Мария Телешевская - Учитесь властвовать собой.

Количество навязчивых страхов неисчислимо. Это — страх смерти своей и близких, страх инфаркта, паралича, кровоизлияния, страх заболеть раком, туберкулезом, сифи­лисом, страх различных инфекционных заболеваний, страх сойти с ума, страх подавить­ся во время еды, страх от­равления, страх проглотить иголку, страх прикоснове­ния к различным предме­там, боязнь чужих взглядов, страх одиночества, площадей (боязнь, что при переходе через площадь «произойдет несчастье»), страх высоты (горы, высотные здания, бал­коны), страх закрытых две­рей, в особенности в вагонах поезда,трамвая, троллейбуса, страх покраснеть в обществе, страх грозы, разрядов грома, молнии, боязнь насекомых, животных и т. д. и т. п.

Все эти страхи могут наб­людаться изредка в опреде­ленных условиях даже у со­вершенно здоровых людей, а затем проходить или же снова возникать под влиянием каких-либо новых обстоятельств.

Различные события динамичной жизни человека «га­сят» эти страхи и он забывает о них. Однако в результа­те переживаний, нервных потрясений могут появляться новые страхи и приобретать более стойкий и навязчивый характер, обрастая определенным «сюжетом», который создается той ситуацией, в которую попадает данный че­ловек. При этом могут возникать все новые и новые страхи, нагромождаясь друг на друга.

Каждый человек должен знать об этих явлениях хотя бы в самых общих чертах и уметь вовремя разо­браться в себе, осознать и понять причину страха, моби­лизовать силу воли и постараться преодолеть и победить то, что травмирует его и приводит к ослаблению нерв­ной системы, к нервному срыву.

В этом отношении поучительны и достойны подража­ния пути преодоления болезненных расстройств, которы­ми следовали выдающиеся деятели различных областей науки и техники. Извест­но, что великий оратор Греции Демосфен на про­тяжении многих лет стра­дал тяжелейшим заика­нием. Стремясь овладеть ораторским искусством и преодолеть этот порок речи, он под рокот волн часами произносил от­дельные слова и фразы, терпеливо и упорно тре­нируясь. Таким путем он смог не только самоизле­читься, но и стать выдаю­щимся оратором.

Английский поэт Джордж Гордой Байрон сильно хромал,- и это очень мешало ему. Путем система­тических тренировок в ходьбе ему удалось искусно пре­одолевать свою хромоту.

Гете, например, испытывал страх высоты, когда он поднимался в горы, и он упорно преодолевал его, подни­маясь на еще более высокие кручи.

До наших времен дошло, как великий Архимед, что­бы избавиться от нестерпимой зубной боли, решал слож­ные математические задачи, и ему удавалось таким обра­зом победить эту боль.

А разве в нашей повседневной жизни мы не стал­киваемся с тем, как чья-то шутка или проделка ребенка вдруг отвлекали нас от мыслей о неприятностях?

А когда мы снова вспоминали о них, то они уже не ка­зались нам столь мрачными и непреодолимыми. Нередко инстинктивно мы ищем и находим способы борьбы с му­чающими нас опасениями, волнениями, переключаясь на более важные, интересные занятия или отвлекающие яв­ления и предметы.

Но, видимо, целесообразно делать это не стихийно, а осознанно. Очевидно ведь, что такая сознательная само­стоятельная психотерапия будет намного эффективнее. Далее мы рассмотрим некоторые пути и способы пере­ключения человека на положительные эмоции. Однако в тех случаях, когда ему самому трудно или невозможно справиться с болезненными нарушениями, врач становит­ся ему помощником и мудрым советчиком.

Итак, знать о некоторых «непостижимых» явлениях нашего эмоционального мира, уметь вовремя разобраться в себе, в своих чувствах, треволнениях, дать им кри­тическую спокойную оценку, наконец, собрать свою волю, чтобы преодолеть жизненные невзгоды, отвлечься от них — таковы первые шаги в постижении науки властво­вать собой.

Однако жизнь сложна и многообразна, люди и собы­тия настолько самобытны и неповторимы, что азов этой науки иногда оказывается недостаточно, чтобы вновь об­рести утраченное душевное равновесие. Именно так случилось в жизни Владимира Петровича К., человека весьма сдержанного и волевого. Окружающие ценили в нем большую выдержку, энергию, трезвый ум и часто приходили за советом.

Трудное детство, беспокойная юность, две войны и тяжелые послевоенные годы — все в прошлом. Теперь размеренная, благоустроенная жизнь на работе и дома.

Владимир Петрович отметил свое шестидесятилетие, однако на здоровье не жаловался и гордился этим. Ка­залось, ничто не предвещало беды. И вдруг в эту нала­женную жизнь одно за другим пришли взволновавшие его события.

22-летний сын-студент неожиданно женился и привел в дом женщину значительно старше себя. Скоро она должна была стать матерью.

С первой минуты знакомства с невесткой в семье во­царилась обстановка недружелюбия и напряженности. Да, не такой представляли себе родители женитьбу сына! Почему он скрывал все и обидел этим отца и мать? У Владимира Петровича появилась бессонница, пропал аппетит, он уезжал на работу разбитый и утомленный.

Наконец, он решил уехать в длительную командиров­ку, чтобы отвлечься от неприятной обстановки дома.

Прошла неделя. Он много работал, но стоило ему остаться наедине с собой, неизменно появлялась душев­ная пустота, гнетущее чувство непонятной тревоги, тос­ки и безысходности, он чувствовал себя одиноким, ни­кому не нужным.

Однажды он встретился с приятелем еще студенче­ских времен. Добрые воспоминания охватили их, и они долго бродили по городу. На другой день старый друг пригласил Владимира Петровича провести вечер в кругу его семьи. За оживленной беседой засиделись допоздна, и гостеприимные хозяева уговорили остаться переночевать.

Владимир Петрович впервые за много ночей уснул глубоко и спокойно. А ночью его товарищ скоропостижно скончался. После его похорон он почувствовал незнако­мую боль в сердце, слабость, тоску. Командировка кон­чилась, он возвращался домой. В поезде ему стало пло­хо. Он читал газету, внезапно погас свет. Владимира Петровича охватило чувство нестерпимого страха, сердце «бешено заколотилось», голову сдавило «как в тисках». Он схватился за пульс, но не ощутил его уда­ров, и подумал, что «умирает». Показалось, прошла це­лая вечность, прежде чем зажегся свет, а на самом деле не более двух минут.

Приехав домой, он немедленно вызвал врача. Ему было назначено обследование сердечно-сосудистой си­стемы, однако заболевания не оказалось. Тем не менее Владимир Петрович создал для себя особый «режим» и специальную диету. Он усиленно изучал медицинскую литературу, фиксируя в тетради свое состояние, частоту пульса, температуру и прочие «самонаблюдения». Он оставил работу. Мрачные мысли о закате жизни и бес­цельности дальнейшего существования не покидали его.