устраивает заказчика, притягивая за уши данные, раскапывая дополнительные сведения из малоизвестной литературы, либо стараются развалить первичное экспертное заключение, заставить суд усомниться в его правдивости. Чаще на всякий случай делают и то и другое.

По трупным пятнам выходило, что смерть наступила за два – четыре, максимум шесть часов до осмотра, по окоченению – за двенадцать – двадцать четыре часа. По отсутствию валика и вмятины давность смерти более одиннадцати часов. Звонили мне тогда с одним вопросом – когда?

Как-то в январе я вскрывала женщину, А.И., семидесяти четырех лет. А.И. обнаружена в подъезде девятиэтажного дома, на площадке девятого этажа около мусоропровода, в домашней одежде и тапочках. На шее несколько разнонаправленных, взаимопересекающихся тонких странгуляционных полос. Переломы хрящей гортани, резко выраженная острая эмфизема – вздутие – легких, то есть все признаки механической асфиксии, удавления петлей. С причиной смерти вопросов не возникло ни у кого, ни у независимых экспертов, ни у отдела комиссионных экспертиз. У следователя и прокурора не было вопросов и с обвиняемым, а вот сам обвиняемый никак не соглашался с обвинениями.

А.И. проживала в двухкомнатной квартире вместе с сыном, невесткой и полуторагодовалой внучкой. Невестку, то ли из Рязани, то ли из Евпатории, А.И. честно прописала, как и маленькую внучку. Сын работал, невестка сидела с девочкой, бабушка ей, конечно, помогала. Из магазина чего принесет, погуляет с коляской или дома с ребенком посидит, и покормит, и поиграет, и спать уложит. С невесткой и сыном, конечно, ругалась, а кто не ругается? Невестка сыну на мозг капала, чтобы мама их не трогала.

Были новогодние праздники, народ разъехался, кто-то по гостям. Мусоропровод отделен дверью, что очень удобно, запахи в квартиры не так тянет. Нашли бабушку соседи четвертого числа днем, вернулись откуда-то из поездки. Сына А.И. дома не было, он работал даже в праздники, семью надо обеспечивать. Дома оставались невестка с внучкой. Невестка показала, что не видела А.И. два дня, на Новый год они совсем разругались. «Но в коридоре, на кухне должны же были встречаться, – удивился следователь, – одежда бабушкина на вешалке висит рядом с вашей. Уж наверняка вы, когда дома, знаете, дома ли ваша свекровь». – «Мы вчера утром подумали, что она ушла в поликлинику там, или в магазин, или в гости к кому. Вот видите, ее пальто нет и ботинок». А пальто и ботинки в комнате у А.И. при входе, дверь не заперта. «Может, она к себе уносить стала, мы не заметили, не помещаемся все в маленьком коридорчике, зимой тем более, шубы, куртки, комбинезон у дочери, они такие сейчас, знаете, громоздкие». Сын с матерью виделся последний раз первого января. Второго, третьего и четвертого работал, уходил утром рано, возвращался поздно. А по вечерам он с матерью и так обычно не виделся, бабушка рано ложилась спать.

А.И. проживала в квартире вместе с сыном, невесткой и полуторагодовалой внучкой. Ее тело было обнаружено в подъезде девятиэтажного дома, на площадке девятого этажа около мусоропровода, в домашней одежде и тапочках.

Следствие установило, что именно сын задушил А.И. зарядкой от телефона. Мужчина вину свою не признавал и, откуда только деньги взялись, нанял пятерых адвокатов. Сын оговаривал жену, что она со свекровью никогда не ладила, никогда ее не любила. Невестка, наоборот, обвиняла мужа – он с матерью постоянно ругался, и денег у нее просил постоянно, и кричал, когда ж ты сдохнешь, – невестка с мужем и дочерью ютились в одной комнате. «А бабушка нам, – плакалась невестка, – всегда так помогала, так помогала. И одежку внучке покупала, и игрушки, а детские товары ведь сейчас, сами знаете, ой, какие недешевые, и в магазин всегда ходила. Злые соседи придушили бабку, она с соседями ругалась всегда. Крикливая была, на язык не воздержана и ругалась на всех – и в магазине ее продавцы боялись, и в поликлинику она только с руганью ходила. Да что уж говорить, на нас так кричала, на сына своего, на внучку, что там ребенок понимает? Что нельзя в ее комнате фотографии какие-то трогать? И на меня тоже ругалась всегда, уж я у нее во всем была виновата. Ну и пила, конечно, бабка, за воротник частенько закладывала, нет, не до запоев, конечно, но стопку всегда нальет. И сына своего спаивала, да и мне предлагала».