Владимир Кованов - Призвание

Зал заседаний ректората заполнен до отказа. После доклада проректора по учебной части А. З. Белоусова выступают заведующие кафедрами. Каждый из них горячо доказывает необходимость увеличить количество часов по его предмету и… уменьшить по другим. Правда, по каким конкретно — не говорит, не желая портить отношений с коллегами. Теперь декану предстоит учесть в новом плане все эти пожелания. Трудная задача…

Во второй половине дня у проректора по науке профессора В. М. Банщикова собираются представители гигиенических кафедр. Решается вопрос о хоздоговорных научных работах. Представители химических предприятий просят дать заключение о применении синтетических изделий в производстве, быту, сельском хозяйстве. Выполнение этих тем позволит кафедрам получить дополнительные средства на штаты, оборудование и приобретение экспериментальных животных. По предварительным расчетам главного бухгалтера, кафедра коммунальной гигиены может «заработать» 150—200 тысяч рублей в год. Это немалый вклад в наш строгий бюджет. Он откроет новые возможности, новые перспективы. И главное, научная деятельность сотрудников будет больше отвечать запросам практики, производства.

Кафедра коммунальной гигиены провела интересное в научном и практическом отношении исследование по гигиеническому обоснованию допустимого содержания определенных химических веществ в воде, где выращивается промысловая рыба. При разведении промысловой рыбы в прудах и озерах она не выдерживает конкуренции малоценной, но более жизнеспособной «сорной» рыбы. Сотрудники Всесоюзного научно-исследовательского института озерного и рыбного хозяйства вместе с работниками кафедры Г. Н. Красовским и С. С. Спасским разработали метод борьбы с «сорной» рыбой путем обработки водоема полихлорпиненом. Метод получил широкое распространение на водоемах Псковской, Ленинградской областей, Карельской АССР и дал большой экономический эффект, так как применение полихлорпинена оказалось в сотни раз дешевле строительства рыборазводных прудов.

На этой же кафедре доцент К. И. Акулов и М. Н. Рублева по договору с институтом «Мосподземпроект» провели исследование по гигиенической оценке возможного применения труб из полимерных материалов в водопроводной практике. Эта задача также была успешно решена, авторы работы были удостоены медалей ВДНХ.

Вот так было положено начало хоздоговорным работам, которые вскоре стали основой для научной деятельности кафедр гигиены труда, питания, общей гигиены, фармакологии и др. Великолепная, нужная вещь! К слову сказать, это широко практикуется в высших учебных заведениях Франции, Англии и особенно Соединенных Штатов Америки, где к тому же весь бюджет университета, колледжа строится именно на таких исследованиях.

Вечером научное студенческое общество проводит общеинститутскую конференцию. Надо послушать научные доклады студентов, в том числе и со своей кафедры. Ребята волнуются. Здесь же сидят и руководители научных кружков, профессора, доценты, под руководством которых выполнены работы. Каждый из них хочет, чтобы его подопечный выступил наилучшим образом. Это будет заслуга не только докладчика, но и кафедры, руководителя кружка, темы.

Рабочий день закончился поздно, а завтра с утра надо быть в загородном клиническом отделении. Его мы построили сами. Разобрали подлежащие сносу деревянные здания на Девичке, перевезли их в район города Истры и соорудили небольшой клинический городок. Там после курса лечения в детской клинике лежат на поправке наши маленькие пациенты.

…Нет, один день не похож на другой, но, напоминает мне календарь, все они забиты делами и заботами.

Понедельник и четверг — приемные дни в ректорате. Прием посетителей — дело не простое, особенно когда перед тобой неожиданно появляется в качестве просителя известное лицо. Ох, уж эти известные лица! Они появляются в роли ходатая за того или иного молодого человека, чтобы, скажем, перевести его из периферийного вуза в московский. Этот молодой человек выехал из Москвы в периферийный вуз, там выдержал экзамены и поступил в институт. А когда его зачислили, то он буквально с первого дня начал «бомбить» заявлениями ректорат 1-го или 2-го московских медицинских институтов о переводе на учебу по месту жительства родителей. Ну что ж, дело житейское. Однако ректор не может, не имеет права оказывать преимущество тому или иному молодому человеку из-за положения его родителей.

Разговоры такие вести трудно, говорю — вакантных мест нет. А уважаемый гость знать ничего не хочет, настойчиво просит перевести «племянника» или «племянницу» (конечно же, в порядке исключения) на первый или второй курс лечебного факультета.

Как быть? Сдаться, пойти по линии наименьшего сопротивления — и вскоре в институте нельзя будет повернуться от студентов, а ведь их надо учить у постели больного. Интересы дела пострадают.

Стараюсь терпеливо объяснить посетителю:

— Отказываю вам не потому, что у меня плохой характер, а потому, что, пожалуй, лучше, чем вы, знаю работу врача. Никак нельзя допустить, чтобы создавались невозможные условия для их подготовки.

Проситель замолкает, а затем соглашается, что, конечно, ухудшение подготовки врачей и условий лечения больных недопустимо.

— И в самом деле, почему бы племяннику не пожить самостоятельно, без родителей, как в свое время мы учились? — вдруг соображает уважаемое лицо. И мы расстаемся мирно.

Но бывает и так, что родители — старые, больные люди, и им без сына или дочери действительно жить трудно. Тогда приходится дело о переводе выносить на комиссию и принимать решение об удовлетворении их просьбы. Такого рода вопросы рассматриваются обычно в конце первого или второго семестра.

Чтобы посетители сразу же взяли правильный тон в разговоре, особенно когда речь идет об устройстве в институт дочери или сына, я намеренно положил на виду листочек с четко отпечатанным афоризмом, подходящим к случаю:

«Заслуги родителей по наследству не передаются и не дают права их детям претендовать на особое к себе отношение. Они должны собственным трудом заслужить уважение общества».

Часто разговор с теми, кто пришел в качестве ходатая, начинается с обсуждения этого весьма справедливого тезиса. Не все, понятно, сразу соглашаются с ним; некоторые пытаются спорить:

— Позвольте, как же так! Отец боролся на войне, кровь проливал, а детям нет никаких льгот при поступлении в институт?

— Ну, а кто из нас не воевал? — спрашиваю.

— Далеко не все.

— А если кто и не был на войне, разве они не отдавали все силы, чтобы помочь нам, фронтовикам, — на заводах, в шахтах, на поле?! Как быть с их детьми? Может быть, — продолжаю, — уж если и делать исключение, то для тех детей, родители которых погибли?