Владимир Кованов - Призвание

Шла историческая перестройка сельского хозяйства, его социальных, экономических, научно-технических основ. Человек в коллективном хозяйстве, освобожденный от эксплуатации, вооруженный современной техникой, превращался из раба земли в ее полновластного хозяина, перед которым открывались необъятные перспективы по преобразованию природы. Мичурин своими опытами наглядно показывал, что может сделать человек, если он познает законы природы.

Меня, проведшего детство и юность в условиях нищего крестьянского хозяйства средней полосы, где в поте лица невероятно тяжелым трудом добывали рожь да овес, лен да картофель, успехи мичуринских экспериментов захватывали невероятно.

Летом 1934 года вызывают меня к заведующему пионерским отделом ЦК ВЛКСМ товарищу Золотухину, который сразу изложил суть дела:

— Вы, Володя, не один год работали летом в пионерских лагерях. Теперь уже врач, к тому же, знаем, любите ботанику. Так вот, у нас есть к вам предложение — возглавить отряд пионеров-мичуринцев и поехать с ним на Алтай. Недавно, — пояснил он, — Мичурин обратился в ЦК комсомола, чтобы молодежь помогла ему в сборе ягод дикорастущих.

Я смутился. Одно дело — любить ботанику, другое — ее знать… По плечу ли мне такое?

— Не волнуйтесь, с вами поедет специалист. Это ботаник университета профессор М. П. Нагибина.

— Ну а как я соберу этих мичуринцев?

— Газеты «Колхозные ребята» и «Комсомольская правда» уже подняли такой шум, столько ребят «воюют» за право участия в этом походе, что задача в другом: как из тысяч ребят отобрать десяток!

Сраженный этим доводом Золотухина я сдался.

— А теперь за сборы. Выезжайте немедля с корреспондентом газеты «Колхозные ребята» Гришей Краснощековым в Козлов [2] Ныне — Мичуринск. , к Ивану Владимировичу. Он вам все расскажет, куда ехать и что собирать.

Мичурина мы нашли в саду. В соломенной шляпе, длинной холщовой блузе и с неизменным другом — маленькой собачкой, он мелкими шажками шел, опираясь на палку, по аллее. Гриша представил меня, объявив, что я выпускник медицинского института, но вместе с тем интересуюсь ботаникой, участвовал в нескольких экспедициях. Мичурин приветливо улыбнулся и предложил присесть. Завязался разговор. Ивана Владимировича оказывается интересовала не только ботаника, но и медицина. Он сказал, что всерьез занялся выведением плодов для лечения малярии и предложил их попробовать. Мы подошли к какому-то кусту, Иван Владимирович снял румяный плод величиной с грецкий орех и протянул мне. Я раскусил и тут же выплюнул. Мичурин улыбнулся:

— Ну как, доктор, хорошо ли мое лекарство?

— Горькое, как хина, — говорю я.

— Вот это и важно, чтобы оно было горькое, чтобы лечило людей от малярии.

Иван Владимирович неторопливо водил нас по своему диковинному саду, любовно рассказывая о каждом растении. Показал виноградные лозы, которые в условиях Тамбовщины хорошо переносят суровые зимы и дают плоды, по вкусу и урожайности не уступающие своим южным родственникам. Познакомил с вьющимся кустарником актинидией. Очень сожалел, что ягоды еще не поспели — они обладают вкусом ананаса (сорт так и назван: «актинидия ананасная»). Узнали мы тогда и о чудесных свойствах лимонника.

— Обратите особое внимание на эту лиану, — говорил Иван Владимирович. — Сама природа создала лимонник для вас, медиков. От многих болезней — лучшее средство. Недаром китайская медицина так широко его использует. Надо это растение обязательно с Дальнего Востока перенести к нам сюда. Оно может расти от Кавказа до Ленинграда…

Посмотрели мы и новые сорта яблок, груш, смородины. Постепенно становилась ясной задача и смысл предстоящей алтайской экспедиции.

Иван Владимирович размышлял вслух о том, чего он ожидает от нашей поездки, какие его интересуют плодово-ягодные растения, и, в частности, назвал черную и красную смородину, произрастающую в горной тайге.

— Ну а если найдете лук морозостойкий — сагано, то это будет совсем хорошо! Мне рассказывали, что там, в горах, есть лук, который выдерживает 50—60 градусов мороза, не теряя всхожести. Вот бы его заполучить! — мечтательно проговорил Мичурин.

— Облазим все горы Алтая, но обязательно найдем, что вы просите, — с энтузиазмом заверили мы Ивана Владимировича.

…Экспедиция наша состояла из десяти пионеров-мичуринцев, вожатого, на котором лежали также обязанности завхоза, и двух сотрудников. Научным руководителем была профессор М. П. Нагибина, а меня утвердили начальником экспедиции.

Наряду с заданием, полученным от Мичурина, — изучить дикорастущие плодово-ягодные растения Алтая, мы должны были собрать маточные формы и семена морозостойких маков, крахмалоносов и других растений для Ботанического сада университета.

Первая остановка была в столице Горно-Алтайской области, где приобрели вьючных лошадей и весь необходимый для похода инвентарь. Здесь же запаслись продуктами.

Затем во главе с двумя проводниками-алтайцами двинулись в путь. Предстояло пройти 500 километров по глухим горным местам вдоль реки Катунь и ее притоков. Тайга, раскинувшаяся вдоль реки, таила несметные богатства ценного растительного сырья.

Гербарные папки быстро заполнялись разнообразными растениями, а дневники — подробным описанием каждого найденного вида и класса. До сих пор хранятся у меня странички дневника члена нашей экспедиции Пети Львова. В них — атмосфера нашей походной жизни, наши будни. Вот некоторые записи:

«11 августа. Старик-алтаец привез к нам в лагерь 200 луковиц «сагано» — горного лука. С большим восторгом чэки (члены экспедиции) приняли подарок. Но нам нужно не менее 500 луковиц. Каждому чэку хотелось попасть в «луковую» разведку. Поэтому еще с вечера мы приготовились в поход. На рассвете из лагеря выехали семь человек. Идти обходом через реку Иню было далеко, около 40 километров. И проводник провел нас прямо на перевал. Мы перешли вброд реку и вплотную подошли к подножью перевала. Чем выше мы поднимались в гору, тем круче и круче становился подъем. Огромные стволы деревьев то и дело преграждали путь…

Был полдень, когда наконец мы достигли вершины. На очень крутом склоне растет лук «сагано», но попадается он редко и чаще всего по одной-две луковицы. Проводник первым спускается вниз, находит и собирает лук.

— Сюда! — кричит он, а сам переходит на другое место.

Мы привязываем к ногам железные кошки и спускаемся за ним. У некоторых ребят было только по одной «кошке», поэтому двигаться им было очень трудно. Но вот послышались глухие, еле уловимые звуки свистка — сигнал возвращаться. Когда мы собрались вместе, то оказалось, что проводник нашел 100 луковиц, а мы шестеро — всего 109 штук.