Константин Токаревич - По следам минувших эпидемий

Надо сказать, что в зачаточном виде попытки использовать заразные болезни в качестве союзника против врагов действительно имели место. В период 264–146 годов до н. э. между рабовладельческим Римом и Карфагеном шли войны за Западное Средиземноморье, вошедшие в историю под названием Пунических. Римские войска осадили Карфаген, защитники которого стойко сопротивлялись. Казалось, что захватить город не удастся. И тогда римляне стали забрасывать в осажденный Карфаген чумные трупы. Победа, которой они не могли добиться в бою, была завоевана коварством. XIV век. Татарские войска осадили генуэзскую крепость Кафу (нынешняя Феодосия). Осада затянулась ка несколько лет, а между тем войска начали гибнуть от смертоносной болезни, ибо в лагере царила полная антисанитария. И так же, как когда-то римляне, татары стали забрасывать в крепость трупы погибших от чумы, для чего приспособили метательные орудия. И снова победа оказалась на стороне нападавших.

Существует версия о том, что испанские конкистадоры завоевывали территорию Америки не только огнем и мечом, но и хитростью. Подарив индейцам одежду, принадлежавшую больным оспой, они вызвали огромную эпидемию, в результате которой погибли около трех миллионов индейцев.

Французский бактериолог Шарль Николль обнародовал более позднюю попытку умышленного заражения индейцев оспой, имевшую место уже в XVIII веке. Губернатор Новой Шотландии генерал Амхерст писал своему подчиненному полковнику Букэ, коменданту крепости Форт-Питт: «Не могли бы вы попытаться распространить оспу среди взбунтовавшихся индейских племен? Необходимо использовать все средства для истребления этих дикарей». Полковник охотно взялся за выполнение грязного проекта и вручил индейским вождям в качестве подарков одеяла из госпиталя для больных оспой. Платой за подарки оказалась жестокая эпидемия среди индейских племен, населявших территорию нынешнего штата Огайо. Достоверность этого случая подтверждается в книге американских авторов Э. В. Стерн и А. Э. Стерн «Влияние оспы на судьбу американских индейцев».

Содержание рассказа Герберта Уэллса «Похищенная бацилла» как бы предвосхищает чудовищные замыслы применения биологического оружия в войне. Склонный к риторике и красному словцу бактериолог произносит импровизированную лекцию перед посетителем его лаборатории, оказавшимся анархистом. Желая поразить своего слушателя, бактериолог показывает ему пробирку, в которой якобы содержится культура холерных вибрионов.

«Да, — говорит он, — здесь сидит под замком эпидемия. Стоит разбить вот такую пробирку и, вылив ее содержимое в резервуар с питьевой водой, сказать этим крохотным живым частицам: «Идите, растите и размножайтесь, наполняйте цистерны!» — и смерть, таинственная, незаметно подкрадывающаяся смерть, быстрая и ужасная, смерть жалкая и исполненная мучений, обрушится на город и пойдет косить направо и налево… Только выпустите бациллу в водопровод, и, прежде чем мы сможем преградить ей путь и снова ее выловить, она опустошит всю столицу».

Выслушав этот монолог, гость воспользовался тем, что бактериолога вызвала жена, украл пробирку и покинул лабораторию. Обнаружив пропажу, ученый бросается в погоню за похитителем. Далее действие развертывается в жанре детектива. Похититель настигнут, но он успевает выпить остаток жидкости из случайно разбившейся пробирки и приветствует своего преследователя вызывающим смехом: «Да здравствует анархия! Вы прибыли слишком поздно, мой друг! Я выпил это зелье. Холера на свободе!»

В конечном счете оказалось, что похищенная пробирка содержала новый вид бактерий, отнюдь не опасных, а лишь вызывающих появление голубых пятен у зараженных подопытных животных, даже у воробья, который сделался совсем голубым.

Вскоре бактериальное оружие было действительно пущено в ход. Однако применили его не анархисты, а педантичные немцы во время первой мировой войны. В 1915 году немецкие агенты заразили болезнетворными микробами скот, который отправляли из американских портов для войск союзников в Европе. В 1915 году была раскрыта попытка бактериальной диверсии в Румынии. В германское посольство за несколько дней до объявления войны вместе с дипломатической почтой прибыл ящик с надписью «Строго секретно». После начала военных действий все дипломатическое имущество было передано дипломатическому представительству США, еще не вступивших в войну. Однако по настоянию местной полиции ящик был вскрыт, и в нем обнаружили ампулы с жидкостью. Как выяснилось, в них находились бактерии сапа и сибирской язвы. Эпидемию холеры немецкие агенты пытались вызвать в Италии. А в США после их вступления в войну прокатилась волна случаев столбняка, который развивался после применения пластыря, содержащего споры столбнячной палочки. Пластырь был завезен в Штаты из Европы.

По-видимому, о попытках применения биологических средств с военными целями достаточно хорошо был осведомлен А. И. Куприн. Устами героя рассказа «Последний рыцарь», опубликованного в 1919 году, он описывает зловещий характер будущих империалистических войн: «Тайна победы будет принадлежать изобретателям — химикам, физикам и биологам, а выигрывать войну будут полководцы с холодным расчетом и железными нервами и с той деловой спокойной жестокостью, которая не пощадит женщин и детей и не оставит побежденному даже глаз, чтобы оплакивать свое горе… Когда безмерные неприятельские зоны будут сплошь заражены чумой, холерой, столбняком, сапом… бактерии которых годами в ожидании войны выращивали и распложали искусные бактериологи враждебного государства».

В 1925 году в Женеве представителями сорока восьми государств был подписан «Протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых и других подобных газов и бактериологических средств». Несмотря на это в западной печати оживленно обсуждался вопрос о возможностях бактериологической войны. А японские империалисты предпочитали не рассуждать, а действовать, причем свои действия держали в строгой тайне.

Первые лаборатории, предназначенные для подготовки бактериологической войны, были созданы по приказу императора Хирохито в 1935–1936 годах на территории оккупированной Маньчжурии. Во главе одной из них стоял известный японский бактериолог генерал Исии Сиро, другой руководил ветеринарный врач генерал Вакамацу. О преступлениях, которые творили ученые палачи, мир узнал после разгрома советскими войсками Квантунской армии.

«Отряд 731», руководимый генералом Исии, состоял из восьми отделов. Сотрудники первого отдела культивировали микробы чумы, холеры, сибирской язвы, брюшного тифа и других не менее опасных болезней. Проверка патогенности микробов проводилась не на мышах и не на кроликах, а на узниках законспирированной тюрьмы — ведь микробы предназначались не для приготовления лечебных и профилактических вакцин, а для того, чтобы вызвать с их помощью массовые заболевания. Сотрудники второго отдела конструировали различные приспособления для бактериологических диверсий — от автоматических ручек и тростей до снарядов и авиационных бомб. Только один четвертый отдел мог произвести в течение месяца 300 килограммов бактерий чумы, 900 килограммов бактерий брюшного тифа, около 600 килограммов бактерий сибирской язвы, 1000 килограммов бактерий холеры, 900 килограммов паратифозных бактерий.