Филипп Бассин - Проблема «бессознательного»

Развитие, которое категория установки получила в школе Д. Н. Узнадзе, имело примечательную черту: необычайно дальновидный основоположник этой школы с самого начал а своих работ над проблемой установки сблизил последнюю с вопросом о «бессознательном».

Д. Н. Узнадзе был одним из первых, если не первым, кто отметил принципиальное значение того факта, что те­ория психоанализа трактует «бессознательное» так, как его лишь и можно трактовать, не разработав предваритель­но никакой его психологической теории, т.е. как наши обычные мысли, эмоции, аффекты, стремления, только ли­шенные качества осознаваемости, как привычные для нас переживания, лишь ушедшие в особую постулируемую фрейдизмом сферу, содержание которой для осознания принципиально недоступно. «Бессознательное», по Freud , Это совокупность психических явлений, отличительные черты которых определяются в основном лишь негативно: тем, что эти явления не осознаваемы. Их положитель­ные харатеристики почти полностью исчерпываются ука­занием на их тенденцию находить свое выражение в пове­дении или на «языке тела», преимущественно символи­чески [48] .

Пошел ли сам Д. Н. Узнадзе по принципиально иному пути, разработав какие-то представления о психологиче­ской специфике форм существования, проявления и зако­номерностей динамики «бессознательного»? Предложено ли им и его последователями оригинальное понимание нео­сознаваемой и непереживаемой мозговой деятельности, ко­торая определяется, несмотря на эту свою неосознаваемость и непереживаемость, содержанием объективной си­туации и сама влияет на мотивы поведения? На такой вопрос следует ответить, безусловно, положительно, если учесть проводимые на протяжении многих лет экспери­ментальные исследования Института психологии имени Д. Н. Узнадзе Академии наук Грузинской ССР, позволив­шие накопить огромный фактический материал и углубить разработанную в свое время Д. Н. Узнадзе общую теорию «установки». Мы имеем все основания утверждать, что эта теория является в настоящее время единственной не толь­ко в советской, но и в мировой литературе эксперимент ально обоснованной концепцией «бессознательного» (см. Ш. Н. Чхартишвили. Проблема бессознательного в совет­ской психологии. Тбилиси, 1966). Она позволяет изучать с помощью точных методов неосознаваемые и непереживаемые формы мозговой деятельности, которые возникают под влиянием не изолированных субсенсорных стимулов (как это имеет место, например, в известных опытах Г. В. Гершуни с субсенсорными раздражениями), а ком­плексных надпороговых воздействий, под влиянием « зна чения », которое имеют для субъекта экспериментальная ситуация в целом, конкретное психологическое содержа­ние его переживаний. Именно поэтому, отклоняя психоаналитическую концепцию «бессознательного» и пытаясь про­тивопоставить ей иное понимание неосознаваемых форм высшей нервной деятельности, мы должны уделить идеям Д. Н. Узнадзе серьезное внимание.

Задержимся несколько подробнее на понятии «установка» в его классическом психологическом и нейрофизиологи­ческом понимании.

Модельный эксперимент, применяемый в школе Д. Н. Узнадзе для демонстрации феномена «установки», заключается в следующем. Испытуемый несколько раз подряд получает в каждую из рук по шару равного веса, но разного объема, причем шар меньшего размера дается всегда в одну и ту же руку. Затем испытуемому дают ша­ры одинакового объема и веса. На вопрос, какой шар больше, испытуемый отвечает, как правило, в этом «крити­ческом» опыте, что больше шар, находящийся в той руке, которая раньше получала шар меньших размеров. Како­ва природа этой иллюзии? Многочисленные эксперименты позволили дать следующий ответ.

В основе появления иллюзии лежит особое «внутрен­нее состояние», как говорит Д. Н. Узнадзе, или особое из­менение функционального состояния центральной нервной системы, как предпочли бы сказать мы. Анализ этого сос тояния позволяет выявить следующие его характерный особенности.

Во-первых, оно полностью обусловлено серией проб, предшествующих критическому опыту: без этих предваря­ющих проб оно не возникает. Следовательно, в принципи­альном отношении оно является своеобразной реакцией ис­пытуемого на внешнее воздействие. В других опытах Д. Н. Узнадзе было показано, что установки могут широко возникать в ответ на раздражения, исходящие и из внут­ренней среды организма.

Во-вторых, сформировавшись, это состояние сохраня­ется на протяжении определенного времени и может быть объективно выявлено с помощью соответствующих экспе­риментальных приемов (типа описанного выше критиче­ского опыта), но непосредственно испытуемым не осознается и не переживается.

В-третьих, несмотря на свою неосознаваемость и непереживаемость, это состояние влияет на последующие осоз­наваемые переживания, предопределяя в некоторых отно­шениях их характер и динамику (в приведенном, напри­мер, модельном эксперименте, предопределяя оценку воз­действий при критической пробе и тем самым вызывая возникновение иллюзии).

В-четвертых, описываемое состояние возникает в ответ на стимуляцию преимущественно комплексного характера и само проявляется как сдвиг сложной природы, не лока­лизующийся в пределах какой-то одной физиологической системы, но легко распространяющийся из одной системы в другие, на которые перед критическим опытом воздейст­вие непосредственно не оказывалось (например, из мышеч­ной системы в зрительную и т.д.).

Наконец, в-пятых, это состояние имеет свои централь­ные нервные компоненты, будучи, по-видимому, неодина­ково связано с разными мозговыми системами, и компонен­ты периферические, изучение которых с помощью суще­ствующих электрофизиологических (особенно электромиографических), а также условнорефлекторных, биохимиче­ских, гемодинамических и других объективных методов значительно более доступно, чем центральных.

Для обозначения именно этого своеобразного неосозна­ваемого и непосредственно не переживаемого изменения функционального состояния нервной системы, имеющего вопреки этим своим особенностям важное значение для по­следующей дийамики переживаний осознаваемого порядка, Д. Н. Узнадзе и был использован термин «установка» [49].

Само собой разумеется, что если бы состояния типа «установок» возникали только при тех модельных экспе­риментах, которые были нами приведены выше, или даже не только при них, но все же лишь в условиях, специаль­но провоцирующих их экспериментальных ситуаций, то они могли бы представить лишь ограниченный интерес. Все значение этих состояний именно тем и обусловливает­ся, что возникают они отнюдь не только в условиях специ­альных лабораторных исследований, но неизмеримо шире, выступая как важнейшие функциональные ком­поненты всякой приспособительной дея­тельности, всякого целенаправленного поведения вообще.