Брайан Дир - Доктор, который одурачил весь мир. Наука, обман и война с вакцинами

– Им заплатили за образцы? – спросил Лауэр.

– Они были вознаграждены, им не заплатили, – последовал ответ.

– Как они были вознаграждены?

– В конце вечеринки им дали пять фунтов.

– То есть все-таки заплатили?

– Ну, им не говорили заранее, не принуждали: «Сделай это, и мы дадим тебе деньги», – ответил Уэйкфилд. – Наоборот, в конце им сказали: «Вот награда за помощь». С этической точки зрения это совсем другое дело.

В Британии никогда не было рынка крови. Но Today обернуло ситуацию так, будто врач потерял лицензию только из-за этого странного отсутствия этики. Несмотря на то что Лауэр заявил, что его гость был признан «нечестным и безответственным», он продолжал оспаривать и тот, и другой факт. Уэйкфилд улыбался в кресле.

– В исследовании приняло участие двенадцать детей, – сказал Лауэр. – Я видел работы с участием сотен тысяч пациентов, и они не повторяют твои выводы. Итак, сегодня ты до сих пор считаешь, что существует возможная связь между этой конкретной вакциной – MMR – и аутизмом у детей?

Дуэль исследований? Специализация Уэйкфилда. Все, что ему когда-либо требовалось, – это разделить, что говорят они и что говорит он, и получить еще больше сторонников в этой войне.

– Не только я так считаю. Американское правительство признало существование этой связи, – ответил он, что категорически противоречило заявлениям правительства. – Несмотря на отрицание этого факта в кампаниях, которые они вели против меня и против родителей, они проигрывают дело за делом в судах по вакцинам.

Опять ложь. Ни одного случая ятрогенного аутизма не было признано. А что касается собственных взглядов Уэйкфилда, то он не мог сохранить их неизменными даже в течение суток. Говоря Америке одно, он сказал Британии другое, о чем в тот день сообщила пресса. «Я никогда не заявлял об этом и до сих пор не утверждаю, что MMR является причиной аутизма», – цитировали его газеты The Guardian и The Telegraph . Позже он сказал и BBC : «Я никогда не говорил, что вакцины вызывают аутизм».

Он держался уверенно, как кошка, прихлопывающая мух. Знал, что сможет справиться с любым телеведущим. Уэйкфилд говорил с экрана со своей клиентской базой, сбитыми с толку, расстроенными матерями, в которых он искал средства к существованию и смысл жизни с тех пор, как отказался повторить свое же исследование.

Но журналистика не проспала и слушаний на Euston Road . Измененные патогистологические заключения, диагнозы, анамнез детей, симптомы, начинающиеся до прививки или спустя несколько месяцев, секретный договор с Советом по юридической помощи, масса материалов из моих расследований: сделки, бизнес-схемы и прочее. И в апреле, в среду – его 18-й день в кресле для свидетелей, – я заметил, что у него кое-что вырвалось. Признание пришлось вытаскивать, прямо как коренной зуб без анестезии.

– Теперь я хочу задать следующий вопрос: попадали ли дети в Royal Free в первую очередь. По крайней мере, в большинстве случаев, потому что их родители или, в некоторых случаях, их врачи думали, что вакцина MMR могла нанести ущерб? – спросила адвокат обвинения, одетая в черное Салли Смит, королевский консультант.

К этому времени мы слышали уйму доказательств. Прятаться было негде.

– Родители обращались самостоятельно из-за симптомов у детей, сами оценивая возможное воздействие вакцины или инфекции, которая привела к проблеме.

Вопрос Смит был сухим. Но она была не ведущей утреннего шоу. Если родители пошли в больницу, чтобы обвинить вакцину, то первое же заключение статьи было неверным. Связь между уколом и аутизмом обнаружили не бдительные врачи, как думали читатели Lancet . Это была ошибка выборки. Исследование было сфальсифицировано.

Она спросила дважды. Когда то Уэйкфилд подал на меня в суд за то, что я такое предположил. Но, наконец, он сказал это сам.

– Пациенты, дети, попадали к нам, исходя из их симптомов и истории болезни, – ответил он группе GMC , перечислив истинные критерии включения в свое исследование. – Анамнез содержал три ключевых элемента: воздействие окружающей среды, желудочно-кишечные проблемы и регресс в развитии.

Одна версия для слушаний, которую мучительно извлекли. Другая – для Америки и всего мира.

Выводы медицинского совета подтвердили мои собственные. И вот я получил неожиданную просьбу изложить подробности для профессиональной аудитории. Слайды в PowerPoint теперь будут дополнены комиссией BMJ – главного конкурента The Lancet в Соединенном Королевстве.

Я уже написал статью на четыре страницы: «Аутистический энтероколит Уэйкфилда под микроскопом». Затем, после вердикта совета и появления Уэйкфилда в шоу с Лауэром, главный редактор BMJ , врач Фиона Годли, предложила выпустить серию публикаций из трех частей. Она родилась в Сан-Франциско и получила образование в одной из наиболее эксцентричных частных школ Англии. Она также была азартной и высокоинтеллектуальной матерью, которая бесстрашно взялась за фармацевтические компании и другие конфликты интересов, проводя расследование без взятия пленных.

Итак, я сделал это – выпустил серию под названием «Секреты паники MMR », которая, учитывая ссылки и сводные таблицы, насчитывала 24 тысячи слов на девятнадцати страницах, включая титульный лист. Потребовалось полгода, чтобы написать, проверить и перепроверить. Шесть или семь редакторов просмотрели копию моих статей. Заместитель Годли изучил медицинские записи. Педиатр и патолог провели экспертную оценку. Юрист выставил счет за 60 часов работы. Я встречался с Годли много раз за эти месяцы. И однажды днем она произнесла слово на «м». Мы просматривали копию статей с юристом Годвином Бусуттилом, когда главный редактор заметила, что «это мошенничество».

– Вы должны рассказать это всему миру, – сказала она.

Это не было новостью, поскольку GMC постановил то же самое. Я заявлял об этом на своем сайте и в Sunday Times . В фактах не могло быть никаких сомнений.

– Что ж, – ответил я Годли, – если Вы так думаете, то Вам и нужно это озвучить.

Итак, в первый четверг января 2011 года из лондонского офиса BMJ пришло сообщение для прессы – нечто большее, чем подшучивание перед завтраком. Вместе с объявлением о публикации моей первой статьи из серии (начавшейся с реакции калифорнийца, Мистера номер Одиннадцать, на статью The Lancet ), в сообщении цитировалась сопроводительная редакционная статья BMJ , в которой исследование Уэйкфилда осуждалось как «тщательно продуманное мошенничество».

Кто совершил это мошенничество? Нет сомнений, что это был Уэйкфилд. Возможно ли, что он ошибался, был настолько некомпетентен, что не смог точно описать проект или сообщить правду хотя бы об одном из двенадцати детских случаев? Нет. Чтобы достичь желаемых результатов, нужно было потратить много времени и усилий. Все несоответствия вели в одном направлении. Ложь была ужасной.