Дмитрий Соколов - Снадобье викингов

После того, как я услышал легенду, смотрю на эти проявления совсем другими глазами. «Закончился караул», — чуть было не произнес я вслух.

В таком состоянии больную дома оставлять нельзя, так как приступ может повториться. И мы уносим ее на носилках к машине «Скорой помощи».

Позднее, возвращаясь из приемного покоя, куда мы доставили Анфису Сергеевну, я спросил Виктора Михайловича:

— Ну и что же было потом?

— Вот и тяготеет этот рок над жителями поселка. Говорят, что где-то в старой часовне изображение этого Павла есть.

— Что же его — к лику святых причислили?

Почувствовав иронию в моем голосе, шофер с обидой заметил:

— Не смеяться над этим надо, а разобраться, что к чему. Легенда легендой, а люди-то болеют, как изволите видеть. До революции-то, когда два-три доктора на весь уезд было, почитай, каждый пацан знал, что в Павловском больше всего «сердешных». То у того, то у другого кровь носом текла. Теперь диагнозы ставят иные, не всегда и выговоришь, а все равно многие из них связаны с сердцем или с давлением крови.

Светало, когда мы подъезжали к станции. В это утро больше мы не говорили о Павловском. Другие заботы, связанные с обслуживанием больных, как-то отодвинули, а затем и совсем заслонили собой рассказ старого шофера, наездившего не одну сотню тысяч километров с врачами «Скорой».

Прошли месяцы. Однажды, выезжая по вызову в Павловский поселок к больному с кровоизлиянием в мозг, я снова вспомнил рассказ Виктора Михайловича. Что это — вымысел или правда?

Ответ на этот вопрос мог дать только научный анализ заболеваемости населения. Это и было сделано.

В следующие дни на карте нашего города мною были нанесены уровни обострения заболеваемости населения отдельных микрорайонов болезнями сердца и гипертонической болезнью по данным врачей «Скорой помощи» за последние три года. К нашему удивлению, они показали, что действительно у жителей поселка Павловского эти болезни регистрировались несколько чаще, чем на территории других микрорайонов города.

Вновь и вновь проверялись и перепроверялись результаты анализа — вывод не изменялся.

«Хорошенькая история, — думал я, просматривая огромные листы таблиц и схемы города, покрытые цифрами расчетов. — Выходит, легенда-то подтверждается?»

Как-то во время моих бесплодных попыток раскрыть тайну Павловского поселка ко мне зашел один из старейших работников станции Павел Маркович Шерман. Более года тому назад он ушел на пенсию. Тогда это был довольно бодрый, жизнерадостный человек. Сейчас передо мной стоял сгорбившийся старик с толстой полированной палкой в руке. Пожелтевшее небритое лицо, большие мешки под глазами. Движения медленные, вялые.

— Дмитрий Константинович, больше так не могу, — подходя к моему столу, сказал старик. — Всю жизнь я работал не покладая рук, поэтому праздность ужасно тяготит меня. Лежу и жду, когда то здесь кольнет, то там заболит. Разрешите мне без всякой оплаты на станцию приходить, ведь ей, голубушке, я лет тридцать отдал. Нельзя рабочему человеку без дела быть. Я уж и старуху свою извел от безделья. Ни садом, ни рыбалкой заниматься не хочу.

— Павел Маркович, зачем же без оплаты? Правда, выезжать с бригадой вам трудно, а сидеть у телефона и принимать вызовы вы, конечно, сможете. Ваш многолетний опыт позволит более правильно оценить, как поступить в том или другом случае.

— Большое спасибо, что помогли мне, Дмитрий Константинович, — с дрожью в голосе сказал Шерман, быстрым движением руки вытер набежавшую слезу и пошел из кабинета.

— Одну минуточку, не торопитесь уходить…

— Что, вы уже передумали? — настороженно спросил бывший фельдшер.

— Да нет, что вы. Вопрос у меня к вам. Вы слышали легенду о Павловском поселке?

— И вам кто-то уже успел рассказать? Да, я все это знаю уже не один десяток лет.

— Ну и какое ваше мнение?

— Да как вам сказать? В сказки я давно не верю. Вероятно, вымысел какой-то.

— А в то, что из этого поселка чаще обращаются за медицинской помощью в связи с заболеваниями сердца?

— В это верю! Более того, сам убеждался многократно.

— Еще бы! Подойдите, пожалуйста, сюда. Да, да… вот к этой схеме. Видите, на ней обозначены данные о частоте обращения в связи с заболеваниями органов кровообращения. Из всех районов города в Павловском самые высокие показатели.

— Это довольно смешно! Вы что же, научную основу под легенду подводите?

— Можно было бы посмеяться над этим вымыслом, если бы мы смогли его опровергнуть. Пока что этого не сделано. В последние месяцы исследования перенесены непосредственно на территорию поселка. Здесь мы организовали подстанцию «Скорой помощи». Собрали листки уточненных диагнозов, заполненные врачами поликлиники, — результат тот же. Изучили данные о смерти, и опять та же закономерность. Что только мы потом ни делали, чтобы установить истинную причину более высокой заболеваемости жителей этого поселка, — все безрезультатно…

— Извините, Дмитрий Константинович, — перебивает меня Шерман, — а может быть, действительно здесь дело связано с наследственностью? Сейчас генетика в большом почете. Мы уже знаем, что гемофилия из поколения в поколение передается по женской линии, а болеют ею только мужчины. И проявляется это заболевание обильными кровотечениями при небольших даже травмах.

— Вы правы, Павел Маркович! В первое время и мы думали, что заболевания сердечно-сосудистой системы у жителей Павловского поселка передаются по наследству. Действительно, тщательный опрос больных показал, что их родители в значительной части страдали аналогичными болезнями сердца. На основании более глубокого анализа можно было сделать вывод, что здесь идет речь не столько о прямом наследовании заболеваний, сколько о том, что дети чаще всего перенимают от своих родственников определенный режим жизни, характер поведения, питания, быта. А эти-то факторы и могут создавать предпосылки для заболевания. В дальнейшем пришлось отказаться от этой гипотезы, так как образ жизни населения настоящего поселка мало чем отличается от образа жизни других жителей города. Более того, болезни сердца нередко возникали и у людей, родители которых приехали из другой местности и никогда не страдали этим недугом ранее.

— Какие же предположения, если это не секрет, рассматривались вами еще? — спросил Шерман заинтересованно.

— Никаких секретов у нас нет. Даже наоборот, мы просили высказаться по этому поводу всех сотрудников станции. При изучении уровня распространенности болезней сосудов и сердца в дальнейшем было выяснено, что по поводу их чаще обращаются лица, проживающие на основных транспортных магистралях или имеющие квартиру на четвертом-пятом этажах. Но хотя эти данные сами по себе весьма интересны и сейчас нами готовятся к опубликованию в медицинском журнале, они ни на шаг не позволили сдвинуться с мертвой точки, так как в данном поселке сравнительно мало улиц с интенсивным движением пешеходов и транспорта и дома в основном малоэтажные.