Михаил Щетинин - Дыхательная гимнастика А.Н. Стрельниковой

«Наша встреча могла состояться раньше на 20 лет», — сказала мне однажды моя учительница пения Александра Северовна Стрельникова...

Шел 1958 год. Я тогда занимался в самодеятельности в Доме культуры «Москворечье», и Александра Северовна слышала, как я пел в вокальном кружке. У нее было огромное желание взять меня к себе в ученики. В то время у нее занималась еще мало кому известная тогда певица Алла Саленкова и еще не было записи потрясающего алябьевского «Соловья» в ее исполнении. Но как-то так получилось, что мы не пошли навстречу друг другу и встретились только в 1972 году.

Я приехал к ним домой (они жили тогда в Сокольниках). «А знаешь, и не жалей о том, что мы тогда не встретились, — сказала Александра Северовна. — То, что я могла тогда сделать за 10 лет, я теперь сделала за 2 года».

Стрельникова Александра Северовна.

С родственниками и друзьями на даче под Екатеринбургом. А.Н. Стрельникова во втором ряду слева.

Март 1922 года. А.Н. Стрельникова вторая слева.

5 сентября 1989 года. А.Н. Стрельникова с пациенткой.

А.Н. Стрельникова в своей квартире на улице Тухачевского.

В свои 77 лет А.Н. Стрельникова не знала, что такое остеохондроз, гипертония, сердечная недостаточность.

А.Н. Стрельникова и М.Н. Щетинин отвечают на письма пациентов.

М.Н. Щетинин в ЦНИИ туберкулеза РАМН. У экрана зав. детско-подростковым отделением, Засл. врач РФ Зинаида Васильевна Евфимьевская.

Высокая эффективность дыхательной гимнастики Стрельниковой при лечении туберкулеза подтверждена многочисленными исследованиями, проводившимися в институте с 1992 года.

Людмила Ивановна Касаткина на занятиях с М.Н. Щетининым.

Дыхательная гимнастика Стрельниковой в течение многих лет помогает сохранить работоспособность великой актрисе.

Лариса Ивановна Голубкина 40 лет дышит по Стрельниковой

Маргарита Борисовна Терехова выполняет упражнения стрельниковской гимнастики.

Ольга Борисовна Воронец сохраняет божественное звучание своего голоса благодаря дыхательной гимнастике Стрельниковой.

Дыхательная гимнастика Стрельниковой подружила солиста Большого театра народного артиста России Александра Михайловича Ломоносова (в центре), певца Александра Аатольевича Васильева и М.Н. Щетинина.

М.Н. Щетинин со своими единомышленниками: чл.корр. РАЕН, д.м.н., проф. кафедры норм, физиологии РУДН Александром Евгеньевичем Севериным (слева) и гл. специалистом по функц. диагностике Москвы пульмонологом, д.м.н., проф. Михаилом Ивановичем Анохиным.

М.Н. Щетинин проводит занятие с пациентами.

М.Н. Щетинин на могиле у Александры Северовны и Александры Николаевны Стрельниковых.

Этот случай произошел еще до того, как я пошел в школу. Я катался на качелях, веревка оборвалась, и я ударился лицом о лежащее на земле бревно. Мой нос в течение многих лет был искривлен. Мало того, истинные и ложные голосовые связки от сильного удара переплелись. Говорил и пел неестественно высоким голосом. Это доставляло определенные неудобства, голос был, как говорят в народе, «бабий». Истинные и ложные голосовые связки надо было вначале разъединить, т.е. отделить друг от друга. И вдобавок еще сомкнуть для того, чтобы голос звучал. К Александре Северовне Стрельниковой я попал, когда мне было 40 лет, значит в течение 35 лет мои голосовые связки (истинные и ложные) были переплетены.

Александра Николаевна Стрельникова отнеслась к моему желанию изменить голос резко отрицательно, но Александра Северовна стала со мной терпеливо заниматься, «вытаскивая» голосовые связки. Я ревел как бык. Александра Николаевна не выдерживала такого моего пения и уходила из дома. Александра Северовна говорила: «Ну и пусть идет гулять, а мы будем заниматься!»

Александра Северовна по звуку моего голоса определяла неполадки. «Вот тут у тебя не сгибается, вот тут заело» — говорила она, указывая на определенные участки моего тела. Потом началась вторая стадия работы над голосом. Александра Северовна была очень проницательным человеком, она терпеливо искала и находила, что надо сделать для того, чтобы голос звучал лучше. Александра Николаевна сидела и писала свои бумажки, а мы занимались. Иногда она заставляла себя терпеливо слушать мое пение.

Александре Северовне Стрельниковой понадобилось всего полгода для того, чтобы сделать мне бас-баритон.

Через полгода замдиректора в Минатоме, где я работал, не узнавал меня, когда я звонил ему.

— Да это же я! — говорил я ему по телефону. — Ну хотите — я сейчас к Вам приду?