Елена Каменева - Шизофрения: клиника и механизмы шизофренического бреда

Приведем наблюдение.

Больной Д., 36 лет. Милиционер. В 1951 году находился в 3-й Московской психоневрологической больнице. Со слов больного и его жены известно, что он развивался нормально. Окончил шесть классов средней школы, учился средне. В детстве перенес скарлатину, в 1944 году — малярию. По характеру был робким, боязливым, стеснительным. Пил умеренно. Заболел недавно остро, после того как был вызван в качестве свидетеля (задержал преступника). Перед этим болел гриппом. Появился страх, стало казаться, что за ним следят, что его «схватят», «убьют». Люди казались подозрительными, на улице казалось, что встречал одних и тех же людей, запирал двери, плохо спал, сам с собой разговаривал.

Соматически: недостаточность митрального клапана. Со стороны нервной системы отклонений нет.

Психический статус: больной ориентирован в месте и времени, подавлен, тревожен, несколько заторможен, речь замедлена, с задержками. Жалуется на то, что в голове много разных мыслей, трудно думать, кажется, что за ним следят. Опасается мести со стороны задержанного преступника. Испытывает страх, хочется спрятаться от людей; все кажется, что его убьют. Люди кажутся подозрительными.

Данные словесного эксперимента: больному предложено 50 слов. Среднее время реакции — 3 секунды. Репродукций — 34. Отмечается, выраженная стереотипия. Девять раз реагирует на слово-раздражитель словом «хочется», восемь раз — словом «нет», два раза — словами «не хочется», три раза — словом «да». Слово-раздражитель «следить» вызывает торможение аффективного характера с задержкой в течение 11 секунд: отвечает «не за кем». Последующее торможение длится 5 секунд. Из остальных реакций три носят эгоцентрический характер: конец — «думаю», «привычка» — «не могу» и т. п.: две — носят рече-двигательный характер; девять раз повторил слово-раздражитель. В 58 % имеют место вообще неполноценные реакции, из которых большинство, по классификации А. Г. Иванова-Смоленского, относится к категории низших. После проведенной инсулинотерапии психическое состояние больного изменилось к лучшему. Страх прошел, ведет себя правильно, относится с известной критикой к прошлым бредовым идеям: «Зачем меня убивать? Кому это нужно?». Перед выпиской (спустя пять недель) снова проведен словесный эксперимент, результаты значительно выше: неполноценных реакций — всего 20 %. Среднее время реакции — 2 секунды Слово-раздражитель повторяется всего два раза. В словесных реакциях больного лишь одно слово повторяется два раза.

У данного больного отмечался острый бредовый синдром с выраженным аффектом страха. Данные словесного эксперимента указывают на расстройства мышления и речи, именно выявляются низшие формы речевой деятельности, свидетельствующие о торможении высших речевых форм.

Торможение коры в некоторых случаях приводит к положительной индукции подкорки, что обусловливает растормаживание и различного рода диссоциации ее функций [21] А. Г. Иванов-Смоленский. Учение И. П. Павлова и патологическая физиология, 1952, стр. 75. ). Этим объясняется мощный, массивный характер аффектов страха или гнева, которые имеют место в острых бредовых состояниях. Фазовые явления в коре больших полушарий приводят к нарушениям психического функционирования; возникающие промежуточные состояния между сном и бодрствованием сопровождаются своеобразным избирательным изменением восприятия. Вследствие этого у больного возникает бредовая убежденность, которая сохраняется и после минования болезненного состояния. В этих случаях в ответ на все убеждения врача больные утверждают, что они ясно видели людей, следующих за ними и делающих те или другие жесты или движения, которые относились к ним, видели «угрожающие лица», слышали «как они сговаривались между собой» и т. д. Все эти переживания носят характер непосредственности, конкретности, убедительности для больного, соответствуя, по этой убедительности и непосредственности, восприятию. Следует подчеркнуть, что именно тонкое изменение восприятия играет существенную роль в бреде преследования, так же, как в некоторых других бредовых синдромах.

Это изменение восприятия в определенном направлении, соответствующее аффекту страха, являющееся как бы его иллюстрацией, устанавливает известную общность всего этого состояния со сновидением. Близкие к этому картины наблюдаются иногда при состояниях расстройства сознания, например, при начинающемся алкогольном делирии, когда больные, испытывая сильный, токсически обусловленный аффект страха, видят у окна бандитов, собирающихся их убить, и т. п. Необходимо отметить, что в основе острого бредового состояния также лежит общее нарушение психического функционирования при наличии состояния торможения, менее глубокого и диффузного, чем это бывает при делирии. И. П. Павлов при этом говорит о «слабом сонном состоянии», «первой степени гипнотического состояния», «дымке торможения» [22] Цитировано по А. С. Чистовичу — «О патофизиологии и патогенезе некоторых форм бреда». Новосибирск, 1939, стр. 31. ). Больные при этом воспринимают окружающее ошибочно, искаженно, то-есть иллюзорно, но у них нет зрительно-галлюцинаторных явлений, как у делирантов.

Таким образом, бред преследования с самого начала своего возникновения не является следствием только расстройства мышления, интерпретацией «первично» неизвестно откуда возникающей. Бред преследования развивается на основе нарушения корковой динамики и требует для своего появления определенной степени торможения коры больших полушарий, обусловливающего общее нарушение психического функционирования, а именно, состояние промежуточное между сном и бодрствованием с измененным сновидно-иллюзорным восприятием окружающего. Больше всего нарушения касаются второй сигнальной системы, но в силу ее неразрывной связи с первой находят в ней свое отображение. Возникновение в клинике бредового синдрома, особенно бреда преследования, слуховых галлюцинаций, в которых больной переживает отрицательное отношение к себе людей, становится понятно из того, что речь (язык слов) является специфически человеческой сигнализацией, основным средством общения людей.

Одним из основных стержней шизофренического бреда является «патологическое отнесение к себе». Это болезненное явление лежит в основе бреда отношения и его разновидности — бреда значения (кроме редко встречающихся не эгоцентрических форм его). В качестве особого заболевания он описан Серье, и Капгра, под названием бреда толкования.

Бред отношения у больных шизофренией часто входит в синдром бреда преследования, при котором обнаруживается та же тенденция больного «отнесения к себе», — больной уверен во враждебной деятельности людей, направленной против него: о нем «плохо говорят», «намекают» на его недостатки или преступления, ему «подбрасывают вещи», смеются над ним, на него указывают, различными намеками и знаками обнаруживают враждебную против него настроенность.