Поль Крюи - Стоит ли им жить?

— Есть ли какая-нибудь надежда на ее спасение? — спросил я Гровера.

— О, ее шансы блестящи! — ответил он. — Требуется только время. Когда черный покров сойдет, под ним могут оказаться места, сожженные настолько глубоко, что придется подумать о пересадке кожи. Но есть все основания предполагать, что девочка останется жива и будет так же здорова, как и раньше.

Я отвернулся. И не потому отвернулся, что вид ребенка был слишком ужасен, вовсе нет… Но эта картина спокойно спящей девочки взволновала меня до глубины души. Я подумал о том, что в додэвидсоновские времена она бы наверное проснулась и стала кричать при виде нас, думая, что это доктора пришли менять ей повязку. Я отвернулся еще потому, что было что-то невыразимо волнующее в том факте, что она лежала здесь с прекрасными шансами на жизнь, тогда как — до Дэвидсона — она бы несомненно была вынесена из своего дома в беленьком ящике… И я осознал уже позже с тяжелым чувством горечи, что были еще другие причины тому, что у меня подступил к горлу ком, когда я отвернулся от этой детской кроватки. Но эти причины тогда еще были для меня не вполне понятны и вызывали только какое-то смутное чувство негодования, омрачавшего мою радость при виде этого современного чуда.

Дело, видите ли, в том, что в тот момент, когда меня еще только начинала сверлить мысль, нужны ли вообще эти детские страдания, — я был счастлив сознанием, что спасение этого ребенка ни в коем случае не исключение. В этой самой больнице, где раньше умирало пятьдесят восемь ребят из ста от болевого шока и отравления ожогом, теперь умирало только семнадцать. Конечно, некоторые из них были спасены от быстрой смерти в первые дни лишь для того, чтобы погибнуть позже от инфекции или от странного истощения, которое до сих пор еще является загадкой. Но все же статистические данные больницы показывали поразительное снижение детской смертности от ожогов. И еще более утешительным было то обстоятельство, что с 1924 по 1933 год число смертных случаев от ожогов среди детей до 4 лет во всей стране упало с 3372 в 1924 году до 1879 в 1933 году. И есть все основания думать, что спасением огромного количества детских жизней мы обязаны дэвидсоновскому методу лечения.

Открытие Дэвидсона было настолько практически важным и в то же время простым, что он, еще при жизни, имел счастье видеть его широкое распространение по американским больницам, а через год после его опубликования — по больницам и лазаретам Англии и Шотландии. В больнице Генри Форда, помимо облегчения болей и устранения ужасов старомодного лечения, применение таннина дало снижение смертности среди обожженных с сорока до десяти случаев на сто. Часто бывает, что какое-нибудь спасительное средство действует только в руках самого изобретателя, но шотландский хирург В. Г. Вильсон установил, что танниновое лечение спасает шотландцев в тех же пропорциях, что и американцев.

И все же нет никакого сомнения, что много рабочих и несчетное число детей в нашей стране продолжают гибнуть, не получая дэвидсоновского лечения. А ведь для меня, в те дни моего невежества, казалась самой утешительной, самой важной стороной этого открытия его дешевизна и простота, его демократичность…

Конечно, каждый больной с более или менее серьезным ожогом должен как можно скорее получить помощь врача. Хотя это, увы, еще не значит, что все врачи знакомы с методом таннинового лечения. Но большинство населения имеет теперь, по меньшей мере, — пятьдесят шансов из ста на получение такого врача. Доктор нужен для того, чтобы сделать болеутоляющее впрыскивание морфия — что практически знают все врачи. И доктор нужен также для того, чтобы умелым применением тепла организовать борьбу с тяжелым нервным потрясением при ожогах и чтобы введением солевого раствора предотвратить последствия угрожающей потери жидкости… Остается только искренно пожелать, чтобы врачи все больше и больше знакомились с этим жизнеспасительным открытием.

Но что мне показалось особенно замечательным в дэвидсоновском лечении — в те дни, когда я начинал только смутно сознавать основную причину ненужных детских страданий, — это то, что с помощью болеутоляющего антитоксического [4] Предупреждающего заражение. таннинового покрова можно теперь вполне безопасно и успешно лечить детей на дому. Я начинал понимать, что миллионы семейств — не богатых и не абсолютно бедных, а среднего достатка, — вынуждены видеть смерть своих детей дома, вместо возможного их спасения в больнице, только потому, что у них нехватает средств. До Дэвидсона эти дети могли получить спасение только в больнице. Но теперь, если еще под рукой окажется знающий доктор, их шансы на жизнь и быстрое выздоровление дома, может быть, еще больше, чем в больнице. Известно ведь, что больницы часто оказываются рассадниками инфекции. И любой практикующий врач может легко провести это лечение — во всяком случае, до момента необходимости в пересадке кожи, которая применяется только при очень глубоких ожогах.

Это — великое облегчение для населяющих наши окраины выходцев из среднего класса, которые слишком горды, чтобы обращаться к благотворительным учреждениям. Это важно также для фермеров, живущих далеко от города, так как везти обожженного ребенка по плохой дороге в больницу связано с большим риском.

Но этим еще не исчерпывается вся жизненная важность дэвидсоновского открытия. Хирурги фордовской больницы вместе с шотландским хирургом Вильсоном пришли к заключению, что танниновое лечение, в качестве меры первой помощи, может быть использовано на рудниках, в факториях и отдаленных фермах, где нет никакой возможности получить врача. Они предостерегают против старого способа смазывания ожогов льняным маслом или другими мазями. Если нет под рукой стерильных инструментов, то лучше вовсе не вскрывать пузырей.

Первым делом, нужно иметь чистые полотняные тряпки и, если возможно, стерильные бинты.

Далее, пять-шесть чайных ложек порошкообразного таннина развести в стакане воды; получается как раз такой раствор, какой нужен для болеутоляющего действия.

Затем покрыть обожженные места полотняными тряпками и все время напитывать их танниновым раствором, пока не прекратятся боли и сожженная кожа не примет густой коричневой окраски.

Эта мера, быстро примененная, облегчит явления болевого шока. Она в самом начале свяжет образующийся в сожженной коже яд. Она даст возможность больному дождаться врача, который, надо надеяться, будет достаточно грамотным, чтобы не снимать защитной коры, и возьмет на себя дальнейшее лечение. Каждый медицинский кабинет и каждая аптечка первой помощи должны иметь порошок таннина, потому что в каждом отдельном случае нужно готовить свежий раствор; заранее приготовленные растворы через несколько дней теряют свои вяжущие, спасительные свойства.