Павел Фадеев - Болезни почек. Пиелонефрит

✓ Закуски: винегреты без солений, салаты из свежих овощей и фруктов.

✓ Сладкие блюда: различные фрукты и ягоды; сырые, вареные, компоты, кисели, желе, мед, варенье, конфеты, фруктовое мороженое.

Исключить: шоколад.

✓ Соусы и приправы: томатные, молочные, сметанные, фруктовые и овощные сладкие и кислые подливки, луковый соус из вываренного и поджаренного лука; ванилин, корица, лимонная кислота.

Исключить: мясные, рыбные и грибные соусы, перец, горчицу, хрен.

✓ Напитки: чай, некрепкий кофе, соки фруктовые и овощные, отвар шиповника.

Исключить: крепкий кофе, какао, минеральные воды, богатые натрием.

✓ Жиры: сливочное несоленое или топленое масло, рафинированные растительные масла, ограниченно разрешено свиное сало.

Диета № 7а

Показания: острый нефрит в тяжелой форме после разгрузочных дней и средней степени тяжести с первых дней болезни; хронический нефрит при резко выраженной хронической почечной недостаточности.

Цели назначения диеты: максимальное щажение функции почек, улучшение выведения из организма продуктов обмена веществ, снижение повышенного давления и отеков.

Состав диеты: овощи в вареном и протертом виде; фрукты, особенно богатые солями калия (курага, урюк, изюм); крупяные и мучные блюда в умеренном количестве (гречневая каша с молоком); чай с молоком; бессолевой белый хлеб; сахар до 70 г; масло сливочное до 30 г в день.

Питание дробное; жидкости до 600–800 мл в день; полностью исключается поваренная соль.

В случае развития почечной недостаточности суточное количество белков уменьшают до 20–25 г в день (в первую очередь следует сократить содержание растительных белков – бобовые, крупы, изделия из муки, хлеб и др., поскольку по биологической ценности они уступают животным белкам и лишь перегружают организм вредными продуктами белкового обмена); назначают в бо́льших количествах глюкозу или сахар (до 150 г в день).

Исключаемые продукты и блюда: обычный хлеб, мучные изделия с добавлением соли; мясные, рыбные, грибные бульоны, супы молочные, крупяные (кроме саго) и бобовые; все мясо– и рыбопродукты (колбасы, консервы и др.); сыр; крупы (кроме риса) и макаронные изделия, бобовые; соленые, маринованные и квашеные овощи, шпинат, щавель, цветная капуста, грибы, редька, чеснок; шоколад, молочный кисель, мороженое; мясной, рыбный, грибной соусы; горчица, перец, хрен; какао, натуральный кофе, минеральные воды, богатые натрием.

Диета № 76

Показания: острый пиелонефрит после диеты № 7а при затихании острого воспалительного процесса в почках или сразу же при легкой форме острого пиелонефрита; хронический пиелонефрит с умеренно выраженной хронической почечной недостаточностью. Диета № 76 является переходной от стола № 7а к столу № 7.

При диете № 76 употребляют те же продукты, что и при диете № 7а, а также дополнительно разрешают: тощие сорта мяса, рыбу в отварном виде 1–3 раза в неделю, досаливать пищу поваренной солью до 2 г в день, жидкость до 800—1000 мл в день.

Когда приходит болезнь, мы испытываем страдание не только физическое, но и духовное. И врач должен оказать помощь. В чем же заключается эта помощь? Точная диагностика и своевременное эффективное лечение – таблетки, капельницы, уколы? Но разве этого достаточно? В прошлом веке великий французский писатель-гуманист Антуан де Сент-Экзюпери писал по этому поводу: «Я верю, настанет. день, когда больной не известно чем человек отдастся в руки физиков. Не спрашивая его ни о чем, эти физики возьмут у него кровь, выведут какие-то постоянные, перемножат их одна на другую. Затем, сверившись таблицей логарифмов, они вылечат его одной-единственной пилюлей. И все же, если я заболею, то обращусь к какому-нибудь старому сельскому врачу. Он взглянет на меня уголком глаза, пощупает пульс и живот, послушает. Затем кашлянет, раскурив трубку, потрет подбородок и улыбнется мне, чтобы лучше утолить боль. Разумеется, я восхищаюсь наукой, но я восхищаюсь и мудростью».

К сожалению, очень мало внимания уделяется вопросам душевных переживаний, которые постоянно тревожат пациента и его родственников, а чтение медицинских книг, в том числе и научно-популярных, вызывает порой уныние и даже отчаяние.

Справедливости ради надо сказать, что в современной научной медицинской литературе изучается проблема взаимоотношения врача и пациента. Как установили ученые, для пациента очень важен именно процесс общения с врачом, возможность высказать свои мысли, чувства, страхи врачу и почувствовать его понимание.

Рассматриваются две модели общения врача и пациента: модель комплайнс (compliance [141]), т. е. уступчивость пациента и тщательное выполнение им врачебных рекомендаций, и модель конкорданс (concordance [142]) – осознанное согласие с проводимой терапией и активное участие в лечебном процессе.

Как отмечают исследователи, эти модели весьма несовершенны, и поэтому необходимы новые модели взаимодействия врача и пациента. Но вспомним Екклезиаста: «…нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: “Смотри, вот это новое”; но [это] было уже в веках, бывших прежде нас» (Еккл. 1:9-10). И действительно, если мы заглянем в книги великих философов, то увидим, что там уже имеются ответы на эти вопросы. Вот что писал по этому поводу известный русский философ И. Ильин [143]: «Исцеление – это взаимодействие врача и больного. Надо, чтобы возникло некое целебное “мы”. А это предполагает, обоюдную симпатию. К тому же он – страдающий, ослабший, взывающий к помощи; он нуждается прежде всего в симпатии, сострадании, вчувствовании, то есть – в любви… Горе тому из нас, кто упускает из виду, кто не принимает в расчет духовную проблематику пациента! Врач и пациент – это духовные величины, имеющие обоюдную причастность к судьбе страдающего. Нелюбящий врач – это рецептурный автомат. Нелюбимый врач (если еще посылают за ним) похож на паломника, которого в дверь не пускают, или на полководца, которому предстоит осада неприступной крепости…» [144]

Вот в чем проблема современной медицины. Обилие лекарств и технических возможностей превращают врача в «рецептурный автомат», а лечение скорее напоминает ремонт обезличенной машины, а не духовный контакт с пациентом. Врач перестает видеть в пациенте личность, а ведь «труд врача есть не столько заработок, сколько служение; не столько обобщающее, сколько индивидуализирующее лечение; труд врача – это служение любви в отношении страдающего. Если этого нет, нет самого существенного, нет primum movens [145]; тогда все вырождается, и практика превращается в абстрактное “подведение” больного под столь же абстрактное понятие заболевания и лекарства. Однако больной – понятие далеко не абстрактное, как не абстрактны и симптомы его недугов. Это – живое, духовно страдающее существо, совершенно неповторимое по способу своего бытия и весьма специфичное по своей болезни».