Михаил Супотницкий - Очерки истории чумы (фрагменты)

Дезинфекция в фанзах, где были больные, или совсем не производилась, или производилась очень несовершенно. Трупы умерших от чумы были похоронены в общие могилы и только в Ашихэ были вырыты и сожжены (по распоряжению даотая).

Количество смертности от чумы выражается в следующих цифрах:

По предложению председателя, собрание аплодисментами отмечает важную роль, которую сыграли студенты в подавлении минувшей эпидемии. Собрание закрывается в 1 час ночи.

Совещание врачей 13 мая 1911 года.

Председатель: доктор В.М. Богуцкий.

Присутствовали: проф. Д.К. Заболотный, помощник Управляющего по Гражданской части М.Е. Афанасьев, князь Г.Г. Кугушев. врачи: Чурилина, Грабовский, Пистоль, Кирчев, Карпов, Козубовский, Аккерман, Паллон, Бутовский, Тверской, Воскресенский, Розанов, Мещерской, Гинодман, Ольшевский, Путвинский, Ульрих, Н.В. Попов, Казаков, Мозолевский, Малов, Михалев. Слушательницы женских медицинских курсов Степанова и Яльцева, метеоролог Павлов и секретарь заседания Попов. Заслушан и одобрен протокол предыдущего заседания.

Г. Павлов читает доклад на тему: «Возможное влияние метеорологических факторов на ход эпидемии легочной чумы в Харбине зимой 1910—1911 гг.»

Ввиду господствующего взгляда, что источником чумы в Маньчжурии являются тарбаганы, живущие в норах, где должны оставаться и их трупы, докладчик вначале приводит данные о времени замерзания, оттаивания и глубине промерзания почвы на ст. Маньчжурия, по наблюдениям тамошней метеорологической станции за последние четыре года. Эти данные иллюстрируются двумя графиками.

В дальнейшем изложении докладчик касается хода эпидемии в Харбине и Фуцзядяне.

Его внимание привлекли огромные выступы (пять) на Фуцзядянской кривой. Беднейшая часть населения Фуцзядяна, в среде которой легочная чума особенно свирепствовала, с самого начала эпидемии была лишена обычных средств существования. На этой лишенной пристанища массе очень сильно должны отзываться резкие перемены температуры воздуха.

Всем упомянутым выступам Фуцзядянской кривой за 2, 3, 4, в среднем за 3 дня предшествовало значительное понижение средней суточной температуры. Желая удостовериться, нет ли здесь случайного совпадения, докладчик разработал более точные данные о смертности на Харбинском чумном пункте. Им взята центральная часть эпидемии, 66 дней, от 18 декабря до 23 февраля, между двумя перерывами.

Отобрав дни с понижением температуры больше 5°С, он суммирует средние числа смертных случаев, и строит сглаженную кривую. С целью исключить возможное влияние побочных причин, таких кривых он строит шесть (дни с понижением: 1) больше 5–11°С; 2) больше 10–3°С; 3) больше 5°С и отстоящие один от другого не меньше, чем на 10 дней — 5°С; аналогичные три кривые строит для понижения средней ночной температуры (11, 2, 4°С).

Ход кривых прослеживает в течение 10 дней.

Все они дают два максимума. Первый на 5 кривых через 3 дня — увеличение смертности по сравнению с исходным пунктом от 23,8% до 84,8%, и ни одной через два дня. Докладчик объясняет этот максимум тем, что в дни с сильно пониженной температурой беднота приходила в более тесное соприкосновение, в большем числе заражалась и через 3 дня умирала.

Второй максимум на 5 кривых наступает через 7 и 8 дней (увеличение от 6,6% до 55,2%). Лишь на одной кривой впадина между первым и вторым максимумом слабо выражена, но второй максимум на 6-й и 7-й день все-таки достигает 34 и 33%. Объяснение его докладчик и видит в увеличении заражаемости при возросшем числе трупов первого максимума от переодевания в снятую одежду при уборке и выбрасывании.

В таких размерах группировка цифр абсолютно невероятна. Обнаруженная зависимость так велика, что заставляет докладчика высказать предположение, не был ли быстрый подъем Фуцзядянской кривой около 20 декабря вызван резким понижением температуры. Действительно в начале эпидемии этих резких понижений не было, но с 14 по 17 декабря за 4 дня температура понизилась на 16,9%.

Докладчик считает весьма вероятным предположение, что за эти дни искавшая пристанища беднота разнесла заразу из нескольких (5–6) очагов до всему Фуцзядяну. Полученный вывод докладчик не считает возможным обобщать. Обнаруженная зависимость обусловливается специфической особенностью Харбина и Фуцзядяна — наличием в начале эпидемии огромной массы бездомной китайской бедноты.

В последней части доклада, докладчик касается вопроса о прекращении эпидемии легочной чумы в Маньчжурии. Повсеместное почти одновременное ее прекращение заставляет обратить вниманием на возможную роль метеорологических факторов. Не считая себя вправе касаться иммунитета и т.п. специально бактериологических вопросов, докладчик говорит о роли солнечного влияния, высушивания, ветра. Рассматривает опыт, произведенный врачами Мещерским и Оскановым под действием солнечного света и естественного высушивания на мокроту чумного больного. Хотя в обстановке опыта действие этих факторов было значительно ослаблено, через три дня все микробы погибли. По мнению докладчика, этот опыт дает право высказать предположение, что обильно засеянная микробами поверхность земли на улицах была совершенно продезинфицирована действием солнца, сиявшего в среднем по 7 часов ежедневно, и высушиванием. Пока был снег, и поверхность мерзлая, это действие парализовалось. На подошвах обуви с комочками земли и снега заносились микробы в большом количестве в полутемные с мокрыми земляными полами фанзы.

В конце февраля и начале марта снег по улицам истаивает, сметается ветром, верхний слой земли оттаивает. Консервировавшиеся в плевках и т.п. микробы приобретают подвижность. Ветер механически их переворачивает, освобождает от обволакивающей подсохшей слюны, как бы перетирая переносимым по поверхности песком. Солнечный свет и высушивание начинают действовать с полной силой. Теперь уже из фанз зараза начинает выноситься на улицы и здесь погибает. Эпидемия прекращается в первых числах марта. Такова, по словам докладчика, «гипотетическая картина губительного действия метеорологических факторов на чумного микроба, лежащего на поверхности земли в Харбине».

Они повсеместно уничтожали его, если не одними своими усилиями, то значительно этому содействовали.

Профессор Заболотный находит, что затронутый докладчиком вопрос очень интересен, тем более, что данные собраны с видимой любовью и старанием. Но тем не менее этот доклад лишний раз обнаружил несостоятельность попыток сблизить данные метеорологических явлений с ходом эпидемии. Для научного исследования этого вопроса, прежде всего, необходимо взять только два каких-либо находящихся во взаимоотношении фактора. Между тем докладчику приходится объяснять исследуемое явление сразу несколькими факторами: то температурой воздуха, то влажностью, то солнечным светом; иногда он должен принимать во вниманием даже действующие мероприятия или условия жизни населения. Если взять почти всю массу факторов и прибавить сюда большое количество чистых гипотез (напр., относительно пыли и жизни микроба в ней), то можно с одинаковым правом утверждать что угодно. Сближение не выдерживается в цельности. А что касается математического метода в статистике, то с ним, как показывают прежние попытки, нужно быть очень осторожным.