Владимир Миневич - Болезни психики в контексте тибетской медицины

Врач, незнакомый с кровопусканием и прижиганием, подобно неосведомленному вору, смешивает болезни и способы врачевания.

Поэтому-то дурной врач, так как он все понимает неправильно, неправильно и лечит. Будучи дьяволом, он только принимает вид врача и входить в соотношение с ним не следует, так как держа петлю служителей владыки ада, он позорит своих коллег по профессии. Что касается воззрений, то, понимая все вообще явления срединным образом и отбросив крайности, происходящие от недостаточности, излишества или неправильности, — смотреть истинно срединным образом, это самое лучшее воззрение.

Что до поступков, то, отбросив греховное и покинув ярость, небрежение, невнимание, греховные и дурные деяния, должен проявлять деяния милостыни, обетов, терпения и старания.

Возмездие врача (рассматривается) двояко: в этой жизни и по достижении конца.

Возмездие при существующих обстоятельствах то, что в этой жизни врач исполнится спокойствия, радостей и наслаждений своею властью, а равно богатством своих имуществ. Так как все это доставят ему лекарства, то он далее должен сообщать знание своего искусства людям, причем даже и (своих) мучителей уравнивать со своими братьями и врачевать их, поставляя диагноз и надлежаще согласуя со своими поступками. Через это он получит добрую славу. Желанные пища и богатства придут сами собою. По нынешним временам надлежит знать, что следует быть осмотрительным. Надлежит говорить о пище и имуществе, а равно получать их в потребное время; если допустить промедление, то (пациенты), забыв оказанное благодеяние, и не поблагодарят.

Возмездие врача по достижении конца (жизни) состоит в том, что люди, которые, оставив хитрость, ложь и всякие похоти, вступили (на путь) врачевания больных, направятся в царство высочайшего будды.

Крайне любопытна XXV глава Тантры Объяснений «Уловки и разные приемы при обследовании». Не имея возможности цитировать пространный текст, перескажем его.

Очень опытный врач в некоторых случаях на основании единственной жалобы «Здесь болит» может поставить диагноз. Лекарь «может опросить гонца, что и как болит у больного, кто и чем лечил», чтобы по прибытии к пациенту «сделать вид, что ему и так все ясно». Не следует торопиться у постели больного и выяснить все, что нужно. Если больной не желает вступать в контакт, врач не может определить диагноз. «Во избежание дурной славы пусть (врач) не делает больному еще хуже, а совершит обряд против демонов… Тогда больной не выдержит и скажет: „Здесь болит“.

Если врач сразу определил болезнь, то он может прервать больного словами: „Все ясно, лекарю виднее, где и что болит“ и описать болезнь — „все будут восхищены“. В этом же случае врач вправе заявить: „Другие врачи проводят разные исследования, а я определяю все по одному методу“, и такой лекарь прославится как человек, с первого взгляда определяющий болезнь.

Если, наконец, лекарь не разобрался в болезни, то (нужно) говорить, что у больного питание и образ жизни неподходящие, что вредят демоны… и назначить (индифферентные) лекарства. (Можно) сыпать названиями болезней и лекарств, о которых никто не слышал… Больной и близкие не поймут, но лекаря сочтут толковым».

Если исключить «демонов», то европейские врачи (психиатры, в частности) нередко пользуются подобными приемами [12].

Тибетскую и европейскую медицину сближает не только этический фундамент.

Опытный европейский психиатр преодолевает дихотомию «психическое-соматическое». Многократно описаны психические нарушения при самых различных соматических, инфекционных, эндокринных заболеваниях. Психиатр информирует о тончайших психопатологических расстройствах, симптомы соматической болезни остаются «за бортом», предполагается (по умолчанию), что врач знает эти признаки. В свою очередь, врач-интернист описывает нюансы клиники и динамики болезни, делая акцент на физикальных феноменах, но помнит о психических расстройствах соматического генеза.

И психиатр, и терапевт знают об изменениях формулы крови, ЭКГ, ЭЭГ, биохимических показателей мочи и пр. при заболевании — то, что было недоступно традиционному тибетскому врачу. Взамен эмчи-лама имел знания о методах пульсовой диагностики, филигранном исследовании мочи или мокроты — то, что остается вне поля зрения европейского врача.

Но их роднит единый логический и интуитивный способ диагностики: анализ тончайших феноменов и интеграция в мультиаксиальный диагноз (терминологические различия мы не рассматриваем). Учитывается вся необходимая и достаточная медицинская информация, социальное окружение, бытовые условия, особенности питания, адаптация и пр.

Европейская медицина рассматривает больного в микроскоп. Чем больше разрешающая способность прибора, тем отчетливее детали, тем в меньшей степени виден весь человек. Между врачом и пациентом находится инструмент, прибор, машина; непосредственный контакт исчезает; лекарь больше доверяет показателям, чем своим ощущениям и догадкам. Технология губит врачебное искусство, магию интуитивной диагностики и лечения врачом — его хабитусом, манерами, словом. В тибетской медицине этого нет.

Тибетские лекари хорошо знали цену немедикаментозному, психотерапевтическому воздействию. Более того, они прекрасно разбирались в тех состояниях, которые мы называем невротическими или неврозоподобными [13]. Вот что сообщает Чжуд-ши. Дополнительная тантра, гл. 27 «О передаче тантр».

…Из четырехсот болезней известных

сто одна — это «подобие болезней»,

которые проходят без лечения.

А при лечении проходят еще быстрее.

Их лечить все равно что подтолкнуть падающее.

Они сначала природу свою проявляют сильно,

быстро сходят с пути, не дожидаясь лечения.

Как будто тучи сгрудились и полил дождь, но через мгновенье

небо прояснилось, и снова стало сухо.

Сто и одна — это действие демонов гдон…

От болезней демонов можно избавиться и без лекарств…

Сейчас европейская медицина идет по пути неогиппократизма — дороги, которая для тибетского врача была единственной. Новое мышление, единство видения больного приведет к тому, что различия европейской и т. н. альтернативной (традиционной) медицины сохраняются лишь в деталях — например, способах обследования. Непременным условием будет знание врачом равно соматических и психических расстройств.

Тибетские лекари, рассматривая пациента целокупно, писали, например, так: «При болезни жин-ни больные предъявляют жалобы на частое мочеиспускание, истечение мочи на постель во время сна, жажду, сухость во рту, повышенную потливость, которая бывает с запахом, ощущение сладкого во рту, нарушение аппетита, Больные худеют, теряют в весе. Болезнь может сопровождаться рвотой, нарушением стула, При тяжелых формах бывают фурункулы, карбункулы; нагноительный процесс может поражать внутренние органы… (далее подробно описываются различные изменения мочи). Запах мочи может быть неприятным и зловонным. По вкусу моча бывает сладкой, поэтому у мочи больного мухи скапливаются роем… Изменяется общее состояние: появляется сонливость или, наоборот, бессонница, могут быть ознобы или дрожь» (Э. Г. Базарон, В. Э. Назаров-Рыгдылон, 1982).